Красная ночь
Шрифт:
Вера Семеновна взмахнула руками:
— А спать с ней ты захотел сразу.
Юрий отвернулся и стал что-то рассматривать на висевшей в прихожей репродукции:
— Вы не правы. Она тоже хотела этого.
— Понятно, — кивнула учительница. — Какие же меры приняли вы, чтобы избежать возможных последствий?
Молодой человек усмехнулся:
— Так вот вы о чем беспокоитесь. Это исключено.
— Ты
На лице парня отразилось смятение.
— Этого не может быть! Это жалкая выдумка! Я все равно не женюсь!
— Тогда я слушаю другие предложения.
Вера Семеновна вздрогнула. Неожиданно распахнувшаяся дверь в соседнюю комнату ударила ее по плечу. В дверном проеме возникла фигура матери Юрия.
— Что я слышу, Юра?
— Мама… — он с надеждой посмотрел на женщину.
— Это правда?
— Я вас, по-моему, никогда не обманывала, — с достоинством ответила учительница.
— Зайдите в комнату, — махнула рукой Корниенко.
Она придвинула бывшей классной руководительнице кресло:
— Садитесь. Так вы утверждаете, что ваша дочь беременна?
— Да.
Никогда еще Вера Семеновна не испытывала такого унижения.
— Уверены?
Учительница кивнула.
— Давайте поговорим, как быть дальше.
— Давайте, — согласилась хозяйка. — Ваши предложения? Женитьба исключена.
— Почему?
— Вера Семеновна, — женщина улыбнулась, словно удивляясь бестолковости гостьи, — подобные разговоры у нас с вами уже бывали. Я знаю, какой должна быть девушка, на которой женится мой сын. И я вам об этом уже говорила. Наше положение обязывает женить сына на ровне.
Учительница пожала плечами:
— Разве у нас капитализм или феодализм? Разве не все равны?
— Нет, — мягко ответила Корниенко, — и вы это знаете.
— А парторганизации вашего мужа известно о ваших взглядах?
Женщина рассмеялась:
— Не надо меня пугать. Вы добьетесь лишь того, что вас и вашу дочь выселят из города. Десятки свидетелей покажут: мой Юрик был у нее не единственным.
— Понятно, — Вера Семеновна почувствовала, как противно дрожит шея. — А если рассматривать человеческий аспект?
Корниенко не моргнула и глазом:
— Я бы посоветовала аборт. Вам все равно не обеспечить малышу счастливое детство.
— То есть вы устраняетесь?
На лице хозяйки не дрогнул ни один мускул:
— А как же иначе? Мы, конечно, можем
Учительница стиснула зубы, встала и, не прощаясь, побежала прочь из этой квартиры. Каждое слово матери Юрия жгло ее как каленым железом.
— Вырастим без вас, — шептала она всю дорогу до дома. Ее возвращение оказалось своевременным. Надя уже глотала снотворное, желая покончить жизнь самоубийством после разговора с Юрием, который безапелляционно сообщил решение их семьи.
— Не смей, девочка!
Вера Семеновна выхватила таблетки из ослабевших рук дочери:
— Нам не нужны такие родственники! — задыхаясь, говорила она и гладила темные волосы девушки. — У нас все еще будет здорово! Ты родишь мне внука или внучку. Я уже жду не дождусь. И никто нам больше не нужен!
Глава 31
Подозреваемый
Афанасий сел в поезд, следующий на Дальний Восток, заняв купе в спальном вагоне. Ехать в плацкарте или обычном купейном он боялся: оттягивающая руки наличность требовала ежеминутного присмотра. Предъявив проводнику билеты и сунув десятидолларовую бумажку с просьбой больше никого не подселять, целитель сел на столик, разложив перед собой географическую карту. Нужно было решить, в каком городе он будет теперь обитать. Разумеется, этот город должен быть в Сибири: сибиряки всегда казались ему добрее и доверчивее остальных. Конечно, можно поселиться в деревне или селе и заполучить к себе все население близлежащих городов при помощи славы, которая, несомненно, станет расти с каждым днем, однако маг боялся широкой огласки. В Сибири огромные города, и он обязательно заработает на хлеб с маслом и икрой. Разумеется, следовало сменить имя. Афанасий почесал затылок. Он обожал звучность и необычность.
— Иннокентий, — проговорил маг. — Чем не имя?
Решено: с сегодняшнего дня целитель станет зваться Иннокентием.
Глава 32
Расследование
Разгоряченный Павел заглянул в кабинет к Ларисе.
— Поставь чай, — крикнул он ей.
— Что с тобой? — поинтересовалась Кулакова. — На тебе нет лица.
— Замучился, — признался Киселев. — После показа по телевидению ролика об Афанасии обманутые граждане прут с утра.
— Может, сделаешь передышку сейчас? — предложила женщина. — Чайник у меня, сам знаешь, вскипит через минуту.
— Ладно.
Оперативник бухнулся на стул.
— Бутерброд будешь?
Павел кивнул:
— Честно говоря, съел бы слона.
— Превосходно. Заодно расскажешь, как обстоят дела. Где Костик?
— В редакции у жены. Просматривает материал, который Катерина хочет опубликовать.