Красные нити
Шрифт:
Прячась за деревом, чтобы она меня не заметила, я очарованно слежу за ней, любуясь совершенными формами. Луч света падает на её гладкие плечи, скользит по налившейся белой груди с торчащими вверх сосками, спускается к узкой талии с бархатной кожей, маленькой капелькой проходит рядом с аккуратным пупком, мимо символа трёх лун и соскальзывает ниже – по широким бёдрам, скрывающим от любопытных глаз округлый лобок.
Так, Каспер, спокойнее. Ты же не хочешь попасться на удочку чар суккуба? Наверняка в реальности всё гораздо менее сказочно. Потому-то суккубы и приходят поживиться мужской
Тем временем Кира, заканчивая читать то ли заклинание, то ли молитву, садится на колени возле сосуда с лунным эликсиром. Соединяет ладони у груди. Склоняет голову в почтении перед невидимыми силами и замирает так, словно матово-блестящая восковая статуя.
В этот момент вдруг что-то меняется. Луна прячется за тучами. В ладный аромат волшебных трав и специй вторгаются другие нотки – тревожные, давящие, напряжённо дрожащие в воздухе. Как перед грозой. Мой взгляд отрывается от прелестей Киры и начинает растерянно блуждать по сторонам. Я пытаюсь рассмотреть среди деревьев знакомого персонажа. Ведь он точно где-то здесь.
Душный запах всё отчётливее пульсирует в пространстве сна, и я, наконец, вижу его. Вернее, вдали мелькают только поля его шляпы и подол кожаного пальто, но и этого мне достаточно, чтобы испугаться и за Киру, и за себя. Красно-синие контуры моего тёмного тела начинают взволнованно трепетать в такт ускоряющимся ударам сердца.
Он подходит всё ближе и ближе, прячась за спиной у викканки, но она, погрузившись в глубокий транс, его не замечает. Стоя на краю поляны у раскидистого дуба, он поднимает руку с пистолетом – с тем самым «дезерт иглом», который мне уже посчастливилось видеть вживую. Прицеливается. Вдруг замирает и задумчиво оглядывается. Шарит глазами по лесу. Сталкивается со мной взглядом. До последнего надеялся, что он не заметит меня – практически прозрачного в астральном мире. Но нет. Замечает. Хмыкает, словно издеваясь. Подносит палец к губам и снова смотрит в прицел.
Против своей воли я начинаю терять его из вида. Он постепенно исчезает прямо на глазах, как чеширский кот из сказки. Медленно растворяется в темноте ночи, пока от него не остаётся одна только рука – с угрожающе длинным пистолетом.
Сияние деревьев меркнет. Плотный, тревожный запах озона окончательно перебивает нежные ароматы трав. В воздухе теперь отчётливо пахнет лишь опасностью и, кажется, кровью.
– Не стреляй! – кричу я, но уже поздно.
Раздаётся оглушающий выстрел, и ссутулившаяся фигура Киры, вздрогнув от ударной волны, рвётся, как тонкая бумажная декорация.
Глава 10. Перед лицом стихии
Проснулся я от того, что кто-то бесстыдно стягивал с меня штаны. Так и знал, что из ночного рандеву с суккубом ничего хорошего не получится!
– Эй, ты что?! – вскочив на кровати, сонно возмутился я.
– Скорее, – проговорила Кира отсутствующим, трансовым голосом. – Эликсир теряет силу с каждой секундой.
Справившись, наконец, с застёжкой на моих джинсах, она оголила мне колени и тонкой струйкой стала лить на них воду из бутылки. Вода и впрямь сейчас была необычная – она переливалась в лунном
Когда эликсир закончился, Кира открыла глаза и, нахмурившись, внимательно вгляделась в моё лицо:
– Тебе лучше?
– Похоже, что да, – с удивлением подметил я. – Сейчас у меня вообще ничего не болит. Ни чуточки.
– Слава Триединой Богине! – воскликнула она, в почтении склонив голову. А потом вдруг как-то очень резко побледнела, осунулась и упала в обморок прямо рядом с моей постелью.
Включив свет, я кинулся к ней. Не смущаясь, стянул с неё свободно висящую футболку. Надо сказать, что на этот раз ни один мускул у меня не дрогнул, потому что сейчас я действовал скорее как медик, осматривая её тело на предмет повреждений – а не как мужчина.
Увы, всё-таки это был не просто страшный сон. Мне вовсе не показалось, и недвусмысленный запах озона тоже не на пустом месте причудился. Слева в груди Киры, под ключицей – прямо в центре татуировки с трилистником, горело ярко-алое огнестрельное ранение. Кровь, быстро стекая по руке, расходилось пятном на полу.
– Кира, не волнуйся, я отнесу тебя к медикам! Слышишь? Они тебя прооперируют и вытащат пулю!
– Не успеют, – прошептала она одними губами, так и не приходя в сознание до конца.
А ведь и правда. Внутри у меня всё похолодело. Сейчас тёмная ночь. Три с половиной часа. Пока я добужусь до дежурного врача, пока они подготовят операционную – время уже будет упущено. Рана серьёзная, кровопотеря быстрая, пуля из серебра – не факт, что успеют спасти.
– Я могу сама… – чуть слышный хрип.
– Олег! – тут же крикнул я так громко как мог. Когда заспанный секретарь вбежал в мой кабинет, я приподнял Киру с пола и слегка потряс за плечо. – Говори скорее, что принести? Что тебе нужно?
– Мой нож, – слетело с безжизненно-серых губ. – И ещё одну бутылку воды.
– И кровь! – добавил я, резко повернувшись к Олегу. – Много крови, литров двадцать! Быстрее!
К счастью, переспрашивать и задавать лишних вопросов мой помощник не стал. Убежал в хранилище к холодильным камерам и уже через пару минут снова появился на пороге с бутылкой минералки, ритуальным атамом, большой плотной сумкой, заполненной донорскими пакетами… и – о чудо – с капельницей!
Поблагодарив Олега за проницательность, я перенёс Киру на кровать. Вложил ей в правую руку защитный нож, а левую наспех перетянул выше локтя своим кожаным ремнём.
Вставил в вену иглу капельницы и отрегулировал систему. Красная жидкость в пакете забулькала и бодро потекла вниз по трубке.
– Пить ты сейчас не сможешь, – шепнул я, склонившись к её уху. – Но кровь у тебя будет. Столько, сколько понадобится. Не бойся.
Она по-прежнему была без сознания, только её голова едва заметно кивнула и губы чуть разомкнулись.
– Новая бутылка с водой стоит на твоём коврике. Нож у тебя в руке. Если этот смельчак опять заявится, то наваляй ему хорошенько. Я разрешаю.