Красный кадиллак желаний
Шрифт:
– Ты любишь меня?
– Мириам я… не знаю, что ответить. Мы едва знакомы с тобой.
– Значит, нет, — я поправила свитер и отошла назад, - а то, что происходит сейчас?
– Наваждение… Послушай, — шаг вперед и он вновь обнимает меня, - я не могу сейчас ничего гарантировать, но знаю точно — ты особенная, не похожая ни на одну… неважно. Меня тянет к тебе и очень сильно.
Прильнул к моим губам. Какое-то время мысль еще пульсировала, а потом я поддалась чувству, которое губит и возрождает меня одновременно —
Спустя время Эрн обнимал меня, лежа в кровати. Прижимал к своей груди, а я утопала в его объятиях и поцелуях:
– Эрн, ты любишь меня? — мне было важно услышать одно короткое слово, ну, скажи же его, пожалуйста.
– Ты мне дорога, — прижал сильнее и поцеловал в плечо.
– И только? — развернулась, мне нужно видеть глаза, когда он будет говорить.
– Мириам, если хочешь признаний, то вот тебе признание двадцатидевятилетнего мужчины — я впервые занимаюсь этим в первый же день знакомства, — улыбнулся и поцеловал меня в голову, - ты просто сводишь меня с ума: твой запах, голос, тело — будто из какой-то важной части моей жизни, но которую я совершенно не помню. Знаю, это ерунда, так что не бери в голову, а то сочтешь меня ненормальным. Я скоро.
Встал и вышел из спальни, а я откинулась на подушку, стерев ладонью покатившуюся слезу. А что если завтра будет расставание?..
– Кхе-кхе-кхе…
Я вскочила, села в кровати и натянула на себя одеяло:
– Кто здесь? Я буду кричать!
– Не, не, не, кричать не надо. Нужно любить и жаловать.
– Мандаринка?! Какого лешего ты здесь делаешь? — посмотрела вниз кровати, откуда и доносился голос.
– Я же говорил, что по важному делу тут.
– Но мы с Эрном… Ты был здесь все это время?
– Да ничем меня не удивишь. Эйрана часто видел бегающего голышом, гы-ы-ы-ы…
Боже! Мне хотелось провалиться сквозь землю, я просто сгорала от стыда:
– Так нельзя делать! Ты плохой, плохой жираф!
– Да, ладно тебе, — протяжно зевнул, - я все это время спал.
– Правда?
– Не-е-ет! Ну, простите-извините. Чего я не видывал-то?! Я с важной миссией, а вынужден… апчхи… сидеть под кроватью. Ладно, слушай… Ой…
– Ты с кем-то разговариваешь? — Эйран зашел в комнату и включил свет.
– Мне показалось, что я слышал еще чей-то голос.
Ну, спасибо Мандарин пятнистый, услужил так услужил. Что я ему скажу теперь, а ведь смотрит на меня пристально:
– Я говорила сама с собой.
– На два голоса?
– Разучивала роль в постановке. Сегодня то и дело забывала слова, — я почти не вру.
– Да, может быть…
– Это же твой дом. С кем я могу здесь разговаривать еще?
– Ты права, конечно. Извини.
Выключил свет, сел рядом и начал целовать. Я бы с удовольствием ответила, но под кроватью жираф:
– Ты не принесешь мне водички?
–
– Ага.
– Я быстро.
– Тепленькой.
– Конечно, — поцеловал в висок и снова ушел.
Я свесилась вниз кровати. Лежит и читает книгу:
– Говори, чего хотел и уходи. Я хочу быть с любимым человеком наедине. Надеюсь, ты это понимаешь! — еще не хватало, чтобы Эрн уличил меня в измене с жирафом.
– Ты помнишь, чем закончилась ваша ночь любви в прошлый раз? — он еще и в очках.
– Но сейчас все по-другому. Эрн любит меня, хоть и не осознает. Правда, ведь?
– А я не про него говорю. Я про тебя.
– А при чем здесь я? — услышала приближающиеся шаги, - Эрн, очень хочу воду с лимоном и сахаром!
– Понял, — послышалось за дверью и шаги начали удаляться.
– Мы влипнем оба, и все из-за тебя! Почему речь обо мне? Я хотела быть с Эрном, тем более после нашей ночи.
– Хотела да, а делала-то что?
Я пожала плечами:
– Не знаю, ничего.
– Вспоминай.
Глава 8
– Не о чем. Я ничего не сделала, чтобы Эйран так со мной поступил. И вообще, я злюсь на него.
Действительно, ощутила внутри себя злость. Ведь я отдала ему себя, свою любовь, свое тело, а он так поступил. Я готова выяснить, в чем тут дело. И чем я хуже какой-нибудь дамочки, которую выбрала его мать?
– Я принес тебе коктейль «Прерву удовольствие и найди ингредиенты». Вместо лимона положил корицу. Извини, его у меня нет. Держи.
Протянул мне стакан. Запах был изумительный, но мне было не до этого. Я поставила его на прикроватную тумбу. Глаза Эйрана и лицо «как ты могла, я изрыл все съестные запасы» были красноречивы, но пусть бесится, если хочет:
– Мне нужно серьезно с тобой поговорить?
– Опять? Я так понимаю, на продолжение можно не рассчитывать? — недовольно ухмыльнулся и начал натягивать на себя боксеры.
– Включу свет, чтобы ты могла лицезреть выражение моего лица, а то придумаешь еще чего-нибудь.
Прямо кожей ощущала его негодование. Не знаю, что имел в виду жираф: из-за меня случилось расставание?! Ничего подобного. Эрн включил свет, уселся на тумбу возле стены и стал пристально смотреть на меня:
– Говори.
Конечно, ему хорошо, он у себя дома, а я сижу голая, натянув одеяло по самые уши. Да еще и пятнистый под кроватью:
– Не знаю, как тебе все объяснить. Я виделась с твоей мамой и она…
– Когда ты с ней виделась? — он явно не обрадовался такой новости.
– Сегодня.
– Сегодня? Ах да, припоминаю, что ты о ней говорила. И зачем она тебя подослала ко мне? Черт, нужно было с самого начала понять, что это ее рук дело.
– Никто меня не подсылал. Она сама ко мне пришла.