Красный кадиллак желаний
Шрифт:
– Девочка очнулась?
– Да, госпожа!
Слышу два голоса. Один знакомый — женский, а второй мужской, но очень высокий, будто на хвост ему наступили, если бы у людей они были.
– Ну, что же, давай поговорим.
И я увидела перед собой Элайзу — маму Эйрана: красивую белокурую женщину в серо-голубом искрящемся платье.
– Добрый день, миссис Кристанти! А, что я здесь делаю? Где Эрн?
– Никогда не нравилось это имя, — присела ко мне.
– Моего мальчика рядом нет и, честно
– В каком смысле? — я привстала на локтях в кровати, которая тоже была белой.
– Послушайте, мы с Эрн… с Эйраном обедали. Как я здесь очутилась?
– Нам нужно было с тобой увидеться без свидетелей. Моему мальчику бы это не понравилось. Мнит себя взрослым, но я так не считаю.
Я смотрела на нее большими удивленными глазами. Во-первых, какого черта, я здесь делаю, во-вторых — «мой мальчик… мнит себя взрослым»? Вообще-то, Эрну двадцать девять лет.
– Но ему двадцать девять лет уже!
– Совсем еще неразумное дитя. Думает, что лучше знает, чем его мама.
– Госпожа, время нерезиновое, — я вздрогнула, увидев, кому принадлежит второй голос. Это был лис, одетый в зеленый кафтан, зеленую шляпу и, конечно же, у него был хвост.
– Да, да, да. Послушай девочка…
– Меня зовут Мириам.
– Прекрасно помню. То, что Эйран хотел сделать тебе предложение — было сущим недоразумением. А уж то, что мы с тобой беседуем в первый день вашей встречи — тем более. Узнала бы, кто это все затеял, стянула бы все пятна на пододеяльник. А ты случайно не знаешь кто?
– Я? Не-е-ет, — удивленные глаза и задумчивость — главные атрибуты актерской игры в таких случаях.
– Ну и ладно. Ты же очень милая девочка, — погладила меня по колену, - я могу рассчитывать на твою помощь? Мы с тобой были не в плохих отношениях, ведь так?
– Так… Но чего вы от меня хотите?
– Чтобы ты не увивалась за моим мальчиком, — сделала наиграно-просящее лицо. С актерами играть — значит проиграть, мы все видим.
– Но мы ведь были «не в плохих отношениях», почему вы против меня?
– Девочка моя, я давно присмотрела для Эйрана жену. Ты не вписываешься, даже в любовницы.
– Я не хочу быть его любовницей.
– Ну вот, я об этом и говорю. Ты девушка порядочная, — вновь стала гладить меня по колену, прямо бесит.
– Быть любовницей нехорошо. Мы договорились?
– По поводу?
Я хотела сесть, но она ладонью придавила меня к подушке. И снова подбежал лис:
– Время, госпожа, время!
– Не суетись, Тингол Хитоэль, я и так нервничаю. По поводу моего мальч… Эйрана. Договорились?
– Нет!
– Мерзкая девчонка! Ладили же с тобой в первый раз.
– Время! — лис подпрыгнул на месте.
– Я думала вы…, — голова закружилась,
– Мириам, Мириам! Как ты? — теперь надо мной склонялся Эйран. Такой взволнованный и так близко. Аромат его духов дурманил, я смотрела на него, и совершенно не хотелось вставать. А почему я собственно лежу?
– Что случилось? — присела и положила голову ему на плечо.
– Ты напугала меня. Не знал, что Снежинки такие нежные, — вдохнул запах моих волос.
– Нам лучше подняться. Не понимаю, что со мной происходит…
– Что? — последние слова сказал, чуть слышно, словно самому себе, но думаю, он знал, что я их услышу. Я удержала его за ворот пиджака, не хотелось, чтобы он поднимался и нас вновь разделил столик.
– Ерунда. Я помогу тебе встать.
Помог. И мы вновь уселись на свои места. К нам подошла официантка, которая и была здесь в день нашего знакомства:
– Может быть, все же вызвать врача, мистер Кристанти?
Эйран взглянул на меня, я отрицательно замотала головой:
– Не нужно.
– А что со мной произошло?
– Ты сказала, что у тебя кружится голова и упала.
– Не помню ничего… Элайза! — вот сейчас я все прекрасно вспомнила.
– Мама?!
– В каких ты с ней отношениях?
– Лучше ты скажи, в каких вы с ней отношениях?! Я второй раз за сегодня слышу от тебя о своей матери. Не думал, что о ней вообще тут знают.
И что мне ему ответить? Сижу, моргаю, а в голове — тишина:
– Лис! У нее есть лис, по имени Топиус холулэй… Или что-то в этом роде…
Либо он меня пошлет сразу же, либо мы продолжим общение. Наблюдаю за ним. Смотрит пытливым взглядом, а потом начинает смеяться:
– Напугала меня этим еще больше. Ну, конечно, Лис! Мать пишет сказки для детских спектаклей, вот оттуда ты ее и знаешь. Так?
– Так…, — а, что мне еще ответить?
– Вот и славно.
Посмотрел на меня с подозрением и интересом, одновременно. И тут со всей силой разорался мой телефон — такая мелодия у меня только для одного человека:
– Да, Томас? А сколько? Я просто… Хорошо, иду! — злостно ткнула на отбой.
– Прости, я должна идти. У меня репетиция.
– Я подвезу тебя.
– Хорошо…
Мы вышли, мне показалось, что на улице похолодало. Я скрестила руки на груди и начала растирать плечи. А он укрыл меня своим пиджаком:
– Не нужно. Холодно, а ты в одной рубашке.
– Мне не привыкать к такой погоде.
Доехали с ним быстро и почти не разговаривали, только один вопрос от него «Стало ли мне теплее». Конечно, стало. Когда он поблизости — мне тепло и на душе тоже.
– Спасибо, что подвез.
Он вышел, открыл мне дверь: