Красное молоко

Хайр Элен

– А его вещи, остались у вас? Могу я их посмотреть?

– Нет, Кливлен забрал их сразу же, как Сэм пропал. Вечером в тот же день. Сказал, что они могут понадобиться полиции. Я не препятствовала. Так что спрашивайте у него.

– Вам не показалось, что в последние дни Сэм чем-то обеспокоен, грустен, озлоблен?

– Нет, не показалось. Я долго думала об этом. Ничего такого. Наоборот, в последний год, когда, видимо из-за женитьбы, отец отстал от него, Сэм как-то взбодрился что ли. Снова стал похож на обычного ребенка, у которого ничего не случилось. Нет, он, конечно, и хандрил, и огрызался временами, как и любой подросток, но на все это были какие-то свои мелкие причины, которые все объясняли. Свои, детские, причины. А в последние дни, мне казалось, он был практически счастлив.

Веселый, жизнерадостный, открытый, полный сил…У нас все было хорошо.

– У вас есть еще фотографии Сэма, там, что мне дали в участке, не совсем…

– Сейчас принесу, – она, как всегда, не дала мне закончить.

Мы вернулись к дому, и через минуту Валенсия вынесла мне целый альбом. С его страниц на меня смотрела высокая, темноволосая стройная женщина с большой грудью и миндалевидными голубыми глазами, видимо, в мать, она обнимала мальчика. Было много фотографий, на них присутствовала и вся семья, расположившаяся во время пикников или каких-то праздников, видимо здесь, на лужайке перед домом, и только кадры, где Мари, Сэм и Кливленд, иногда к ним присоединялась Валенсия или другие родственники.

– Я делаю для каждого их них свой альбом. У Сэма тоже есть свой. Просто я хотела, чтобы вы посмотрели на Мари. Вряд ли вас заинтересуют фотографии, где Сэм в подгузниках, а его последние фото есть и здесь.

Я кивнул и выбрал несколько фотографий. И снова задержал взгляд на ребенке, как и в первый раз, когда открыл дело, копию которого мне передали из полиции. Рослый, еще по-детски худой, светловолосый мальчик, с крупными чертами лица – карими глазами, пухлыми щеками и губами, производил впечатление хорошего деревенского парнишки. Но не это магнитило мой взгляд к нему. Странное чувство, как будто я уже видел, знал этого человека. Только намного старше, как будто ему должно было быть тридцать, а может быть, сорок лет. Но я смотрел на ребенка. Которому, как знать, может и не суждено никогда стать взрослее. И эта необъяснимая логикой неправильность происходящего коробила душу.

– Вы ведь вернете мне? – внезапный вопрос старухи выдернул меня из омута мыслей.

– Кого? – она кивнула мне вниз, на фотографии в моих руках.

– Да, конечно, не беспокойтесь. Я сделаю, все, что в моих силах.

– Вы знаете, будет еще одна просьба. Если вдруг вы узнаете, что-то еще? Вы можете сначала позвонить мне? Мне, а не ему? – ее взгляд упал на кадры, где был изображен Кливлен, – Мне первой? Это ведь только кажется, что это можно пережить. Раны от потери детей, они, не заживают.

Заверив старушку, что сразу же позвоню ей первой, как только что-то найду, я вышел из дома и потопал на остановку школьного автобуса. Удачно, что по этой же траектории ходил еще один маршрут, поэтому не пришлось дожидаться завтрашнего утра. Хотя поговорить с водителей и ехавшими с Сэмом детьми, в тот день, все же придется, но к этому можно вернуться позже.

Я набрал номер, вкратце обрисовал Гарри его обязанности, в связи с новым делом. В первую очередь он должен был забрать мою машину отсюда и пригнать ее ко мне домой. А так же разнюхать все, что можно обо всех, кто хоть немного мог входить в круг общения мальчика. И доложить мне к вечеру. Гарри был моим недавним и чрезвычайно удачным «приобретением». Сам он был сиротой откуда-то из Канады, и зацепились мы языками на одном из моих прошлых дел. Как выяснилось, паренек был не совсем пропащий, обладающий многими навыками, особенно удачно было то, что ему стукнуло двадцать один, а значит, он мог водить машину и покупать выпивку, когда нужно. Поэтому я спихивал на него все, чем заниматься самому лень. Юркий, въедливый, дотошный и исполнительный до ужаса, но простодушный и наивный в силу возраста, Гарри как нельзя лучше подходил мне. А ему – оплата не слишком напрягающего ум, труда.

