Красный орёл
Шрифт:
— Ты доверяешь Титу Юстиниану?
— Доверяю, — кивнул я после секундного раздумья о странности этого вопроса.
— Ты доверил бы ему свою жизнь? — продолжил декан.
— Эмм… — растерялся я.
— Перефразирую: ты доверяешь ему больше, чем другим контуберналиям?
— Да, — здесь мне уже задаваться мыслями не пришлось.
Позже, когда командир вызвал нас двоих к себе, я понял, к чему были все эти странности: декан решал, кого отправить вместе со мной для дальнейшего прохождения службы. Прямого места назначения он не назвал, но в его голосе чувствовалась серьёзность и легкая грусть.
— Снимите немного наличных
Декан говорил так, словно нас приговорили к смерти. Впрочем, всех отчасти приговорили. В этот же вечер каждый бывший новобранец должен был написать завещание. Чтобы в случае чего не было споров о наследстве, да и не пропадать же всему нажитому. Сейчас это скорее формальность, так как смертность в легионе крайне низкая, но составление посмертной воли не добавляет радости и оптимизма. В моём приоритете оказался Тит Юстиниан Корвус, затем Эрма, а после Неокл. То есть если я умру — всё Титу, если мы с Титом умрём в один день — Эрме. А Неокл чисто на всякий случай. Безусловно, если бы имелась возможность поставить в приоритет Ашу — она была бы номером «один». Но, к сожалению, нельзя завещать что-либо негражданам.
Так, завтра начинается передышка в 10 дней, во время которой половина командиров разъедется по отпускам, нужно нам сходить за покупками, как и советовал декан. Благо, ворота в город для молодых легионеров открыли. А после — рубеж зимы и весны — канун Нового года. Первого марта уже отправимся в путь. Надо будет знатно отпраздновать перед выездом. Загружу хорошенько свои мозги алкоголем, чтобы не думать о словах декана, которые посеяли во мне сильную тревогу…
Глава 4
Почему отдых всегда пролетает так быстро? Я не жалуюсь, мне очень даже понравилось слегка расслабиться после тяжелейших нагрузок. Всё же, отдыхать — не работать. Хотя и сложа ручки мы с ребятами не сидели. Чтобы не изнежиться, мы всем нашим контубернием начинали утро с пробежки в две мили. Добровольно и без принуждений.
Затем, позавтракав, мы отправлялись гулять в город. Признаюсь, я ошибся насчет Кост Терминуса. Несмотря на ненавистный мне снег, который отказывался таять уже месяц и превратился в весьма высокие сугробы, меня поражала местная атмосфера. Небольшие частные одноэтажные домики самих разных и необычных цветов: оранжевые, зелёные, голубые, белые. Все с небольшой территорией, ограниченной низенькими заборчиками, украшены маленькими огоньками, перед входными дверьми установлены небольшие статуэтки на постаментах, дорожки везде почищенные. Рядом с каждым домом под навесами стоят автомобили. Не совсем новые, не такие шикарные, как в той же Салоне, но здесь их на душу населения куда больше. При этом широкие и качественные дороги совсем не загружены, нет пробок или заторов даже в непогоду.
Ещё меня поразило, что все здороваются друг с другом, желают даже незнакомым людям хорошего дня и успехов. В детском городе мы, естественно, тоже приветствовали всех, с кем встречались, но всё это было на ходу и выглядело скорее обычной формальностью. Здесь же чувствовалась искренность улыбок и тёплых слов.
В центре города в длинных двухэтажных
Также мы наконец-то смогли вдоволь насладиться прекрасным природным явлением — северным сиянием. Оно часто бывает в этих местах, но из-за мощного и постоянного освещения территории учебного лагеря сияние почти не разглядеть. Однако, прихватив с собой ящик согревающего вина и выбравшись за город, мы оценили эту красоту по достоинству: зеленые и лазурные волны, бегущие по небу. Словно весь небосвод объят волшебным пламенем. В жизни это выглядит настолько потрясающе, что хочется смотреть в небеса бесконечно. Впрочем, мы весьма быстро замёрзли, поэтому решили не рисковать здоровьем.
Хотя им пришлось рискнуть на следующий день, предпоследний день перед планируемой отправкой. Мы с контуберналиями отправились в небольшую термополию в центре города со странным названием «Равенство». Здесь вообще наименования заведений сильно контрастируют с теми, что я видел в Салоне. Так вот, мы решили заранее проводить уходящий год, чтобы быть в тонусе во время прибытия на новое место службы.
Видимо, не мы одни так решили. К нашему приходу в заведении уже сидела шумная компания молодых легионеров. Из первой центурии учебного лагеря, а номер контуберния не помню (но точно не первый). Судя по всему, они сидят тут очень давно, да и выпили непозволительно много.
Мы заказали разбавленное вино (чтобы не напиться слишком рано) и местную копчёную рыбу, успели посидеть меньше двадцати минут, когда поняли, что находиться здесь невозможно. Соседняя компания завывала тупые песни, они задирали ни в чём невиновных посетителей, разбили уже стакана три, повсюду вокруг них растекался пролитый алкоголь и разбросанная еда, а бедный работник «Равенства» пытался всеми силами минимизировать ущерб, вытирая пол тряпкой и собирая осколки. Боги, да как же они бесят!
— Марк? — жалобно посмотрел на меня Тит.
— Я знаю, — получив поддержку от друга, я отправился к одному из работников, стоящему у стойки с многочисленными напитками.
— Извините за беспокойство, — обратился я к нему. — Я не знаю здешних правил, но приемлемо ли у Вас такое поведение? — указал я на шумных собратьев. — Только скажите, и проблема будет решена.
— Хм… — добро улыбнулся мне мужчина с бородой и длинными волосами, удивленный такому вопросу. — Конечно, они распугивают посетителей, донимают персонал, но законы не нарушают. За еду и разбитую утварь они платят. И они всё же легионеры. Поэтому мы ничего не можем сделать.
— Я могу, достаточно только подмигнуть, — улыбнулся я, посмотрев собеседнику в глаза. Секунд на десять повисло молчание, нарушаемое криками и смехом пьяниц, затем собеседник уверенно подмигнул.
Подойдя к своим, я жестом показал «вставайте». Они, само собой, причину поняли, но не хотели встревать в конфликт, только Тит весьма бодро поднялся со своего места. Видимо, его эти придурки достали ещё больше, чем меня.
— Легионеры, — попытался я привлечь внимание компании, подойдя к ним со своей группой поддержки, но эти отморозки даже взглядом не повели.