Краш-синдром
Шрифт:
Нехорошее подозрение кольнуло меня. Я постарался отогнать его как можно скорее. Обычное мое волнение перед встречей с красивой девушкой. А волнение в реале у меня было прокачано не меньше, чем восприятие в Версиане. И оно зачастую мною руководило с не меньшим азартом. Возможно, даже с большим, чем следовало бы.
Сейчас мое волнение подсказывало кучу причин, по которым мне стоит повернуться и уйти. Я старался не слушать этот внутренний голос. Он принадлежал другому человеку, который Версианы не видел.
Поднялся
Никто не открыл.
Я позвонил еще несколько раз. Выждал почтительную паузу. Подергал ручку – заперто.
В замешательстве я вспомнил, что понятия не имею, как звонить Шанталь в реале.
Вышел обратно на улицу. Хлопая глазами, посмотрел наверх, прикидывая нужный балкон, словно собирался туда залезть.
И вернулся обратно к такси, которое пока никто не занял.
– «Альстромера», – сказал я, садясь внутрь и припоминая название на машине скорой помощи. – Клиника такая. Посмотрите адрес по навигатору, пожалуйста.
Такси доставило меня по адресу минут через семь. Я снова протянул карточку для оплаты. Что такое мне надо сделать в Москве, чтобы счет пополнялся так же резво, как и в Версиане?
В холле лечебницы я немного помедлил, не зная, к кому обращаться. Всегда немного комплексовал в поликлиниках, да и вообще в любых медицинских заведениях. Отменным здоровьем по жизни я похвастаться не мог, но в силу молодости, пусть и уходящей, обращаться к специалистам мне пока не приходилось. Себе скорую помощь не вызывал ни разу, даже конечности не ломал. Поэтому в больницах всегда терялся.
– Здравствуйте, – сказал я у приемной. – Я ищу свою подругу. Возможно, ее привезли к вам.
Симпатичная женщина по ту сторону даже не взглянула на меня, лишь занесла пальцы над клавиатурой и спросила:
– Имя.
– Мое? – не понял я, вытаскивая паспорт.
– Кого вы ищете?
– Шанталь Делаж-Дебюсси.
– По буквам, пожалуйста.
Я отчеканил имя по буквам, надеясь, что сам помнил его правильно.
– В реанимации, – услышал я ответ, от которого у меня перед глазами помутилось. – Карточку будете заполнять?
– Карточку? – Я нервно сглотнул. – Какую карточку?
– Вы ее друг? – На меня посмотрели любопытные глаза.
– Да, друг. Что с ней случилось? Почему в реанимации?
– Подождите вон там, пожалуйста. Если будут новости – я вам сообщу.
Я рухнул в кресло, не понимая, что происходит. Это какая-то чертовщина. Этого просто не может быть.
Лучезарная девушка еще вчера просила меня прийти к ней в момент, когда за ней приехала скорая. Что случилось? Кто ее вызвал, почему мне ничего не сообщают?
По крайней мере, я послушался и не побежал в реанимационное отделение сам – выяснять, что случилось. Это не Версиана, здесь не получится выбить
При этой мысли мне захотелось утопиться. Нет уж. Буду ждать, пока позовут. Совсем заигрался.
Я продолжил сидеть в кресле, механически считая квадраты на полу, и почти не вставал часа два, пока за окном не стемнело. Дважды выбирался за стаканом воды из кулера. Меня никто не прогонял. А еще говорят, что в Версиане люди зря тратят время. Все познается в сравнении. Просиживание в больничной приемной при полном незнании, что творится с близким человеком, – непередаваемый опыт. И хотя он есть почти у каждого на планете – в этот день я познал его впервые.
Мимо меня сновали люди в белых халатах, посетители, пациенты. А я молча ждал, пребывая в полнейшем сумбуре.
Затем я услышал, как меня кто-то настойчиво кличет по имени. Они что, знают, как меня зовут? Точно, я же на стойке паспорт оставил…
Я выскочил из кресла, подошел к окошку, вытирая вспотевшие ладони об одежду.
– Вещей пациентки нет с собой? – спросила женщина.
– Вещей нет.
– Ясно. Пациентку переводят из реанимации на второй этаж. Можете там увидеть.
– Да, спасибо, – поблагодарил я, принимая картонный талончик. Странные тут порядки. С другой стороны, незачем менять то, что хорошо работает.
Я поднялся на второй этаж, стараясь абстрагироваться от запаха в стоматологии и нытья скучающих детей. Попал в просторный холл с кучей диванов. Не знаю, для кого это отделение было предназначено. Наверное, мне следовало хотя бы прочитать табличку на этаже.
– Вы к кому? – спросил меня уставший человек в халате и со стетоскопом.
Я протянул ему карточку и сказал:
– Шанталь Делаж.
– Ждите здесь. – Он принял у меня карточку, показав на диван. И почему все меня отправляют ждать сидя? От этого только мандражируешь больше…
В любом случае я уже понял, что не совсем в больнице нахожусь. Это место больше походило на специализированную клинику. Но для кого?
Я все же уселся на край дивана, ища взглядом, за что бы зацепиться. Чистота этажа вместо ощущения уюта наводила тоску, заставляя вспомнить о бардаке у себя дома – таком родном и привычном…
Затем я услышал легкий шелест, словно тележку везли по очищенному паркету.
Из коридора появилась пациентка. Хотел бы я сказать, что не признал ее сразу, но это был бы самообман. Я знал, что это она, несмотря на то, что ни один из элементов ее образа, даже будничного, не совпадал с той бледной женщиной, которую я видел сейчас.