Краш-синдром
Шрифт:
Следом в меня уткнулась Шанталь. Девушка месила кедами грязь, пытаясь снять Опус с предохранителя. Я ухватил ее крепче, придавая дополнительную опору, – и Шанталь сразу выстрелила Тимуру в обожженную голову.
Сталкер не успел ничего сказать. Его голова разбилась на крупные пиксели, отделившиеся от тела и начавшие самовольно растворяться в воздухе. Возвращаться Тимур, похоже, не планировал. Вряд ли воинственные Иммигранты намерены вызывать его снова.
Бурелом активно работал против двух нападавших сразу, заслоняя своей могучей фигурой практически все поле боя. Я мог только догадываться, каким
Мы с Шанталь переглянулись. Она толкнула меня локтем. Я кивнул. Девушка побежала к медведю со спины, встряхивая баллончик. Надо бы все же уточнить, чем это таким она пользуется.
Лайм все еще нащупывал тактику – зашел сбоку, замахнулся топором. Медведь без колебаний принял на себя удар тяжелой заостренной колотушкой – и прокомментировал попытку громким хохотом. Похоже, он успел прожаться.
Меркуцио перехватил пистолеты рукоятками наружу и орудовал ими, как молотками. Толку от его ударов было не меньше, чем от топора Лайма. Оно и неудивительно, учитывая, что стример превосходил лесника прокачкой по всем пунктам. И все же у Иммигрантов перед Гостем имелось некоторое преимущество. Прежде всего, Лайма нельзя было отправлять на перерождение, и потому Бурелом скорее гладил его, нежели атаковал. Во-вторых, основная танковская абилка, которой медведь провоцировал врагов на себя, против игроков не работала. Похоже, Бурелому это не было нужно. Всех нулевых соперников в Версиане он мог косить пачками, одним движением брови. Против тридцатого и двадцать третьего эти движения уже не срабатывали.
И отвлечь противника от Шанталь танк не мог: все же Меркуцио – это вам не Малена, здесь недостаточно орать что-то издевательское восемь раз в минуту. На миг я подумал, не оставить ли Бурелому возможность расправиться со стримером самостоятельно. Не то чтобы я пытался использовать медведя в своих эгоистичных целях – он и сам, похоже, этого хотел.
Как бы то ни было, медведь не мог похвастаться абсолютными шансами на победу. От нового удара рукояткой «беретты» его глаз изрядно заплыл и стал похож на спускающийся мячик.
Сменив магазин в автомате, я также поменял позицию: взял левее, уткнулся в колесо харвестера. Прильнул к прицелу «тисса», пытаясь сквозь листву рассмотреть фигуру Меркуцио и при этом не попасть в Бурелома. Незачем добавлять работы Шанталь.
И тут харвестер ожил.
На мгновение мне показалось, что это Тимур заспаунился в кабине, но там было пусто. Колесо, на которое я опирался, стало крутиться на месте, чуть не затащив меня под себя. Ребристая покрышка уже успела сорвать с моего жилета портативный бинокль, зажевала его вместе с ремнем. Мою шею начало затягивать в механизмы.
Похоже, Меркуцио, после того как я угнал его внедорожник, сделал работу над ошибками – изменил свой подход к транспорту и умудрился настроить удаленное управление собственной техникой. Так что к бою присоединилась и спятившая железяка. Мое восприятие второго уровня пыталось подсказывать ракурсы, и я всеми силами старался то высвободиться, то нащупать нож на разгрузке, пока не зная зачем.
Лапа харвестера над головой описала полукруг, врезалась медведю в левый бок. Эффект был таким,
Шанталь осталась стоять против двух мигрантов. Девушка замерла, затем швырнула аэрозоль в Лайма, а сама бросилась на землю и принялись стрелять куда попало. Спокойно стоя под огнем, Меркуцио методично перезарядил «беретты».
Выхватив наконец нож, я рывком пересек ремни, высвободился, подобрал автомат. Откатился подальше, оказавшись вне досягаемости металлической лапы. Машина для валки леса упорно пыталась меня достать, круша дерево, за которым я укрылся. Рассчитывая, что могучий ствол выдержит хотя бы секунд пять, я отвлекся от техномонстра, выпустил несколько пуль в Иммигрантов, заставив Лайма укрыться в кустах.
– Ааррргх! – Бурелом примчался обратно, врезавшись в Меркуцио и отбросив его к соседу по классу. Металлический крушитель забыл про меня – повернулся, начал яростно лупить лапой по земле, пытаясь попасть по медведю. Послышался мерзкий визг включившейся пилы. Если этой штуковине удастся поймать танка за лапу – он успеет ее освежевать, прежде чем отпилит.
Шанталь пыталась ползти по грязи, но не в спасительные кусты, а поближе к Бурелому – в самый эпицентр открытого пространства. Она не обращала внимания, что удар харвестера может в любой момент прийтись на нее.
Меркуцио показался в траве, и его пиджак оказался щедро вымазан в зеленом соку вперемешку с муравьями. Он выглядел как манекен, восставший со свалки. И служил великолепной мишенью.
Я расстрелял остаток патронов в магазине – две пули угодили стримеру в грудь. Он с удивлением покачнулся, однако устоял. Как я и думал, его пиджак частично обладал бронебойными свойствами. Наверняка и пропитанные гелем волосы вкупе с одеколоном служили энергетической защитой от физического урона. Неудивительно, если это был тот самый макияж, который ему Шанталь делала в салоне. Он мог все еще иметь защитный эффект при каждом заходе в игру.
Возможно, я сумел бы выстрелить Мерку в лицо: хватило бы и ярости, и хладнокровия – сейчас они как раз боролись внутри меня за лидерство. Но моих собственных навыков прицеливания не хватало, а восприятие подлым образом отказывалась работать против игрока тридцатого уровня. Вдобавок стример мог себе навешать любых видов пассивной защиты, о существовании которых я бы никогда не подумал. И ведь Камилла могла меня проконсультировать на этот счет! Но я, как всегда, ни на что не находил времени.
Зато на харвестер время найти мог. Бросил автомат, оставляя Мерка на попечение Бурелома. Вытащил перчатку Джека. Одним рывком нацепил ее на левую руку, быстро расправил пальцы, чувствуя знакомое облегающее прикосновение неизвестной ткани. И, высунувшись из-за дерева, сразу разложил харвестер на геометрические линии.
Сканирование продемонстрировало не настолько впечатляющие результаты, как я мог подумать. Устройство агрегата оказалось весьма примитивным. Возможно, именно благодаря примитивизму он был настолько эффективен.