Красный олигарх
Шрифт:
Внимание привлек конверт с бланками «Госбанка». Внутри — выписки со счетов, какие-то кредитные договоры, расписки. Суммы впечатляли. Часть денег проходила через «Общество взаимного кредита», часть — через кооперативный банк. Умно придумано — не все яйца в одной корзине.
— Пора принимать лекарство, — Анна Сергеевна вернулась с подносом, на котором стояли пузырьки и мензурки. От нее пахло спиртом и йодом.
Я послушно проглотил горькую микстуру. Завтрашний разговор со следователем
Тем более, материала для торга теперь было предостаточно. Интересно, знает ли товарищ из ГПУ о некоторых особенностях финансирования профсоюзного движения на заводах?
Засыпая, я мысленно раскладывал найденную информацию по полочкам. Связи в госаппарате, промышленные активы, зарубежные контакты, компромат на нужных людей…
Неплохое наследство досталось мне от Краснова. А главное — я точно знаю, что будет дальше. Знаю, кто выживет в грядущей буре, а кто сгинет. Осталось только правильно разыграть эти карты.
Губы сами растянулись в усмешке. В кармане халата лежал сложенный вчетверо список членов заводского комитета — с адресами и характеристиками. Даже в 1928 году люди остаются людьми. У каждого есть свои слабости, свои тайные желания, свои скелеты в шкафу. А я умею на этом играть — неважно, в какой эпохе.
Последнее, что я увидел перед тем, как провалиться в сон — стопку накладных с печатью «Главметалла». Завтра будет интересный день. Очень интересный.
Утро началось с тупой боли в плече и нового визита доктора Савельева. Пока он менял повязку, в палату вошел невысокий человек в потертом пиджаке и круглых очках — секретарь Краснова, Семен Артурович Головачев.
— Леонид Иванович, я принес документы, которые вы просили, — он положил на тумбочку объемистую папку. Даже беглого взгляда хватило, чтобы заметить печать «Главметалла» на верхнем листе.
— Давайте посмотрим, — я поморщился от боли, принимая более удобное положение. — Что там у нас на заводах? Я сейчас после ранения и лекарств туго соображаю, голова совсем не варит, все запамятовал, как старик, так что рассказывайте с подробностями, не стесняйтесь.
Семен Артурович понимающе кивнул и достал пачку бумаг:
— Первым делом — проблемы с мартеновским цехом на Первом заводе. Печи Коломенского завода требуют капитального ремонта. Главный инженер Соколов предлагает модернизацию по проекту их конструкторского бюро, но…
— Но профсоюз против, — закончил я за него, просматривая отчеты. — Боятся сокращений?
— Не совсем, — секретарь удивленно поправил очки. — Рябов из профсоюза как раз за модернизацию. Проблема в том, что наши старые мастера не доверяют коломенским новшествам. Говорят, лучше бы немецкое оборудование купили.
Это интересно. Я просмотрел
— А что конкретно предлагает Соколов?
— Модернизацию по новой схеме. У коломенцев есть разработка — регенеративная система с измененной конструкцией головок. Обещают экономию топлива на тридцать процентов. И главное — все запчасти наши, не нужно валюту тратить.
Я задумался. В моем времени российская металлургия долго расхлебывала последствия увлечения импортным оборудованием. А тут появляется шанс пойти другим путем.
— Семен Артурович, а что у нас с Коломной по финансам?
Секретарь зашуршал бумагами:
— Есть задолженность за последнюю поставку. Но они готовы войти в положение. Тем более, их технический директор Зворыкин…
— Что Зворыкин?
— У него сын учится в Промышленной академии. Говорят, есть сложности с защитой диплома.
Я невольно усмехнулся. Некоторые вещи не меняются в любую эпоху.
— Понятно. Что еще?
Следующий час мы разбирали производственные проблемы. Два завода, формально независимых, но связанных общей логистикой. Первый с мартеновскими печами, второй с прокатным станом. Узкое место — поставки угля. Но если перейти на коломенскую схему, расход топлива снизится.
— А вот данные по себестоимости, — Семен Артурович протянул мне исписанный мелким почерком лист. — С учетом транспортных расходов.
Я быстро пробежал глазами цифры. Коломенский завод находился всего в ста верстах, по Оке можно наладить поставки в навигацию. А зимой — по железной дороге. Гораздо удобнее, чем везти оборудование из Германии.
— Что с кадрами для новых печей?
— Коломенцы предлагают прислать своих мастеров для обучения персонала. И берутся спроектировать новый нагревательный колодец под наш прокатный стан.
Любопытно. Я вспомнил, что в тридцатые годы Коломенский завод станет одним из лидеров советского машиностроения. Похоже, здесь понимают, куда ветер дует.
— А что наш товарищ Рябов думает о коломенских специалистах?
— Одобряет. Говорит, русская инженерная школа себя еще покажет.
Я кивнул. Вот и зацепка для работы с профсоюзом. Патриотизм всегда был хорошим инструментом для манипуляций.
— Хорошо, Семен Артурович. Еще два вопроса. Первый — кто в Москве курирует Коломенский завод? Второй — как там дела у товарища Зворыкина-младшего с дипломом?
Секретарь понятливо улыбнулся:
— Разрешите, я уточню детали и вечером доложу?