Красный Дракон. День гнева
Шрифт:
– До чего тоскливо, – Вика ладонью прикрыла глаза от солнца. – Давайте сыграем во что—нибудь.
– Чур без меня, – отозвался Максим. – Знаю я твои игры.
– А ты что скажешь?
Вопрос был адресован Еве, и она была готова принять приглашение, так как сама не любила долго пребывать в бездействии, но вмешался Макс:
– Не советую тебе соглашаться. После ее игр многим требуется реанимация.
– Слабаки, – фыркнула Виктория. – Хоть ты меня не бросай!
Вика подбивала Алекса на рукопашный бой. Думала ли она хоть изредка о чем—нибудь другом, кроме оружия и драк? В этих
Неожиданно бой между братом и сестрой увлек Еву. Они точно исполняли ритуальный танец: то ускоряясь так, что невозможно было что—то разглядеть в мелькании рук и ног, то замедляясь до плавных и тягучих движений. С виду они едва касались друг друга подобно нежным влюбленным, но после каждого невесомого прикосновения на коже наливался синяк.
– Они дерутся по—настоящему? – от волнения Ева села.
– А как иначе? – Макс не выглядел встревоженным. – Вика только так и умеет.
– Алекс изобьет ее до полусмерти!
Максим рассмеялся. Ева с негодованием уставилась на него, не понимая, чем вызван его смех.
– Не переживай, если кто и пострадает в драке, то это Алекс. Виктория еще ни разу не проиграла.
Макс что—то путал. Безобидная девушка ростом чуть более метра шестидесяти, тонкая как прутик и гибкая как гимнастка не производила впечатления реальной угрозы. Алекс был минимум на две головы выше ее, плечистый, со стальными мышцами. По мнению Евы у него были все шансы на победу, но делай она ставки на бой, потеряла бы все деньги.
Очередной выпад Вики достиг цели, Алекс упал на одно колено и уже не смог подняться. Этого хватило, чтобы объявить девушку победителем.
– Я предупреждал, что Виктория выиграет, – сказал Макс. – Алекс, бесспорно, сильнее физически, но у Вики огромный опыт. В конце концов, это ее стихия.
– Стихия? – повторила Ева. Чем больше она узнавала о новых родственниках, тем меньше понимала происходящее.
Алекс не был подавлен. Видимо, проиграть Вике в честном поединке в их семье было нормой. Он поздравил ее с заслуженной победой, и потом они болтали как ни в чем не бывало.
Остаток дня все были исключительно милы с Евой, и на краткий миг она вообразила, что они найдут общий язык. Но закончился день, и вместе с ним ушли радужные надежды. В сумерках мир растерял свое дружелюбие. Длинные тени тянули к Еве крючковатые пальцы. В темных углах затаилось неведомое зло. Ева кожей ощущала его присутствие. Оно ожидало удобного момента, чтобы выползти, схватить ее и утащить к себе в логово.
Напольные часы на первом этаже пробили двенадцать ночи. От ударов дом содрогнулся, будто в конвульсиях. Как только стих последний удар, Ева встала с постели, натянула черные джинсы и топик в тон, собрала волосы в конский хвост. Кинув взгляд в зеркало, удовлетворенно кивнула. В этой одежде она будет незаметна в темноте.
Она прокралась в библиотеку. Знание скрипучих половиц помогло миновать угрозу. Отворив окно, она свистнула, и из кустов вынырнул Рома. Не без помощи Евы
– Я все еще считаю нашу затею дурацкой, – прошептал Рома ей в спину.
– В таком случае что ты здесь делаешь?
– Не мог же я бросить тебя одну!
Другого ответа она не ждала.
Они без приключений добрались до кабинета. Ева положила ладонь на ручку и мысленно взмолилась: "Пусть дверь будет не заперта!" Рассчитывать на подарок небес было глупо, но – удивительно! – дверь открылась.
– Оставайся здесь, – приказала она Роме, а сама ступила в святая святых.
Она не была в кабинете со дня похорон матери. Сергей изменил обстановку, переоборудовав кабинет по своему вкусу. Он купил огромный стол, удобное кресло и перенес телевизор. Позади стола висела картина, которой раньше здесь не было. В темноте изображение было не разглядеть. Кажется, на картине присутствовали лошади, но Ева не стала бы это утверждать.
Первым делом она направилась к телевизору. С тех самых пор, как она подслушала разговор Сергея с ящиком, он не давал ей покоя. Отыскав пульт на подлокотнике кресла, она нажала кнопку включения и вырубила звук. Пока Рома стоял на страже, Ева чувствовала себя в безопасности. Он предупредит, если кто—нибудь появится.
Экран загорелся. Мягкий свет залил комнату. Шло одно из многочисленных ток—шоу, и Ева переключила канал. Она не успокоилась до тех пор, пока не прошлась по всем доступным каналам и не нажала все кнопки на пульте. Но той единственной, открывающей доступ к заветному центру связи, не нашла. Может, прав Ромка, и ей все привиделось?
Ева оставила телевизор в покое, но не выключила его. Экран давал свет для ориентировки в кабинете. Следующим пунктом в списке мест, обязательных для осмотра, значился стол. Она выдвинула первый ящик, доверху набитый бумагами. В одиночку ей не справиться.
Ева выглянула в коридор и не сразу приметила таящегося в тени Рому. Парень умел маскироваться. Жестом пригласив его войти, она скрылась в кабинете.
– Помоги мне разобраться с бумагами, – Ева выложила содержимое ящика на стол. – Одна я провожусь до утра.
– Кто нас подстрахует?
Ева махнула рукой:
– В это время все спят.
Они просматривали бумаги, но ничего кроме счетов в столе не обнаружили. Осталось проверить последний ящик, четвертый по счету. Надежда отыскать что—то стоящее угасала с каждой минутой.
Ева вывалила документы из ящика на стол и принялась за дело. Она читала каждый документ, подставляя его под свет телевизионного экрана. Взяв очередной листок, пробежала строки глазами. Платежка из банка. Ева потянулась отложить лист в стопку просмотренных бумаг, когда номер счета заставил ее повременить. Она знала этот счет. Он принадлежал им с матерью. Сперва Ева решила, что Сергей нагло пользуется ее деньгами, но при виде даты задумалась. На бланке значился февраль – мама была жива. Перечитав документ, она поняла, что сумму в двадцать тысяч долларов не сняли со счета, а зачислили. Отправителем был Сергей Рогозин. Получалось, на деньги того самого Сергея Рогозина, которого она считала самозванцем, они с матерью жили все эти годы.