Красное солнце

Крылова Екатерина

Во время ужина по ходу беседы папы с Петром Леонидовичем, узнала, что Сергей после шести лет скитаний, вернулся насовсем, и теперь будет работать у нас на кафедре. Поэтому они-то и пришли к папе: он руководит кафедрой психологии более пяти лет. «Только этого мне и не хватало! – мысленно ужасалась и прикидывала, сколько неудобств это создаст. – Похоже, пора заняться вплотную консультацией и взять побольше часов на этот семестр. По-другому никак: я не смогу постоянно встречаться с Сергеем и делать вид, что ничего не было!..»

17.01.2005 г. Мы не виделись с Сергеем всю

неделю, если не считать пары раз мельком на кафедре. Но сегодня папа попросил меня помочь ему принять экзамен у заочного отделения и, как оказалось, Сергея тоже. Вдобавок ко всему, папа ушел посреди экзамена и больше не вернулся, чем смутил меня ещё сильнее. В жутком напряжении просидела до конца экзамена. Я не предполагала, что будет так сложно. И когда, наконец, последние студенты покинули аудиторию, облегченно выдохнула и хотела быстро собрать документы и уйти, но замешкалась.

– Ты все-таки переучилась на психолога? – спросил Сергей невзначай.

– Да, – ответила я и, не поднимая глаз, продолжала вкладывать бумаги в папку с файлами.

– За те годы, что мы не виделись, ты ничуть не изменилась, даже черному брючному костюму не удается накинуть лет! Только перестала красить волосы в русый. Естественный цвет тебе к лицу.

Я хмыкнула. Это правда, я уже давно не осветляла волосы, решив, что натуральный каштановый идет мне больше и не нужно беспокоиться об отрастающих корнях.

– Ты тоже… – нерешительно отозвалась я и следом добавила. – Мне пора.

– Лесь! Не уходи! – с мольбой произнес Сергей и взял меня за руку. – Послушай, я хочу поговорить.

Я недоверчиво посмотрела на него.

– Боюсь, нам больше не о чем разговаривать. Все давным-давно сказано. Кто старое помянет, тому глаз вон! – и, отдернув руку, намеревалась поскорее уйти, но Сергей преградил мне путь. – Пропусти!.. – воскликнула я, но внутренне почувствовала, что если скажу еще хоть слово, голос дрогнет.

Но Сергей и не думал отходить. Я хотела обойти его, но он схватил меня за запястье и, притянув к себе, стиснул в объятиях.

– Отпусти!..

– Я хочу всего лишь побеседовать. Мы столько времени не виделись.

– Все уже давным-давно сказано, и у меня нет никакого желания ворошить прошлое.

Не обращая внимания на мои слова, Сергей продолжал обнимать меня. Я ощущала тепло его тела, до боли знакомые объятия. За шесть лет, что мы не виделись, я не забыла их. Остатки моей решимости вмиг улетучились, и я не заметила, как склонила голову ему на грудь. Так мы оставались долго… Незаметно волнение улеглось, и его сменила опустошенность.

Это так странно, но я ничего не чувствовала к Сергею: ни былого трепета, ни былого восторга, ни былого томительного предвкушения чего-то большего. Ничего! Пока размышляла, Сергей неожиданно взял меня за подбородок и, наклонившись, хотел поцеловать.

– Даже не думай! – возразила я и оттолкнула его.

Сергей

не ожидал этого и отшатнулся, а я, выскользнув из его объятий, впопыхах покинула аудиторию. Куда шла, не осознавала, главное было идти, не стоять на месте. Оказавшись в конце коридора, я свернула на лестницу и стала подниматься по ней, торопливо преодолевая ступеньку за ступенькой, но в пролете пятого этажа резко остановилась. «Глупо бегать от Сергея по университету, к тому же у него не тот характер: он ни за что не побежит следом, а жаль, наверное…» Я постояла еще несколько минут, чтобы окончательно успокоиться, и уже хотела спускаться, как вдруг, откуда ни возьмись, появилась худощавая светловолосая девушка: лицо у нее было то ли взволнованным, то ли перепуганным, и сразу же бросилась ко мне.

– Прошу, помогите! Я не знаю, что делать, к кому обратиться… – произнесла она и залилась слезами.

– Что случилось? – озадаченно поинтересовалась я.

– Пойдемте! Пойдемте со мной, – и она схватила меня за руку и потянула за собой. – Я не знаю… Не знаю, что на нее нашло…

Ничего не понимая, я последовала за ней и, переступив порог аудитории, наконец, увидела другую девушку, тоже худенькую, с рыжими кучерявыми волосами: она стояла на подоконнике с открытой створкой и намеревалась спрыгнуть. Я немедля подошла к ней и, повысив голос, спросила:

– Кому слишком жарко стало?

Она резко обернулась и еле слышно произнесла:

– Не подходите!.. Я спрыгну!..

Я наклонилась к стеклу и посмотрела на улицу:

– Прыгай! Только место неудачное выбрала. С этой стороны никогда не убирают снег, и он наверняка смягчит удар. Так что разбиться может, не разобьешься, а вот покалечишься вполне возможно.

– Я все равно, это сделаю… Я… я не хочу жить…

– Нет таких проблем, которые нельзя решить! Конечно, кроме смерти, а в остальном все поправимо. К тому же подумай о родителях, близких. Разве они заслужили те страдания, на которые ты их повергнешь своим легкомысленным поступком? Лучше спускайся, и мы спокойно все обсудим.

Она молчала и продолжала смотреть вниз.

– Ну, хорошо. Я тоже залезу, – и уже хотела ставить ногу на стул, но она обернулась и произнесла:

– Не надо…

– Тогда спускайся! Пока ты стоишь там, я ничем не смогу помочь тебе. Руку давай!

Медленно хватаясь за раму, она присела на корточки, и я схватила ее.

– Вот и молодец! А теперь аккуратно слезай…

Она спрыгнула на пол, ее шатало. Без лишних слов к ней подбежала первая девушка, и она бросилась в ее объятия и судорожно разрыдалась, а я поторопилась закрыть окно. Поначалу молчали. Я терпеливо ждала, пока не миновали первые приступы отчаяния, и бурные рыдания не сменились легкими всхлипами, потом заговорила: