Крах одной карьеры

Афанасьев Александр

— Так уж и все? — переспросил полковник.

— Вообще-то в его поведении были довольно интересные моменты, но я бы хотел их осмыслить…

— А может, вдвоем осмыслим? — лукаво прищурился Росляков. — Ну ладно, не хочешь говорить, не надо. Одно только поясни: ты сам почувствовал, что попал в поле зрения этого «журналиста»?

— Он мною интересовался у одного молодого ученого — Кушнира Валерия Борисовича… И не только у него, — Кудряшов нахмурился, — беседовал с горничной этажа, на котором я жил, в оргкомитете симпозиума пытался навести справки о том, где, я работаю. А самое главное, в управление кадров

Академии наук был из Киева звонок с просьбой сообщить мое ученое звание и перечень опубликованных работ, якобы для включения в общую монографию.

— Я тебя предупреждал: он профессионал. Вот так, Андрюша. Ну, а твое личное мнение о нем?

— Мне показалось, что конкретного задания у него не было. Скорее он делал подходы к молодым. Все встречи и интервью, которые он брал, зафиксированы. В том числе и с парнем, у которого он интересовался мною. Кстати, Кушнир работает у Мездриковского в институте…

Росляков старательно сложил документы в папку и протянул ее Андрею:

— По распоряжению руководства будешь вести «журналиста». Внимательно проанализируй деятельность Травински. Я дал распоряжение выписать из библиотеки подшивку его журнала за последние три года. Пролистай, может, что-нибудь и заинтересует нас. На сегодня свободен. Отдыхай, завтра со своими соображениями заходи без звонка.

Макдональд слушал Травински, не перебивая. Рисовал на листе бумаги какие-то рожицы, курил. Когда Гарри окончил доклад, долго молчал и, наконец, произнес:

— Подводем итог. Есть две школы физики, руководители которых не ладят между собой. Есть молодой ученый, некто Кушнир Валерий, представитель одной из школ, самолюбивый, талантливый физик, который спит и видит себя ученым с мировым именем. Так?

— Так.

— Кроме этого, Кушнир нуждается в средствах и мучительно это переживает. Это надо учесть. Как у тебя дела с «таксистом»?

— В ближайшие дни выхожу на контакт. «Сэм» поработал с ним на славу, теперь моя очередь. Думаю, что попытка вербовки пройдет удачно.

— Торопись, Гарри, «таксист» должен нам помочь.

Глава 4

Валерий собирался в командировку в Москву. Комната, в которой они раньше жили вместе с Сергеем, благодаря стараниям Мездриковского стала его собственной. Валерий «пробил» себе городской телефон, сделал ремонт, купил кое-что из мебели, и комната сразу приобрела вид постоянного жилья. От общежития остался только громкоговоритель на стене. Кушнир мечтал купить приемник и телевизор, но денег не было, а одалживать не хотелось.

Командировка была вынужденной. По возвращении из Киева Валерий с головой ушел в работу над кандидатской. Не хватало литературы, и Евгений Павлович разрешил съездить в Москву, в Ленинку. Была еще одна причина, о которой Валерий своему руководителю не сказал: после окончания симпозиума Травински попросил его через месяц-другой позвонить в его корпункт в Москве, узнать, как дела со статьей в журнале.

Поезд пришел на Курский вокзал вечером. Устроившись в гостинице, утром Валерий поехал в библиотеку. Проработал там до обеда, а в три часа из автомата позвонил в корпункт.

— Здравствуйте, Валерий, очень рад вас слышать, — послышался голос Травински. — Как поживаете?

— Все хорошо, Гарри Генрихович, вот решил вам позвонить,

как договаривались.

— Вы очень вовремя позвонили, Валерий, — Травински засмеялся. — Вчера пришла почта, и для вас есть приятная новость. Ваша статья опубликована, поздравляю.

— Большое спасибо, — Валерий взволнованно переложил трубку в другую руку. — А можно получить хотя бы один номер журнала?

— Почему один? — пророкотал Травински. — Мы авторам даем по пять экземпляров. Вы в какой гостинице остановились?

— В «Заре». Это около выставки.

— Я вечером разыщу вас. До свидания.

Выйдя из кабины автомата, Кушнир радостно потер руки. «Отлично! Теперь я кое-кому утру нос. Так, надо еще посидеть в библиотеке, чтобы за три дня все необходимые материалы изучить и успеть заказать копии с некоторых статей».

Вечером Валерий купил бутылку коньяка, фрукты и стал ждать Травински. Номер у него был одноместный. Кровать, письменный стол, шкаф, телевизор и городской телефон. Глядя на экран телевизора, Валерий все время оборачивался к телефону и прислушивался к шагам в коридоре. Около восьми часов раздался звонок.

— Валерий Борисович? — послышался женский голос. — Я по поручению вашего знакомого. Дело в том, что он не сможет подъехать к вам и просит вас встретиться с ним в девять часов вечера на Чистых прудах. Если смотреть в сторону кафе, то с правой стороны вторая скамейка от трамвайного круга.

— Хорошо, — Кушнир удивленно пожал плечами, — раз нужно, я буду там.

Валерий приехал вовремя, но Травински не было. Валерий сел на скамейку и, развернув газету, начал читать ее, но через минуту сунул ее в карман. Рассудив, что его знакомец, наверное, приедет на метро, Валерий медленно пошел по направлению к двухэтажному кафе на бульваре. Там его и догнал Травински.

— Валерий, — сказал он торопливо, — напротив стоят синие «Жигули», садитесь в них, я сейчас…

Травински быстро зашел в кафе, а Валерий, перейдя улицу и увидев машину, сел в нее рядом с водителем. Почти тут же в нее уселся Травински, и машина сорвалась с места.

— Ну как ваши дела? — повернулся к Валерию Травински. — Когда защита?

— Думаю, что ближе к осени, Гарри Генрихович.

— Очень хорошо, Валерий. Желаю удачи.

«Жигули» остановились около светофора. Травински тронул Валерия за рукав:

— Позади вас кейс, откройте его — там ваши экземпляры журнала.

Кушнир перегнулся через спинку сиденья, взял в руки кейс, достал из него журнал и стал его быстро листать. Травински с улыбкой подсказал:

— На десятой странице…

Под крупно набранным заголовком «Талант принадлежит человечеству» со страницы журнала на Валерия смотрел он сам. Великолепная цветная фотография, сделанная Травински на набережной Днепра в Киеве. Дальше шел текст доклада Валерия на симпозиуме и комментарий редакции. «…Молодой талантливый ученый из Советского Союза Валерий Кушнир, — с едва сдерживаемым волнением читал Валерий, — не ищет легких путей в науке. Его кредо — смелость и принципиальность. Блестящий математик, с отличием окончивший Московский университет, работает под руководством одного из самых талантливых физиков нашего времени — действительного члена Академии наук СССР, профессора Мездриковского, с трудами которого мы в свое время знакомили наших читателей…»