Красные журавли (сборник)
Шрифт:
— Спасибо.
Гирин не без удовольствия спрятал патрончик в карман — авиаторы, как и люди других профессий, в которых случай и везение играют не последнюю роль, любят счастливые приметы. Все знают, что предрассудок, но что из того? В рискованных делах ценна любая мелочь, прибавляющая уверенность в себе.
— А теперь, Саша, внимательно меня выслушайте. Красного журавля поймать можно только в небе.
Александр приглядывался к девушке, намеренно сделавшей паузу. Ему показалось, что она шутит.
— В небе?
— В небе, в полёте. На земле это сделать невозможно! Ловцам доставались лишь мёртвые журавли,
— Надо же! Теперь я понимаю, почему они так строго охраняются.
— Дело не в этом! — нетерпеливо, с досадой прервала Дийна, но в чем, объяснять не стала, а просто продолжила рассказ. — Красные журавли отважны, дружны вплоть до самопожертвования, живут стаями, но разбиваются на пары и супружескую верность хранят до самой смерти. Строят очень удобные, можно сказать, многокомнатные гнёзда. Попадая в безвыходное положение, насмерть поражают молнией самих себя.
— На земле?
— И на земле и в полёте. Последним зарядом электричества, как воин, не желающий сдаваться в плен, последней пулей.
— Но вы сказали, что в небе их можно поймать!
— Можно. Только в один определённый момент, когда птицы-громовержцы пересекают грозовое облако. Теперь вы понимаете, почему их отлов опасен?
Гирин кивнул. Грозовое облако — настоящий ад! Ураганные порывы ветра во всех направлениях, тяжёлые, ливневые капли дождя, град, грохот и блеск молний многокилометровой длины. Во избежание катастрофы вход в грозовые облака запрещён всем типам летательных аппаратов, а, попав в грозу, экипаж должен сделать все возможное, чтобы покинуть опасный район скорейшим образом. И вот в таком аду Александр должен поймать легкокрылую птицу!
— Почему обязательно в облаке?
— Птицы впадают там в своеобразный транс, во время которого за счёт грозового электричества подзаряжают свои аккумуляторы. Да-да, это строго установлено! Земные электрические рыбы располагают батареями, а красные журавли используют исключительно ёмкие аккумуляторы. Немало птиц гибнет во время грозовой подзарядки, вся жизнь летающих громовержцев — сплошной риск. Чтобы жить, они должны буднично играть с самой смертью. Это прекрасно. Но это и ужасно!
Лицо девушки было печальным. Гирин вдруг понял, что ему никак, ну никак не хочется ловить зевсовых птиц! Было в этом лично для него нечто нехорошее, кощунственное, сродни тому, что ударить женщину или сделать пакость товарищу, с которым летаешь в одной паре. В судьбе красных журавлей было что-то общее с судьбой лётчиков, особенно тех, кто ведёт неустанный воздушный бой на переднем фронте научного прогресса.
— А без красных журавлей никак нельзя обойтись? — осторожно спросил Александр.
Секунду девушка смотрела на него, похоже не совсем понимая, о чем он завёл речь, а потом озорно улыбнулась:
— Можно. Но не нужно! Ваш путь домой через красных журавлей —
— Каким же образом?
— А это уж не ваша забота!
Гирин задумался. Как это ни странно, а он был вовсе не против надуть лукавого оборотня! С полегчавшим сердцем он спросил:
— И что мы будем теперь делать?
— Завтракать. Отдыхать. И ждать. Как и земные перелётные птицы, красные журавли придерживаются определённых маршрутов. Один из них проходит прямо через лагерь. Около полудня птицы будут здесь. — И Дийна показала рукой на густо-синее небо, которое в одном месте было расплавлено и выжжено яростным голубым солнцем.
Глава 21
Время тянулось лениво, как оно тянется в ожидании лётной погоды, когда эта самая погода все устанавливается, устанавливается и никак не может установиться. Дийна занималась своими делами, не совсем понятными Александру, непонятными прежде всего потому, что он не обращал на них сознательного внимания. Казалось, предстоящая операция поимки красного журавля нисколько её не волновала, а Александр не находил себе места. Он ещё и ещё раз перебирал порядок своих действий: дождаться пролёта красных журавлей, взлететь вслед за Дийной и все время держаться рядом с ней, особенно после входа в грозовое облако, а затем по её сигналу ринуться к красному журавлю и крепко ухватить рукой за длинный клюв, так чтобы он не мог его открыть. В трансе подзарядки птицы-громовержцы полностью отключаются от окружающего — кого им опасаться в чреве грозового облака! Но иногда реагируют на прямые прикосновения. Поэтому и нужно принять меры предосторожности: журавли мечут свои молнии через полуоткрытый клюв, стоит клюв зажать, как они лишаются своего грозного оружия. О Дийне ему не следует беспокоиться ни при каких обстоятельствах, она уверила Александра, что может создавать вокруг своего тела магнитную противозащиту разрядам и поэтому полная безопасность ей обеспечена. Он должен заботиться лишь о деле и о самом себе!
Еле слышный, но глубокий звук оторвал Александра от размышлений, точно вздохнуло само густо-синее небо. Гирин вскочил на ноги и крикнул девушке, рубашка которой голубела среди кустарника:
— Журавли!
Дийна вышла на поляну, посмотрела на солнце.
— Вам показалось, рано. Они пролетят примерно через полчаса.
— Нет, — уверенно возразил Александр, — я слышал. Летят красные журавли!
Дийна с сомнением взглянула на него, прислушалась, и снова глубокий звук, словно вздох, опустился с неба на редколесье.
— Они! Далеко вы их услышали.
— Я ждал. И ждал совсем не так, как ждали вы.
Девушка внимательно взглянула на него, но ничего не сказала. Крики журавлей становились яснее и звонче, скоро Дийна заметила птичий треугольник и указала на него Александру.
Птицы-громовержцы летели выше, чем в прошлый раз. В свете голубого солнца они казались не красными, а чёрными, лишь концы крыльев отсвечивали тусклым багровым огнём. «Олла! Олла!» — падал на редколесье звучный, зовущий крик.
— Пора, — сказала Дийна, следя глазами за птицами.