Маршрут автобуса пролегал между уютных домиков пригорода, и лишь затем выходил на большую дорогу, сворачивающую в итоге город, где, через несколько минут, тормозил на перекрестке. Я слегка замялся, перед входом в остановившийся транспорт, сообразив, что ароматом бабушкиного пирога несет от меня за версту. Но вариантов не было, и я смело прошел к задним

сидениям, стараясь держать рот, по возможности, закрытым. Но на следующей остановке ко мне подсела внушительных габаритов дама, на которую, судя по всему, упал магазин с парфюмерией. И мы поехали дальше, ожидая остальных всадников Апокалипсиса.

Все вместе, включая дорогу пешком от бабушки, заняло у меня не более сорока минут, когда я вышел на указанной остановке. Здесь все менялось. Если на протяжении всего пути автобуса вокруг были люди, а мирный ландшафт покачивающих на ветру кронами аккуратно подстриженных деревьев, возле одинаковых домиков, навивал дрему, то город ознаменовал себя свои беспощадным дыханием. Запахнув куртку и подняв воротник, я зашагал в сторону школы так же, как полгода назад должен был идти Сэм. Конечно, водитель мог соврать, и ребенок вышел раньше, а он попросту этого не заметил или не запомнил, и, чтобы не создавать себе проблем, сказал, что высадил его на нужной остановке. Но пока не опрошены все свидетели, видевшие мальчика в тот день, стоило проверить основную версию. Первую часть пути по тротуару я проделал достаточно легко. Навстречу попадалась пара учеников младшей школы, оживленно ведущих беседу и не обративших на меня никакого внимания. В остальном большого скопления народа не наблюдалась. Возможно, это связано с тем, что сейчас была середина дня, тогда как Сэм пытался успеть к утренним урокам. После поворота направо, мне бросилась в глаза одна деталь. Тротуар здесь был явно новый, положенный недавно, деревья, посаженные так же не слишком давно, значительно ниже и скромнее своих недавних собратьев, а одно – даже засохло. С противоположной дороги кусты, за которыми открывалось поле. Через четыре минуты я оказался у школы. Потоптавшись на входе, и, сообразив, что сегодня я вряд ли кого-то найду, особенно если учесть, что разговаривать мне придется с детьми, а такой разговор не очень удобно проводить без согласия родителей (что как раз и мне и требовалось), так что нужно хорошенько заручится поддержкой учителей, я поспешил обратно.

Закончив некоторые другие дела в городе, уже в четыре часа дня я получил сообщение от Гарри, что он собрал материал и готов к встрече. Место не уточнялось, как всегда, когда он был голоден и уже обосновался в нашей таверне. «Нашей» я называл ее потому, что именно я привел его туда, поскольку кухня у них была отменной, но новый помощник успел за короткий срок «прижиться» там так, что теперь я чувствовал себя гостем, когда сидел там с ним.

– Пытаешься побить новый рекорд по сбору информации на скорость? Или просто не нарыл ничего? – вместо приветствия спросил я, плюхаясь на скамейку напротив него. Гарри самозабвенно поедал чью-то ногу, какая именно это при жизни была птица, из-за значительной потери мяса уже было не разобрать, так что всего его веснушчатое треугольное лицо со вздернутым носом оказалось в масле и специях.

– Я все собрал. Не так давно изобрели такую штуку, называется Интернет, не слышал? – парировал он мне с набитым ртом, не поднимая головы, так что со стороны казалось, со мной разговаривает кепка, надвинутая по самые уши на рыжие волосы. Рост Гарри имел ниже среднего.

Я презрительно скривился. Хотя доля истины в его словах была. Информация, почерпнутая оттуда, уже не раз здорово облегчала поиски и экономила время.

– Хвастайся! – и пока он вытирал губы салфеткой, я сделал заказ и приготовился слушать.

– Итак, у нас несколько членов семьи, друзей и прочее. Начну по порядку.

Отец мальчика – Кливлен Харлоу, потомственный трейдер в третьем поколении. К сожалению, или к счастью, тут как посмотреть.

– Что, разбогатеть не удалось?

– Он вполне неплохо начал, скорее всего, помогали советы отца, пока тот был жив. А в какой-то момент удача повернулась к нему задом, и он слил все финансы в утиль. Но милосливая судьба свела его с Мари Удонери и, неожиданно, ситуация выправилась, появились новые клиенты, и он больше не лажал, какое-то время. Очередной крах на ниве бизнеса настиг его незадолго до смерти Мари, но после ее кончины, опять все неожиданно поправилось, кредиты были оплачены и жизнь пошла на лад. Да, так, что через год он снова женился.