Красный корсар
Шрифт:
Все стояли, онемев от изумления. Одну минуту казалось, что вот-вот вспыхнет возмущение, но Корсар принял все меры, чтобы сделать его невозможным: направо стояла «Стрела» с заряженными пушками, с фитилями наготове. Едва оправившись от смущения, каждый из пиратов бросился собирать свои вещи, чтобы перенести их на береговое судно.
Вскоре все, кроме людей, составлявших экипаж шлюпки, оставили «Дельфин». Обещанное золото было переправлено, и нагруженное судно быстро удалилось. В течение всей этой сцены Корсар молчал; затем, обернувшись к Уильдеру и сделав над собою усилие,
— Нам надо тоже расстаться. Я оставлю раненых на ваше попечение. Им необходима помощь хирурга. Я знаю, вы оправдаете мое доверие.
— Даю вам слово, что они не подвергнутся ни малейшей опасности, — сказал молодой де-Ласей — Уильдер.
— Я вам верю. Однако, пора!
Взгляд его выражал решимость победить во что бы то ни стало волновавшие его чувства. Он с сожалением оглянулся на опустевшую палубу, еще недавно такую шумную и кипевшую жизнью, и произнес:
— Да, теперь пора! Нам надо расстаться! Лодка ждет вас.
Уильдер переправил мать и Гертруду, но сам остался на минуту на палубе.
— А вы? — сказал он Корсару. — Что же будет с вами?
— Меня скоро… забудут. Прощайте!
Корсар дал молодому человеку знак удалиться. Тот пожал ему руку и прыгнул в лодку.
Как только Уильдер вошел на свой корабль, командование которым вследствие смерти Бигналя перешло к нему, он медленно отдал приказ распустить паруса и плыть к ближайшему порту. Пока только было возможно различать движения человека, оставшегося на палубе «Дельфина», все взоры были устремлены на этот корабль, который стоял неподвижно на прежнем месте.
Человеческая фигура двигалась на корме, и возле нее двигалась другая, как бы его тень. Наконец, расстояние настолько увеличилось, что поглотило эти неясные образы, и глаз не мог больше различать того, что делалось на корабле.
Но вскоре все стало ясно. Языки пламени показались на палубе и стали быстро перебегать с паруса на парус. Густое облако дыма охватило бока корабля. Вслед за тем перед глазами зрителей развернулась ужасная, но вместе с тем и великолепная картина корабля, горящего среди моря.
Громадный столб дыма величественно поднялся к небу. Вскоре послышался оглушительный взрыв, который, несмотря на большое расстояние, так сильно потряс паруса «Стрелы», что казалось, будто пассатные ветры переменили свое направление.
Когда облако дыма рассеялось, на поверхности океана уже не было видно ничего. Некоторые из матросов, взобравшись на верхушки мачт, наблюдали за происходившим в подзорные трубы. Им показалось, что они видят на воде какую-то точку, но была ли то шлюпка или какой-нибудь осколок корабля, осталось навсегда тайной.
С этого времени история о Красном Корсаре начинает мало-по-малу исчезать из памяти моряков. Ее вытеснили новые события, которые произошли в этих морях, столь богатых разными приключениями. Английские колонии в северной Америке восстали против своей метрополии. Ньюпорт поочередно занимался то королевскими войсками, то войсками Франции, которая стремилась уменьшить обширные владения своего соперника — Англии.
Прошло больше двадцати
Но как ни великолепен был праздник, с наступлением ночи маленький городок погрузился в обычную провинциальную тишину. Красивый фрегат, стоявший на том самом месте, где когда-то показался корабль Корсара, спустил многочисленные флаги, которыми был украшен по случаю праздника. На мачте развевался один только флаг, украшенный новым созвездием [30] .
В это самое время в гавань вошел другой крейсер, но значительно меньших размеров; на нем был флаг с цветами новых Штатов. Так как был отлив, крейсер бросил якорь в проливе между Коннектикутом и Родсом. С него спустили лодку, и шесть сильных гребцов направили ее к берегу.
30
Национальный флаг С.-А.С.Ш. (Прим. ред.)
Когда лодка пристала к уединенному и отдаленному от центра города уголку набережной, находившийся на этом месте прохожий увидел, что в ней стояли носилки с закрытыми занавесками и сидела одна женщина.
Матросы оставили весла, привязали лодку к столбу, вынесли носилки на берег и вместе с сопровождавшей их дамою подошли к прохожему.
— Скажите, пожалуйста, — спросила дама, — у капитана Генри де-Ласей есть здесь дом в Ньюпорте?
— Да, есть, — отвечал старик, к которому обратилась дама, — и даже, можно сказать, не один, а целых два, потому что ему принадлежит также и этот фрегат.
— Вы, конечно, слишком стары, чтобы проводить нас. Но, может-быть, кто-нибудь из ваших внуков или знакомых мальчиков мог бы указать нам дорогу? Вот плата за труд.
— Благодарю вас, миледи, — сказал старик, бросая искоса взгляд на даму и старательно пряча в карман небольшую серебряную монету. — Хоть я и стар и видал виды как на море, так и на суше, но с удовольствием готов оказать услугу такой особе, как вы. Идите за мною, вы увидите, что вам попался недурной лоцман.
Сказав это, старик пошел вперед. Матросы последовали за ним, а дама с печальным лицом молча шла возле носилок.
— Если вы хотите освежиться, — сказал проводник, оборачиваясь к ним и указывая на дом, — то вот очень хорошая гостиница. Ее когда-то охотно посещали моряки. «Сосед Джером» и «Опущенный Якорь» пользуются хорошей репутацией.
Внутри носилок послышались тихие звуки. Проводник остановился, прислушиваясь, но не мог уловить никакого признака, по которому можно было бы догадаться, кто в них находится.
— Больной страдает, — заметил он. — Мне на своем веку довелось видеть семь ужасных кровавых войн. Надеюсь, что та, которую мы переживаем, последняя. Я был свидетелем стольких необыкновенных приключений, столько опасностей избежал сам, что и рассказать всего невозможно!