Красные бригады. Итальянская история
Шрифт:
У тебя тоже тихо?
Ну, я не знаю. Может быть, как раз наоборот, у меня нет возможности почувствовать это. Адреналин бурлит, сердце бешено колотится, но у меня нет времени на эмоции, время неопределенности, сомнений — это время до и после действия, никогда во время него. Когда ты в нем, единственная проблема — как лучше сделать то, что ты решил. Что касается меня, я всегда был ясен, сосредоточен, я никогда ничего не упускал, время расширяется, каждая секунда — вечность. Я думаю, что так происходит со всеми. Я продолжаю движение, обгоняю 500-ю машину, идущую слишком медленно, и сзади меня появляются машины Моро. В идеале все три машины останавливаются у знака «стоп», где стоят четыре товарища, которые должны нейтрализовать эскорт, иначе им придется ехать вверх по улице Фани, и эскорт может их заметить. Поэтому я останавливаюсь у знака «Стоп», немного боком, чтобы занять большую часть дороги, но без странного вида, нормально, без визга шин.
Нет. Столкновение насторожило бы их, и вместо этого мне пришлось дать товарищам время подойти ближе. Моро и эскорт уязвимы, повторяю, потому что они ничего не замечают. А не замечают они ничего потому, что за секунду до выстрела замечать нечего. Четверо товарищей открывают огонь. В тот же момент двое, которые должны были перекрыть движение наверху, перекрывают его. Барбара уже стоит посреди перекрестка, в двух метрах от знака «Стоп» на улице Фани, и останавливает движение, идущее со стороны улицы Стреза; мы узнаем, что первой остановилась машина — вот так совпадение — 500 полицейского, который ничего не понимает и, по сути, ничего не делает. Сначала четверо товарищей поражают «Альфетту» эскорта, затем залпом пуль — маршала Леонарди, который был с Моро в 130-м. Водитель «Альфетты», пораженный, отпускает сцепление, машина прыгает вперед, врезается в 130-ю машину Моро, которая в свою очередь врезается в мою. Мы планировали оставить 128-ю на месте, а я бы вышел, чтобы пойти и укрепить позицию Барбары. Но в этот момент случилось непредвиденное: пулеметы Моруччи и Бонизоли заклинило. Один из полицейских Аффетты успевает выскочить из машины, хватает пистолет, Бонизоли отпускает автомат, достает свой, стреляет и попадает в него. Не думаю, что даже он сам знает, как ему удается стрелять с такой точностью, конечно, если бы он не преуспел на Виа Фани, мы бы оставили позади кого-то из наших. А я вынужден оставаться в машине с нажатым тормозом, потому что водитель Моро, которого не задело, пытается вытащить 130-ю из затора, образовавшегося в результате двойного столкновения. В эти мгновения Моруччи заменяет магазин в своем заклинившем пулемете, делает второй залп и успевает попасть в него. Несколько секунд — и перестрелка окончена, конвой нейтрализован. Мы не забудем эту сцену до конца жизни.
Но какое у вас было оружие, если два пулемета заклинило за несколько секунд?
О да, я всегда надеялся, что мне не придется вступать в перестрелку, потому что с нашей подготовкой и нашим оружием это было бы катастрофой. Один из пулеметов, который заклинило, точнее, Zerbino, это пережиток Республики Сало, унаследованный от какого-то партизана, я не могу сказать, где и кем, это не имеет никакого политического значения, просто скажу, что это оружие сорокапятилетней давности. На Виа Фани у нас было только два эффективных и современных оружия: M12, который также находится в полиции, Фьоре использует его, и знаменитый пистолет-пулемет «Скорпион», который, очевидно, Барбара держит у себя.
Почему очевидно?
Потому что это очень маленькое оружие. Обычный пулемет весит несколько килограммов, он большой, женщине трудно спрятать его под пальто.
Кто выводит Моро из машины после стрельбы?
Я, хотя планировалось иначе. Узор немного распустился. Я чувствую необходимость ускорить отступление. Я выхожу из машины, подхожу к 130-му и беру Моро за руку, чтобы повалить его.
Он пригнулся, чтобы укрыться от выстрелов?
Нет, он сидел, очень испуганный, ошеломленный. Это была апокалиптическая сцена, вы можете понять.
Рассказывают, что он сказал: «Что им от меня нужно, отпустите меня».
Он не сказал ни слова, мы тоже были в шоке, не говоря уже о нем. У него есть небольшие царапины на тыльной стороне рук от осколков стекла, они незначительные, он не жалуется. Я заставляю его сесть в машину 132, которую ведет Сегетти, и лечь.
Но что, если бы он сам поднялся?
