Крапленая карта мира
Шрифт:
Сандра и не помышляла убивать Паркера. Хотя бы потому, что он был ей нужен.
– О том, что мне надо, вы узнаете чуть позже.
Выждав после гибели Стефенсонов три месяца, Сандра начала действовать. Первым делом она распотрошила банковские ячейки с фамильными драгоценностями. Ей нравилось, обвешав себя сверкающими бриллиантами, рубинами и изумрудами, разглядывать свое отражение в зеркале. Она с восторгом ощущала приятную тяжесть и внутренний холод камней. Все это богатство принадлежало только ей!
За этим последовали магазинные безумства. Однажды Сандра, побывав в самых дорогих и престижных бутиках Бостона,
– У меня около трех миллиардов, мне их никогда не истратить, – упрямо возражала Сандра, поглаживая новое платье. – Так что не нужно крика, Исайа!
Быть богатой оказалось приятно. Можно было позволить себе абсолютно все, не думать о том, что и на какие деньги купить. Сандра часами могла любоваться новыми покупками, заказывать лучшие блюда из французского ресторана или опустошать бутылки с коллекционным вином.
– Хватит, – сказал Паркер. – О том, что Ванесса Стефенсон, дорвавшись до денег, ведет себя как безумная, знают все. Теперь пора на операцию. Вас хотят видеть слишком многие. Я договорился с хирургом, через два дня вы отправитесь в Бразилию. Официально – для отдыха на частном курорте. Он сделает так, чтобы никто из тех, кто раньше знал Ванессу, увидев вас, не усомнился в вашей с ней идентичности.
Клиника пластической хирургии оказалась уютной виллой на побережье. По периметру вся территория была огорожена бетонным забором, дабы избежать глаз любопытствующих. Сандру принял пожилой смуглый господин с седой бородкой, оказавшийся главным врачом. Он превосходно говорил по-английски, с едва заметным акцентом. Никто не интересовался ее подлинным именем, она была зарегистрирована как Сандра Джонс. Ощутимая сумма наличностью сделала любезного доктора и немногочисленный, отлично вышколенный персонал, и без того не отличавшийся разговорчивостью, совершенно равнодушными к подлинному статусу американской пациентки.
Ей отвели просторную комнату, обставленную в светлых тонах, с прекрасным видом на безбрежный океан. Консультация, обследования, компьютерная обработка данных заняли всего несколько часов. Спустя день Сандра была прооперирована. Она ужасно боялась, но после легкого сна не ощутила никакой боли в забинтованном лице. Потом началось покалывание и жжение, что, по словам врача, являлось признаком заживления.
В клинике было много пациентов, желающих сохранить инкогнито. Владельцы уважали их чаяния, и никто из клиентов с другими не пересекался. В каждом номере имелся небольшой балкон, на котором можно было полежать в тени шезлонга, слушая музыку либо детективный или любовный роман, записанный на кассету.
Дни тянулись до тошноты однообразно. Несколько раз приезжал Паркер, в основном за тем, чтобы Сандра поставила подпись под очередным документом. С самой подписью вначале возникли затруднения, боялись, что кто-нибудь обнаружит несоответствие между почерком и подписью истинной Ванессы и лже-Ванессы. Паркер выяснил, что Ванесса, еще подростком покинувшая родительский дом, никогда не подписывала чеки. Это облегчало задачу, и Сандра смело ставила изобретенную ею витиеватую закорючку.
Взглянув в зеркало на новое лицо, Сандра обомлела. Это была она –
Потребовалась еще серия небольших косметических операций, чтобы придать Сандре полное сходство с покойной. Изменение внешности потребовало почти года времени. Шумиха вокруг молодой наследницы миллиардов утихла, появились другие актуальные новости. Сандра понемногу стала приходить в себя. Только теперь, спустя долгие месяцы после необычайно удачного «старта» в качестве Ванессы, она начала осознавать, в какую историю ввязалась. Иногда ей было страшно, однако желания покаяться в содеянном не возникало.
Она вернулась в шикарный бостонский особняк. Паркер позаботился, чтобы в доме появилась новая прислуга, которая не видела прежнюю Сандру-Ванессу. Сандра и представить не могла раньше, что быть чудовищно богатой так скучно. Вначале походы по магазинам, ювелирным салонам и модельерам, где ее всегда принимали с распростертыми объятиями и подобострастием, доставляли ей неземное удовольствие. Затем, когда она уяснила, что сколько ни трать – денег меньше не станет, мотовство ей надоело.
Началась легкая депрессия. Сандра могла позволить себе практически все, но фактически – очень мало. Она не могла, как раньше, в одних джинсах и футболке отправиться в уютное кафе, побродить по городу или сходить в кино. Паркер намеренно отсекал ее от внешнего мира. Сандре не нравилось, что адвокат сам все решает за нее и продумывает каждый ее поступок.
Поэтому однажды, не советуясь с ним, Сандра по приглашению одного из каналов согласилась принять участие в ток-шоу. Она не боялась быть узнанной. Вряд ли в уверенной, холеной, изящной и невероятно богатой Ванессе кто-то узнает Александру Томински. На всякий случай перед эфиром она в который раз изменила прическу, перекрасила волосы и вставила контактные линзы, изменившие цвет глаз.
Ее пленила атмосфера на телевидении, всеобщая легкая суета, масса камер и софитов. Вопросы были заранее известны, речь шла все о том же – как чувствует себя женщина, внезапно получившая огромное состояние.
Эфир прошел блестяще, Сандра выглядела великолепно, причем если создатели ток-шоу хотели показать всем недалекую и взбалмошную девицу, то зрители увидели умную и ироничную красавицу. Посмотрев программу в записи, Сандра с удовольствием констатировала, что деньги повлияли на нее благотворно.
Исайа Паркер устроил ей, как обычно, разнос. Сандра привыкла к тому, что, оставаясь с ней наедине, адвокат сбрасывает маску любезного и рафинированного человека, представая в своем истинном обличье – тирана и стяжателя.
– Пеняйте на себя! – повысил он голос. – Если ваши бывшие дружки узнают вас, то вы сядете в тюрьму до конца жизни.
– Исайа, мы сядем, – ответила ему Сандра. – Причем я в показаниях заявлю, что это именно вы, представитель закона и друг семьи Стефенсон, склонили меня, наивную дурочку, к этой махинации.
Сандре нравилось дразнить Паркера. Она помнила о его угрозах. Интересно, крутилась у нее мысль, он блефует, когда говорит о компрометирующих документах, которые в случае его смерти попадут в прессу и в полицию?