Красные нити
Шрифт:
— В машине, — одобрительно усмехнувшись, ответил Плотников.
***
Квартиру покинули спешно, но организованно. Пока они шли к машинам, Диана жалась к Стасу, и затравленно оглядывалась по сторонам.
Внизу, возле полицейского УАЗа «Патриот» их ожидали ещё двое оперативников. Стас мысленно поблагодарил местное руководство: четверо опытных сотрудников, с военной подготовкой, и хорошо вооруженные серьёзно повышают шанс доставить Диану в Москву живой.
Они расселись по машинам, Плотников сел со Стасом в его Дефендер,
На девушку нацепили бронежилет и тяжелый шлем, и велели не высовываться в окна.
Завелись двигатели, зажглись фары автомобилей. Вокруг угнетающе пустела безлюдная темная улица, с редкими уличными фонарями. Корнилов бросил взгляд в зеркало, УАЗ с тремя оперативниками стоял сразу за ним. Корнилов мог разглядеть сидящих внутри троих офицеров Владимирского УГРО, все трое были очень сосредоточены. Они слегка нервничали, но в такой ситуации — это, нормально. Стас и сам ощущал изворачивающееся в груди волнительное чувство.
Плотников достал рацию, связался с другими людьми из их подразделения.
— Мы выдвигаемся, — сообщил он. — Что у вас там, Гера?
— Пока всё спокойно, — раздался немного ленивый голос в рации.
— Отлично, готовность номер один.
— Принял.
— Конец связи, — сообщил Плотников, и посмотрел на Стаса. — Едем. После перекрестка, к нам присоединиться ещё одна машина с нашими людьми. Там буду четыре специалиста из нашего СОБРА.
— Очень щедро, со стороны вашего руководства, — оценил Стас.
— Ну, ещё бы, — усмехнулся Плотников. — В кои то веки у нас появился шанс прижать Гудзевича и его псов.
— Смотрю, у вас к нему личная «любовь», — криво ухмыльнулся Стас, поворачивая ключ.
— Просто пылкая страсть, чтоб он провалился, гнида, — проворчал Плотников.
Корнилов усмехнулся. Они выехали с улицы, двинулись вперёд по шоссе. Вдоль дороги мелькали огни фонарей и вывесок.
В глаза бросался разительный контраст в количестве автомобилей. В Москве, даже в самых отдаленных районах, вечером движение на дорогах куда более плотное. Зато не было осточертевших всем москвичам пробок и заторов, которые стали серьёзной проблемой стремительно разросшейся Белокаменной.
Ехали на приличной скорости, стрелка спидометра перепрыгнула отметку в семьдесят пять километров. После перекрестка, как и обещал Плотников, к ним присоединилась ещё одна машина, со спецназом. Через несколько кварталов, они свернули к выезду из города, за окном теперь мелькали глухие спальные районы. Угрюмая и зловещая обстановка местных улиц заглядывала в окна. Темные низенькие пятиэтажки казались такими же пустующими, как и дворы вокруг.
Вскоре за окнами уже то и дело попадались заросли диких кустарников и не высокие деревца. А ещё через несколько минут, вдоль дороги и вовсе вытянулись вверх огромные дубы и сосны с заснеженными ветвями.
Путь до нового места, где предстояло охранять Диану, к удивлению Стаса, оказался
Оперативники местного УГРО и четверо СОБРОвцев выбрались из автомобилей. Они проверили территорию, и Плотников сообщил Стасу, что всё чисто.
Следующим местом, где предполагалась оберегать Диану от покушения со стороны людей Гудзевича оказался двухэтажный достаточно большой дом, с сине-серым дощатым сайдингом и темной черепицей на крыше. На крыльце с деревянными ступенями сияли два фонарика, сделанных в антикварном, старинном стиле, каких-то семнадцатых-восемнадцатых веков.
Стас и Диана вошли в дом следом за оперативниками.
Корнилов проводил девушку в выделенную для неё комнату.
— Располагайся, — сказал он, пристально глядя в окно.
Внизу темнел присыпанный снегом асфальт проезжей дороги. Местность вокруг выглядела тихой, спящей и безопасной.
— Ты голодна? — спросил Корнилов.
Диана качнула головой, она уже стянула ботинки и, поджав колени, сидела на кровати. Её отстраненный опечаленный взгляд был устремлен куда-то вниз. Корнилов увидел отчетливо отразившееся на её лице тягостное и тревожное раздумье. Стас приблизился к её кровати. Диана подняла на него взгляд и Корнилов увидел блестевшие на её лице слёзы.
— Ты что это? — он осторожно присел на край, и коснулся её плеча.
Диана судорожно вздохнула, и крепко зажмурила глаза. Лицо её скривилось в слезном выражении, она тихо зарыдала.
Стас проникся горячим сожалением к этой одинокой и запуганной девочке.
— Иди сюда, — шепнул он ласково.
Она с готовностью прильнула к нему. Корнилов по-отечески прижал Диану к себе, и утешающе погладил по голове.
— Я не хотела… — всхлипнув, прошептала Диана. — Я не хотела его убивать…
— Кого? — спросил Стас.
— Влада… сына Гудзевича… — плача, прошептала в ответ Диана.
— Я не хотела! Не хотела! Правда!.. Он набросился на меня после цирка… за то, что я ему отказала… Он выхватил нож и хотел ударить меня в живот… А я… А у меня с собой был перцовый баллончик… я успела и… я ему брызнула…
— И он умер от перцового баллончика? — тихо, но удивленно спросил Стас.
Девушка качнула головой.
— Нет… он… Это на улице было… Он рванулся прочь… Ничего не видя… И выбежал на дорогу возле цирка… и… его на моих глазах сбила машина… Его так отбросило!.. А я… я стояла там… я не знала! Я же не хотела! Я просто… я просто защищалась!..