Это не имело бы значения в те первые мгновения. Такую стрельбу слышно за километр, бесполезно пытаться остаться незамеченным. Главное — как можно быстрее скрыться. Именно во второй части маршрута, когда мы меняем машину, нужно спрятать пленника.
Кто находится в машине 132, кроме Сегетти?
Фьоре на заднем сиденье и я на переднем. Впереди нас едет машина прикрытия, все остальные следуют за нами на своих машинах по намеченному маршруту. Когда мы прибываем на площадь Мадонна дель Ченаколо, мы
На виду у всех? Как происходит пересадка?
Ставим две машины рядом. Ему требуется лишь мгновение, чтобы перейти из одной в другую, когда никто не проходит мимо места, где мы припаркованы. Это делается без каких-либо неудобств. Мы достаточно уверены, что за нами не следят; мы подготовили маршрут побега по дорогам, которые на топографических картах даже не считаются проходимыми.
Сколько времени прошло с момента съемки до нашего прибытия на площадь Мадонна дель Ченаколо?
Очень мало минут. Сигнал тревоги прозвучал, но к тому времени, как мы добрались до площади, он уже не мог произвести должного эффекта. Нам нужно спешить, но мы уверены, что патрули в лучшем случае уже бегут в сторону Виа Фани. Мы не теряем времени, но и не очень беспокоимся об этом.
Как Моро поместили в фургон?
В обычный деревянный ящик. Мы уже занимались похищениями и знаем, что лучший способ перевезти человека — это использовать жесткий деревянный ящик. Он сделан таким образом, чтобы в него можно было быстро залезть и приседать. Невероятно, как кто-то может поместиться в ящик высотой четыре фута и шириной восемьдесят сантиметров, не сделав ни одного движения. Это не очень удобно, совсем не удобно, но для короткого путешествия это не очень больно. Это может показаться смешным, но мы всегда извинялись за эту небольшую жестокость перед теми, кому мы ее навязывали. Кто знает, может быть, большие трудности вооруженной борьбы, где гибнут люди, кажутся нам более оправданными, чем маленькие страдания, подобные этому, когда мы не можем помешать человеку испытать унижение.
Неужели даже тогда Моро не сопротивлялся?
Нет, он не хулиган и не дурак. Хотя в растерянности и шоке он понял, что произошло, он увидел, что конвой был уничтожен: пять человек, застреленных пулеметным огнем, — ужасная сцена. Я не знаю, что у него на уме, я все еще оглушен грохотом выстрелов и у меня в глазах стоит вид всей этой крови.
Кто ведет фургон с ящиком?
Я веду его. В фургоне больше никого нет, это было бы бесполезно, если нас перехватят, то уже ничего не исправить, акция закончится так или иначе. Но мы рассчитываем подъехать к базе, не наткнувшись на блокпосты, еще рано. Кроме того, хорошее правило — не брать с собой на базу товарищей, не являющихся необходимыми. Есть только одна машина с двумя попутчиками, которая ведет нас по дороге, — старый «Дьян», идущий очень медленно. Не останавливаясь, мы проезжаем место, где поставили машину для экстренной смены на случай, если первая операция по перегрузке провалится: очень опасно, если фургон, на котором мы приближаемся к базе, был замечен, потому что сообщение даже через несколько дней позволит очертить район, где мы находимся. Но менять машины нет необходимости. Мы почти у цели, осталась только последняя перегрузка в машину, которая «официально» посещает базу, созданную для тюрьмы Моро. Перегрузка происходит на подземной парковке Standa dei Colli Portuensi: внизу люди грузят всевозможные сумки, коробки, ящики. Никто не обращает внимания на несколько больший, чем обычно, ящик, переходящий из фургона в багажник семейного автомобиля. Которая является машиной Лауретты.
Это Лаура Брагетти подвозит его к дому?
Да. Товарищи, передававшие нам эстафету в «Диане», уходят с дороги, мы с Галлинари едем на базу.
Квартира на Виа Монтальчини?
Да, я же говорил тебе: Моро всегда будет оставаться Иваном. Мы купили ее и приспособили специально для этого.
С изменениями внутри?
Да. Мы искали квартиру с определенными характеристиками, немногочисленными, но обязательными. Во-первых, она должна была иметь внутренний подземный гараж, где у каждого жильца был свой бокс со ставнями, из которого можно было подняться по лестнице. Мы не могли быть уверены, что когда мы приедем с Моро, в гараже никого не будет; возможно, было бы невозможно сразу перенести ящик из машины в квартиру, и то же самое в обратном направлении, когда операция закончится. Необходимо было иметь возможность остаться в гараже на несколько часов, если потребуется. Во-вторых, квартира должна быть достаточно большой, чтобы вырезать в одной из комнат полость, которая бы не бросалась в глаза и не изменяла ее пропорций, — бокс, в котором мы будем держать Моро.