Красная лента
Шрифт:
Возможно, самая ужасная ложь — это та, которую мы говорили во благо.
Возможно, самая ужасная ложь — это та, которую мы говорили себе.
ГЛАВА 11
Во вторник утром небо было цвета грязного бинта. Погода сулила дождь. Наташа Джойс отвезла дочку в школу и вернулась домой. Она сидела на нижней ступеньке лестницы и с отсутствующим видом держала возле уха телефонную трубку. Уже несколько минут она ждала, пока ее соединят с мэрией, и наслаждалась погодной музыкой. [6]
6
Термин «погодная музыка» описывает мягкие инструментальные аранжировки популярной музыки.
— Мэм?
— Да, я здесь, — отозвалась Наташа.
— Мне очень жаль, мэм, но у нас, похоже, возникли осложнения с компьютерной системой. Вы сказали «Кинг», верно? Дэррил Эрик Кинг?
— Да, верно.
— Зарегистрированная дата смерти — седьмое октября две тысячи первого года?
— Да, правильно.
Секунда молчания.
— Он должен быть в базе, мэм. Нет никаких сомнений.
— Возможно, дело в задержке передачи данных. Я говорила с кем-то до этого, и мне сказали, что через пять лет все записи поступают в архив. Может, какая-то задержка или что-то еще?
— Это электронная база данных, мэм, — сказала женщина на другом конце провода. Она была чернокожей, это несомненно. Казалось, она хочет помочь Наташе. — Они просто выстреливают данными, и они загружаются к нам в систему напрямую. Если записи существуют, они должны быть здесь.
— Так что же это значит? — спросила Наташа. Она начала нервничать. Это осложнение было странным.
— Что это значит? — повторила женщина ее вопрос. — Это значит, что кто-то где-то напортачил, вот что это значит.
— Что же мне делать?
— Оставьте мне ваш номер, мисс Джойс, и я отправлю в наш технический отдел электронное письмо, чтобы они разобрались, хорошо?
— Вы мне перезвоните?
— У вас дома есть Интернет?
Наташа улыбнулась.
— Нет, у меня нет Интернета.
— Тогда я перезвоню вам. Наберитесь терпения. Чтобы добиться от этих парней ответа, возможно, придется подождать.
— Хорошо, спасибо, — сказала Наташа и оставила женщине свой номер.
— Я сделаю все, что смогу, хорошо?
— Спасибо.
— Без проблем. Приятного вам дня.
— Да, спасибо. И вам приятного дня. — Наташа хотела было положить трубку, но вдруг вспомнила, что не знает имени этой женщины. — Мисс! — окликнула она. — Мисс?
Но в трубке уже раздавались короткие гудки.
Наташа растерянно опустила трубку на рычаг и встала со ступеньки.
По какой-то непонятной причине она решила, что ей вряд ли позвонят из административного отдела полицейского управления.
По какой-то другой причине ей было страшно.
Миллер зашел на сайт imdb.com и отыскал фильм «Эта прекрасная жизнь». Продолжительность фильма составляла два часа десять минут. Миллер позвонил Тому Александеру
Александер говорил, что Кэтрин Шеридан убили в промежутке между четырьмя сорока пятью пополудни и шестью часами вечера в субботу, одиннадцатого ноября. Старик сосед видел, как она заходила в дом около половины четвертого. Пиццу заказали в пять сорок. Это подтвердили записи телефонных звонков с домашнего номера Шеридан. Разносчик приехал где-то в пять минут седьмого. Ему понадобилось приблизительно две-три минуты, чтобы обнаружить тело. Миллер принял вызов из второго участка после половины седьмого, прибыл в шесть часов сорок две минуты. Рос появился возле дома десять минут спустя. Они вдвоем отправились на второй этаж, и, когда вошли в ее комнату, должно было быть уже семь пятнадцать. Там они провели всего несколько минут и спустились вниз, и к этому времени на экране шли заключительные титры. Допустим, это было уже в половине восьмого, значит, фильм включили где-то около пяти часов двадцати минут. Возможно, парень убил ее, а потом включил фильм.
Миллер почесал затылок, встал из-за стола и подошел к окну. Что-то было в этом фильме. Что-то было в этом глупом фильме.
Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Рос, раскрасневшийся, словно на улице было холодно. Миллер этого не заметил. По дороге на работу он вообще ничего вокруг не замечал. Все его внимание было приковано к миру Кэтрин Шеридан, в котором она жила в те последние часы. К миру, в который Миллер все никак не мог попасть.
— Так что у нас есть? — спросил Рос. — Ты пил кофе?
Миллер кивнул в сторону стаканчика у себя на столе. Было уже девять часов, а он проснулся примерно в шесть.
— Похоже, ты плохо спал, — заметил Рос.
Миллер пожал плечами.
— Аманда передает тебе привет. Она спрашивала, что ты делаешь на День благодарения.
— Ей действительно интересно или это просто вежливость?
— Я думаю, простая вежливость.
— Я буду не самым желанным гостем, если приду, верно? Соберется семья?
— Не семья. У евреев нет семей. У нас есть династии.
— Скажи ей, что меня уже пригласили родители моей девушки.
— У тебя нет никакой чертовой девушки.
— Это заставит твою жену перестать беспокоиться обо мне.
— Я не скажу ей этого. Ради всего святого! Она начнет расспрашивать, и мне придется признаться.
— Скажи ей то, что сработает, Эл. Я не собираюсь быть пятым колесом в твоем чертовом Дне благодарения.
Рос беззаботно махнул рукой.
— Что-нибудь придумаю.
— Итак, мы должны выяснить, кто такая эта Шеридан.
— Что у нас есть?
— Ничего. Я даже не знаю, чем она зарабатывала на жизнь. Ты знаешь, чем она зарабатывала на жизнь?
Рос покачал головой.
— А чем мы зарабатываем на жизнь? — с иронией спросил Миллер и потянулся за файлом Шеридан, отодвинув в сторону кипу файлов по Мозли, Райнер и Ли. — Я уже прошелся по этому. Ни слова о ее работе. Проверил номер социального страхования в нашей системе. Как и говорила Мэрилин, она выдает какую-то пуэрториканку Исабеллу Кордильеру, погибшую в автокатастрофе в июне две тысячи третьего года. Я пытался выяснить подробности аварии. Ничего.