Крапленая карта мира
Шрифт:
– Оставим эту тему, – поежился Паркер. – Лучше подпишите несколько бумаг.
Сандра взяла кипу папок и стала внимательно читать их содержимое. Исайа всегда бесился, видя, как она скрупулезно прочитывает каждый параграф.
– Это я подписывать не собираюсь, – отшвырнула от себя один из документов Сандра. – Я не стану продавать акции «Америкэн стил».
– Зато я стану, – зло ответил Паркер. – Что вы понимаете в бизнесе, мисс Ванесса Стефенсон? Ничего! Дура из Омахи, которая с трудом закончила школу, не может мне указывать, что продавать, а что нет!
– Я не собираюсь это подписывать, – повторила
– Я – уволен? – расхохотался адвокат, падая в кресло. – Меня нельзя уволить, я тот, кто все знает. Придется тебе до конца жизни нести этот крест.
Именно в этот момент Сандра подумала, что хорошо бы Паркер вдруг умер. Она никогда и никому ранее не желала смерти. Очевидно, было бы лучше, если бы подлинная Ванесса сейчас заправляла всем, а она, Сандра Томински, по-прежнему занималась бы живописью в Нью-Йорке. Был поздний вечер. Они находились одни в огромном особняке. Сандра отпускала прислугу на ночь, ей нравилось иногда в полутьме, расставив свечи в бронзовых канделябрах по всему дому, бродить по коридорам и вслушиваться в шорохи. А что, если… Если именно сейчас и убить Паркера? Затем погрузить его тело в один из лимузинов, вывезти за город. Тогда проблема будет решена, она станет свободной, и никто не докажет, что она – это Сандра. Есть только одно «но» – документы о ее подлинной сущности. Они у Паркера.
– Да, до конца жизни, Сандра. – Он впервые за все время назвал ее настоящим именем. – Мне сорок семь лет. Думаю, что протяну еще лет тридцать. Если я скончаюсь естественным образом, то беспокоиться нечего.
Тридцать лет! Ей будет пятьдесят, когда этот боров отправится на тот свет!
– Хорошо, я подпишу все, что нужно, – произнесла Сандра. – Кстати, я заметила, что пакеты акций некоторых компаний заметно похудели. Так, не хватает акций ряда энергетических концернов, компьютерной фирмы из Кремниевой долины…
– Я их продал, – ответил Паркер. – Это и есть плата за хорошую жизнь, Сандра. Мне нужны деньги. Я хочу пожить те несколько десятилетий, пока меня не кремируют, в роскоши. Именно в роскоши. Вначале я хотел получить треть или даже половину состояния Стефенсонов, но затем понял, что это вызовет огромный шум и даже расследование. Я нашел другой выход.
Этот червь обкрадывает ее! Сандра понимала, что Паркер стремится получить выгоду, но она не подозревала, что он претендует на такие значительные суммы. В последнее время она от скуки стала просматривать финансовые сводки. Это оказалось делом неожиданно увлекательным. Цифры, которые раньше вызывали у нее головную боль, теперь рисовали перед ней картину экономического процветания или кризиса.
– Как вы сумели продать эти акции? Я не подписывала ни одной бумаги, – медленно произнесла Сандра.
Паркер улыбнулся:
– Мне как опытному юристу ничего не стоит осуществить задуманное. Вы подписали кое-какие документы, в том числе и генеральную доверенность на ведение всех дел. Я могу, не ставя вас в известность, продавать все, что угодно. В некоторых случаях пришлось копировать ваш автограф, Сандра. Поверьте, с современными технологиями это не составляет труда.
Как все просто – он открыто смеется над ней, заставляет подписывать выгодные
– Так вот, Ванесса. – Он снова назвал ее именем, которое Сандра носила теперь. – Повторяю, мне нужно все. И я нашел выход. Мы поженимся, и все проблемы будут решены. Это даже выгодно на случай интереса со стороны прокуратуры. Супруги обладают конституционным правом не свидетельствовать друг против друга.
На этот раз настал черед Сандры нервно смеяться. Выйти замуж за этого мерзавца!.. Чем дольше она смеялась, тем очевиднее понимала, что его слова вовсе не шутка. Паркер наблюдал за ней, а потом, ударив по столу, произнес:
– Достаточно! Я стану вашим мужем, и мы разделим деньги Стефенсонов. Вы получите десять процентов, это более двухсот миллионов. Остальное – мое. Кажется, все честно. Вам за глаза хватит на шмотки, сладкую жизнь и развлечения.
– Нет, – ответила Сандра. – Лучше сесть в тюрьму до конца жизни, чем стать вашей женой.
Паркер, сузив глаза, как тигр подскочил к ней. Он был в ярости. Адвокат грубо схватил ее за плечи, а затем наотмашь ударил.
– Ты должна быть мне благодарна, шлюха. Если бы не я, ты сейчас подыхала бы в сточной канаве. Тебя разве не учили, что за все в жизни нужно платить? Детали обговорим позднее.
Той ночью Сандра не спала. Снова расставив свечи в старинных канделябрах, она бродила по коридорам особняка. Сгустившиеся тени были ее единственными спутниками. В овальных зеркалах она видела смутное отражение, похожее на привидение. Так и есть, она и вправду призрак.
Она никогда не станет женой Паркера. Нужно найти выход из этой ситуации. Избавиться и от его притязаний на нее, на деньги Стефенсонов, и от его угроз. Сандра чувствовала себя настоящей Ванессой. Ей было до боли жаль потерянных акций, которые Паркер самовольно продал, а прибыль положил в свой карман. Она – Ванесса Стефенсон. Это все по закону принадлежит ей.
Сандра наняла частного детектива, чтобы он следил за адвокатом. Про Паркера она знала немного. Кажется, он был раньше женат, но теперь вдовец, у него есть дочь примерно ее лет.
Визиты ей наносил и Ральф Уитмор, дядя Ванессы. Сандра сразу невзлюбила слащавого улыбчивого плейбоя с ослепительной улыбкой и тщательно уложенными сединами. Впрочем, Ральф был всегда предупредителен, хотя и назойлив. Он часто обращался к «любимой Ванессе» с просьбой оплатить очередной карточный долг или дать взаймы несколько тысяч. Все, что он занимал, Уитмор никогда не возвращал, что не мешало ему быть крайне обходительным и галантным.
Сандра вначале опасалась Ральфа. Затем привыкла, ей даже нравилось видеть около себя этого типа – бедняга и не подозревал, что ему принадлежат все деньги Стефенсонов. Знай он это, его галантность испарилась бы.
В очередной раз дядя Ральф прибыл с Барбадоса, где, по слухам, отдыхал в компании девиц, годящихся ему даже не в дочери, а во внучки. Ровный загар, белый костюм и дежурная улыбка. Сандра сразу вспомнила о стоматологе.
– Милая племянница, как я рад видеть тебя снова, – начал он, сразу наливая себе виски. – О тебе пишут все журналы. Я видел твое интервью по телевидению. Ты вся в мать, покойную Мэри. Умеешь очаровывать людей…