Красное на красном
Шрифт:
Налетевший порыв ветра Дик использовал для того, чтобы якобы потерять шляпу и оглянуться. Или ему показалось, или в нише, которую он только что миновал, тоже кто-то стоял. Значит, вернуться нельзя, остается идти вперед. Да, только вперед! Если засада существует, отступление ему отрезали, а если нет, его поднимут на смех. Ричард медленно шел посреди улицы, делая вид, что наслаждается вечерней прохладой и ни о чем не подозревает.
Тень раздвоилась. Нет, это не тени, это люди, стоящие в тени, и от них явно не приходится ждать ничего хорошего. Умом Ричард понимал, что нужно до последнего изображать неведение, но нервы не выдержали, и он выхватил шпагу. Лунный свет сверкнул на клинке, и в то же мгновение разбойники бросились вперед. К счастью для Дика, он
Бандиты напали одновременно, и не подумав потребовать кошелек. Шпага Дика описала круг — один разбойник с проклятиями отскочил, другой, наоборот, рванул вперед, целясь юноше в голову. Ричард сделал выпад — очень простой, но удар пришелся в цель. Вспомнив уроки капитана Рута, надорец швырнул в раненого плащом, в котором тот и запутался.
Теперь воспользуемся преимуществом, каким бы малым оно ни было. Ричард прыгнул вбок и ударил. Шпага угодила во что-то мягкое, раздался еще один вопль, разбойник выронил дубинку и пошатнулся. Увы, на этом успехи Дика и закончились. Осторожный бандит зря времени не терял, а Ричард, увлекшись, отступил от спасительной стены, открывая спину. К счастью, опасавшийся стали разбойник больше думал о своей шкуре, чем об успехе, и ударил не слишком сильно. Дик отпрыгнул, еще больше отдаляясь от стены, и заметил, что к троим нападавшим присоединились еще двое. В следующий миг тьму разорвала ослепительная вспышка, за которой немедленно последовала другая. Что-то свалилось, кто-то коротко и жутко крикнул, раздался затихающий топот…
Не прошло и минуты, как на пустынной дороге остались лишь Ричард Окделл и две неподвижные темные кучи. Дик растерянно оглянулся. Бандиты удрали вниз по улице, а негаданный спаситель, кем бы он ни был, как сквозь землю провалился. Ричард немного постоял, вслушиваясь в ночные шорохи — никого. Собравшись с духом, юноша подошел к упавшим — таинственный стрелок бил без промаха, разбойники были мертвы.
Шум сзади заставил юношу вновь схватиться за шпагу, но выскочившие из-за угла люди не походили на ночных грабителей. Справа что-то зашуршало, и Дик краем глаза успел заметить, как закачались ветки на облитом луной тополе. Таинственный стрелок, если это был он, спрыгнул по ту сторону забора и исчез в монастырском саду.
— Дикон!
Наль! Слава Создателю…
— Дикон, с тобой все в порядке? Что здесь было? Ты ранен?
— Разбойники, — устало сообщил Дик. — Я не ранен. Откуда ты взялся?
— Знаешь, как ты ушел, у меня сердце не на месте было. Я решил тебя догнать, а Мариус любезно согласился пойти со мной. Да, позволь тебе представить, Мариус Комин, теньент Северной Армии.
— Закатные твари, вот это выстрелы! — Мариус, в котором Ричард признал их соседа, ставившего на красного петуха, присел на корточки, рассматривал трупы. — Никогда б не поверил… Вас можно поздравить…
— Не меня, — честно признался Дик, хотя ему очень хотелось многозначительно скривить губы и обронить что-то о преимуществе дриксенских оружейников над прочими. Может, он и поддался бы искушению, будь у него при себе пистолеты, но это было слишком дорогим удовольствием.
— А кто?
— Не знаю. Я дрался… Сначала с тремя, двоих зацепил, но не сильно, потом к ним пристали еще двое… Мне, правду сказать, было не до смеху. И тут — выстрелы.
— А разбойники? — живо переспросил Наль.
— Убежали.
— Надо обыскать убитых, — деловито сказал Мариус.
