Красный шарф
Шрифт:
— Где деньги?
— Под креслом.
Я взглянул на кресло и увидел край чемодана, обвязанный красным шарфом.
— Почему ты не исправишь замок? Это не будет привлекать внимание к чемодану.
— И так сойдет. Этот шарф у меня уже много лет. Он для меня как талисман.
— И что он означает?
— Ну как тебе сказать... Он гарантирует удачу.
У мотеля появилась Бесс, вытирающая руки о полотенце. Она мельком взглянула на дверь коттеджа. Я подождал, пока она скроется, и сказал:
— Давай подождем до завтра. Утро вечера мудренее.
Вивьен снова умоляюще
— Николс, я боюсь! — прошептала Вивьен.
Я мельком взглянул на нее и вышел. Бедная Вивьен! Она боится даже собственной тени. Наверное, думает, что ОНИ перекрыли все аэропорты, ведь там везде их люди. Но ОНИ даже не знают, что она здесь. ИМ это и в голову не придет. Более того, ИМ вообще неизвестно о ее существовании, ведь ИХ интересовал Тис. А сейчас ИХ, разумеется, беспокоят пропавшие деньги. Но все же, кто ОНИ такие? Она ведь и вправду до смерти напугана, в этом я ни на секунду не сомневался.
Хорошо, попытаюсь ей помочь, и назначу свою цену, хотя все это будет стоить мне нескольких лет жизни.
Я собирался поставить «шевроле» в гараж и натолкнулся на Бесс.
— Я позвонила врачу, — сказала она.
— Что?
— По поводу твоего пальца. Завтра в два. Спросила, нельзя ли пораньше, но у него уже все расписано.
Бесс вошла в мотель и скрылась в спальне.
Утром, сколько я ни старался, никак не мог подойти к коттеджу Вивьен. Когда, наконец, я ее встретил, то понял, в каком состоянии она находится. На ней по-прежнему были белые шорты и черный свитер. Нам удалось только обменяться взглядами. С утра предстояло много работы по дому, но из-за нервного напряжения я ничего не мог делать. А работы хватало. У двадцатого коттеджа облупилась на двери краска. Я заблаговременно смешал краски, добиваясь нежно-голубого оттенка, но, начав красить, увидел, что цвет оказался слишком темным. Черт возьми! Почему все валится из рук?
— Можешь заодно покрасить и другие двери, — сказала Бесс. — Рано или поздно, это все равно необходимо сделать.
А тут еще Вивьен мечется по коттеджу, обезумев от страха! Всякий раз, когда я поворачивался в сторону шестого номера, видел, как она выглядывает из-за шторы и смотрит на меня.
Рой, сделай то, Рой, сделай это, надо подровнять траву на газоне, у гаража в двух местах протекает крыша, нужно подстричь ветки у сливовых деревьев, листья у пальм завяли и поблекли. В нескольких местах не горят лампочки в фонтане. В пятом коттедже засорилась труба. Мистер Хэйг говорит, что в ванной из крана не течет вода. Я без конца бегал туда-сюда, а когда взглянул на часы, было уже полвторого.
— Как это вас угораздило, мистер Николс? — спросил врач, внимательно разглядывая мой мизинец.
— Прищемил дверцей автомобиля.
Врач, довольно молодой человек с могучими плечами регбиста, смотрел на палец сквозь огромные очки в черепаховой оправе. Потом пристально взглянул на меня, и я понял, что он не верит ни единому моему слову.
— Придется вправить кость, потом подождем, пока пройдет воспаление. Кстати, неплохо бы сделать снимок.
— Как скажете. Послушайте, надеюсь, это скоро заживет?
— От
— Ну, что ж, делайте, как считаете нужным.
— Сначала вправим кость.
— Начинайте.
Мне показалось, что я умираю — боль была адской. Наконец, кость встала на место, но палец по-прежнему походил на сардельку.
— Благодарю вас, доктор, — простонал я, вытирая испарину.
— Ну вот и хорошо, мистер Николс, — улыбнулся врач. — И впредь будьте осторожней с дверцами машин, — и он пристально посмотрел на меня.
Клиника находилась в одном здании с супермаркетом. Я направился к «шевроле», подумав, что будь у меня хоть ничтожная часть тех денег, что в чемодане, я мог бы назначать свидания с девушками типа Вивьен, когда пожелаю. Я сел в машину и завел мотор.
Ярко светило жаркое южное солнце.
Я оглянулся и посмотрел на шоссе. И тут меня словно обухом по голове ударили. Нет! Не может быть! Но я не ошибся! Невозможно забыть это лицо. По тротуару, прихрамывая, приближался Ноэль Тис.
Глава 7
Я замер от неожиданности, нога застыла на педали акселератора, а рука на тормозе. Мотор ревел и урчал, поскольку машина не трогалась с места.
Тис, в легком летнем костюме, шел по направлению к моей машине, довольно сильно хромая. Левая рука у него висела на перевязи. Половина лица, включая глаз, была забинтована.
Я не знал, что делать. Похоже, подозрения Вивьен начинали сбываться. Тис прошел совсем рядом с «шевроле», но не узнал меня — солнечные лучи отражались в стекле. Я снова нажал на газ; Тис поднял голову, но опять ничего не заметил и, похрамывая, пошел вверх по улице. Вид у него был удрученный. Я наблюдал, как он перешел улицу, остановился на углу, поправил повязку на руке, затем внимательно и как бы удивление оглядел ее, после чего подтянул бинт, закрывавший его левый глаз. Поверх бинта была надета шляпа-панама, и время от времени Тису приходилось поправлять ее, чтобы она не сползала на лицо.
Надо срочно сообщить Вивьен! Ведь так недалеко до беды! Я был уверен, что она вряд ли обрадуется тому, что Ноэль Тис остался жив и теперь наверняка разыскивает ее.
— Ну как, помог врач с пальцем? — спросила Бесс.
— Разумеется.
Я развернулся, поставил «шевроле» в гараж, прикидывая, как бы мне незаметно для Бесс пробраться в коттедж к Вивьен, но жена ожидала меня возле гаража.
— Просто великолепно! — заметила она, рассмотрев мой палец.
— Врач его вправил. Ты не представляешь, как это больно.
— Бедненький! — пожалела меня Бесс.
Я взглянул на ее стройную фигурку в купальнике. Бесс работала в саду и вся намокла из-за включенного разбрызгивателя. На меня жена поглядывала с подозрением. Она машинально вытерла рукой лицо, и не нем осталась грязная полоска глины. Мы молча посмотрели друг на друга, и я направился в мотель. Необходимо срочно повидаться с Вивьен. Ведь Ноэль знал мое имя и фамилию и легко найдет меня, справившись по адресной книге. Я же назвался, когда мы ехали в «линкольне».