Красная смута: Природа и последствия революционного насилия
Шрифт:
Я откинул ветку в сторону, отражение парня сделало то же самое одновременно со мной. Вновь усевшись на песок, я попытался найти разумное объяснение этому феномену, но ничего путного на ум не шло. Вспоминались какие-то сказки, фильмы, легенды об источнике вечной молодости, но никакого научного объяснения тому, что происходит, не было, разве что я сошел с ума и все это плод моей больной фантазии.
Блошиный укус вернул мне чувство реальности, и я вспомнил, зачем пришел на реку. Опомнившись, я решил рассмотреть себя. В нашем времени у меня на правой руке на мизинце не хватало одного фаланга. Его мне оторвало, когда я упал с мотоцикла. Но здесь и сейчас с моим мизинцем все было в порядке. Еще
Набравшись мужества, я вновь подошел к воде, чтобы рассмотреть отражение и постараться принять тот факт, что я теперь просто крестьянин из четырнадцатого века и моя жизнь ничего не стоит. Кроме этого, нужно было все-таки помыться и хоть как-то постирать одежду. Заходить в воду было страшно, ноги не слушались, если честно, я паниковал.
Не могу передать, каких усилий воли мне стоило перебороть себя и начать воспринимать реальность такой, как она есть. Слабая надежда на то, что меня отсюда скоро вытащат, не давала мне совсем пасть духом. Я осторожно вошел в реку, спуск был пологим без обрывов, мне казалось, что отражение того парня, чье тело было занято мной, накинется и утащит меня под воду. Но ничего подобного не происходило. Из реки на меня все так же смотрел молодой человек, только теперь его взгляд казался напуганным.
Зачерпнув в ладоши прохладной воды, я умыл лицо. Рябь на воде размыла отражение, некоторое время мне не удавалось увидеть свой новый образ. Но вскоре вода успокоилась, и я вновь встретился с взглядом грустных голубых глаз, страха в них уже не было, только любопытство. Как мог, я осмотрел свое новое тело и наконец-то нырнул в прохладную чистую воду реки.
Вниз по течению стоял замок, в котором работала Бренна, вспомнив о ней, я понял, почему она считает меня своим сыном. Совесть больно кольнула мою душу. Теперь я считал себя обязанным вытащить ее и всю свою новую семью из нищеты. Способов в четырнадцатом веке для простого человека разбогатеть практически не было, но ведь я был не совсем обычным крестьянином, а значит, мог найти выход.
Глава 5. Сом.
Я не знал, умел ли плавать тот, чье тело теперь стало моим, но это было и неважно. Все равно все зависит от мозга, а значит, от сознания. В средневековье не так много людей умели плавать и вообще предвзято относились к воде. Но меня мало волновали предрассудки этого века, я поплыл. Прохладная вода наполняла мое тело силой, а приятное ощущение свежести позволило ненадолго забыть о ситуации, в которой я оказался.
На противоположном берегу среди травы поблескивала вода. Мне пришло в голову исследовать это явление, профессиональное любопытство, понимаете ли. Выбравшись на берег, я подошел к луже. Она была примерно два метра в диаметре, но неглубокой, вода в луже едва доходила до щиколотки. Присмотревшись, я увидел сома, который почти уже задохнулся в этой ловушке, так как вода в ней была почти горячей. Как он оказался в этой луже, я не знал, скрытый высокой травой метровый сом лежал без движения.
То, что для рыбины было бедой, для меня являлось удачей. Я вытащил сома из воды, сил сопротивляться у него уже не было. Найдя острую палку, я убил рыбу, обеспечив семье
Тогда я решил приготовить рыбу здесь, а уж потом отнести домой. Плыть с метровым сомом было рискованно, и я решил заняться готовкой на этом берегу. Оставалось только придумать, как развести огонь. Но для начала мне нужна была моя одежда, и я поплыл за ней. В кармане потрепанной грязной куртки я нашел огниво. Это существенно облегчало мне задачу. Засунув огниво обратно в карман, я свернул одежду так, чтобы мои средневековые спички оказались в самом центре моего нехитрого скарба. Подняв сверток над головой, я поплыл на другой берег, туда, где меня ждал сом.
Собрав сухие ветки, которых под деревьями оказалось немало, я забрался в самую чащу под густые кроны деревьев. Это место было идеальным для костра, деревья не давали дыму подниматься столбом, а рассеивали его. С разведением огня у меня все же возникла сложность. Огниво – это не то, к чему я привык в обычной жизни, мой предел – спички и всевозможные зажигалки. Прежде чем запылал костер, мне изрядно пришлось помучиться, высекая искру на пучок сухой травы.
Кроме этого, отсутствие ножа затрудняло разделку добычи. Вспомнив все, что знал о каменном веке, я отправился на поиски острого камня. Но ни камня, ни острия копья, ни наконечника стрелы в тот день найти мне не удалось. Пришлось воспользоваться раковиной давно кем-то съеденного речного моллюска.
Кое-как почистив и выпотрошив рыбу, я устроил ее над костром, насадив на импровизированный вертел из сырой толстой ветки. Вертел с рыбой положил на две рогатины, воткнутые мной в землю по обе стороны от костра.
Пока готовилась рыба, я занялся своей одеждой, отстирать ее без порошка и мыла было непросто, но это все равно было лучше, чем ничего. Конечно, приходилось отвлекаться на сома и следить за тем, чтобы он не сгорел, и поддерживать огонь в костре.
Когда одежда была постирана, а рыба готова, я решил помыться. Собранные мной цветы-мыльницы остались на том берегу, поэтому мне пришлось собирать другой букет. Растирая в руках цветы, я как мог, намылил себя, конечно, с мылом или гелем это не сравнить, но смыть с себя грязь с их помощью вполне возможно.
Костер к тому времени, как я помылся, уже догорел, остались только тлеющие угли. А приготовленная рыба остывала на сорванных и разложенных лопухах. Я смотрел на свою добычу и думал, как переправить ее на другой берег и незаметно отнести домой. Целиком такую рыбеху не пронесешь незаметно, и я взял ракушку и начал разрезать ей приготовленного сома.
Резать такую здоровенную рыбу столь сомнительным инструментом было непросто, особенно тяжело давались кости, но если бы вы только знали, какой стоял аромат от приготовленной на костре рыбы…
Не удержавшись, я позволил себе съесть приличный кусок такой сочной и ароматной рыбины. То ли я действительно был прекрасным кулинаром, то ли голод, который я испытывал, заставлял меня думать, что это самое прекрасное блюдо на свете, но вкус казался изумительным. Огорчало только одно – отсутствие соли и перца, но такие мелочи не могли испортить мой аппетит. Не могу сказать, что я до отвала наелся куском рыбы, но чувствовал себя после принятия пищи намного лучше. Теперь мой мозг начал наконец-то работать, не отвлекаясь на мысли о еде. Собрав еще веток, я соорудил небольшой плотик, укрыл его лопухами и положил сверху свою почти высохшую одежду, затем еще слой лопухов, потом порезанного на куски сома и вновь лопухи. Так, толкая перед собой плот со скарбом, мне удалось без потерь перебраться на другой берег.