Обыск был очень тщательным, но у ночных негодяев не оказалось при себе ничего примечательного. Теньент решил, что на Дика напала обычная уличная банда, а спас его какой-нибудь дворянин, направлявшийся к своей любовнице и потому пожелавший остаться неизвестным. Наль согласился, но Ричард видел, что кузен не верит, по крайней мере в то, что касается разбойников.
105
«Восьмерка
1
Робер с ненавистью посмотрел на пегую бороду Питера Хогберда. Борода двигалась, сквозь жесткие волосы виднелся большой, мокрый рот с крепкими зубами. Питер вещал. Этот скот вел себя так, словно был королем, а не жрал из гоганской кормушки. Барона Питера Хогберда, красу и надежду Талига, купили гоганы. С потрохами.
Правнуки Кабиоховы знали цену всему и всем, Хогберд с его значительным видом, тюльпаном на гербе и густым, назидательным голосом обошелся им не так уж и дорого. Противно было другое — то, что ему, Роберу Эпинэ, приходится играть в пакостную игру, которую называют политикой. Иноходец прекрасно знал, что гоганы заплатили кагетскому королю или как он там у них называется за то, что тот начнет пакостить на талигойской границе, но приходилось с умным видом слушать, как Питер распинается о братских чувствах, кои питает Адгемар Кагетский к Альдо Ракану, и ненависти кагетского народа к династии узурпаторов и захватчиков. Предлагалось поверить, что Адгемар сам предложил помощь. Ха! Да в седом мерзавце бескорыстия меньше, чем волос у улитки.
— Я не сомневаюсь, что вы с блеском выполните вашу миссию, маркиз. К тому же вы военный и сможете словом и делом оказать помощь кагетским воинам, горящим желанием возвести на трон Талигойи законного наследника Талигойи. Дружба, связывающая наши державы…
Робер слушал вполуха. Лично он подозревал, что дружба тут и не ночевала, а кагеты горят лишь одним желанием — пограбить приграничные земли, но Хогберд, вернее, Енниоль, был прав в одном. Прилегающая к Саграннским горам Вараста — житница Талига. Когда ее разорят, Дораку придется туго, особенно, если гоганы озаботятся взвинтить цены на зерно и убедить капитанов не возить хлеб в Талиг. Прошлый раз восстание потерпело поражение из-за того, что простому люду было все равно, кто им правит. Голод и поднятые цены всегда порождают недовольных, Сильвестру придется усмирять бунты, но чем больше он будет вешать, тем больше желающих захотят увидеть на фонаре его самого. Значит, нужно договариваться с Кагетой, даже не договариваться — все уже оговорено и оплачено, — а действовать.
Эпинэ предпочел бы поехать вместе с Альдо, но принц приглашен на церемонию избрания Эсперадора, а оскорблять церковь пренебрежением нельзя. Впервые за последние двести лет Раканы будут участвовать в величайшем эсператистском действе вместе с главами других династических домов. Похоже, Клемент и впрямь взялся помогать изгнанникам, к чему бы это? Вспомнив о магнусе Истины, Эпинэ подавил улыбку. Найденный в сапоге крысенок стремительно пошел на поправку, но наотрез отказался покинуть своего спасителя. Зверушка оказалась ужасно забавной и смышленой. Когда после четвертой попытки отправить его в погреб крысенок вернулся в комнату Робера, тот сдался и оставил найденыша у себя, тем более, его родичи куда-то ушли, а кошки остались.
Какое-то время серый длиннохвостый забавник обходился без имени, но после повторного разговора с Клементом Иноходец обозвал влезшего в его тарелку грызуна именем магнуса. Кличка пришлась впору, хотя хвостатый Клемент был куда приятней своего тезки. А вот толстому трактирному коту очень подошла бы кличка Хогберд, и еще ему бы подошла парочка собак позлее…
— Я верю в вас, маркиз, — возвысил голос Питер.
— И я тоже, Робер, — добавила, колыхнув немалым бюстом, незаметно вошедшая Матильда, — хотя мне не по душе, что вы расстаетесь с Альдо.