«Красный стул»
Шрифт:
— Рад, что вас не смущает перспектива жить в компании старца, — одобрительным, мягким тоном сказал он. — И насколько близко находясь вы должны за мной наблюдать? Вам подойдет просто комната в моем доме? Или мне нужно купить кровать больших размеров, чтобы вам было удобнее?
— О нет, извольте оградиться от меня хотя бы стенкой, — лениво проговорила Гермиона, окинув его многозначительным взглядом с головы до ног.
— Готов продолжить этот диалог только после посещения душа. Не совместного, — коротко кивнул Нотт и, заметив, как вновь открывается ее рот, продолжил: — Всегда считал, что женское молчание прекрасно.
Предупредив
— Мы собираемся в мир магглов? — обратив внимание, что Нотт свернул в сторону «Дырявого котла», она немного удивилась.
— Видимо, вы тоже не особо внимательно слушали аврора Поттера, — с легкой усмешкой бросил Теодор, доставая палочку.
Гермиона слегка надула губы, но отвечать не стала. Нотт пытался скрыть расползающуюся улыбку. Она действительно была забавной: колкость в комплексе с детской непосредственностью — редкое сочетание. Пропустив даму вперед, он еще раз убедился, что правильными пропорциями природа ее не обделила, а вот с характером дела обстояли, похоже, намного сложнее.
Вдохнув воздух весеннего Лондона, Теодор жестом пригласил ее налево, прямиком на парковку. Кажется, в этот момент Грейнджер уже была настолько сбита с толку, что, когда он достал ключи от машины, все-таки скорчила недовольное лицо.
— Ты… Вы еще и машину водите? — с неким недоумением выдавила она.
— А еще я купил себе пентхаус, чтобы на площади в двести семьдесят квадратных метров не встретить ни души, и соседи сверху меня не затопили, — негромко проговорил Нотт, склонив голову в сторону портала. — Мне волшебства хватает и за стеной.
Здесь он абсолютно не лукавил. Одиночество стало его привычным спутником. Он был негласно изгнан: публичный отказ от единственного ребенка в чистокровной семье — это нонсенс. Вряд ли хоть один волшебный род был бы рад такому соседству. Какое-то время с ним даже остерегались здороваться, словно с прокаженным, но репутация оказалась крайне наживным делом: когда ты становишься всем вокруг нужен, то никому уже и дела нет до того, кто ты и откуда. И Теодор стал. Он был монополистом в своей сфере безопасного информационного обмена. Талант продается не хуже проституток в порту.
Открыв Гермионе дверь, он терпеливо подождал, пока она сядет. И только тогда, когда обходил машину, позволил себе беззвучно ругнуться и закатить глаза. Женская неторопливость с непривычки утомляла, хотя если хорошо подумать, то расторопность была куда страшнее: в ней полностью пропадали те самые нежность и пластика, ради которых хотелось смотреть на девушек в принципе.
Мотор заревел, и Грейнджер вздрогнула, на что Нотт постарался не обращать внимания, чтобы не смущать ее лишний раз и самому не погружаться в эту неловкость.
Дорога вела вдоль Темзы, а затем свернула к парку Сент-Джеймс. Самый центр культурной и политической жизни Лондона. Ещё пара поворотов, и покажется Вестминстерский дворец. Теодору
Несмотря на то, что сам Нотт был воспитан совершенно в других условиях, сейчас ему было спокойнее: никакого давления, а правила устанавливал он сам. В его квартире не было ничего волшебного, кроме барьеров. Видимо, это уже стало какой-то профдеформацией.
Оставив машину на крытой парковке, они так же молча вошли в лифт. Эта тишина позволила прикинуть план сегодняшнего дня. Теодор открыл дверь, наблюдая, как вместе с девушкой в его доме пропадает спокойствие. Услышав шум из дальней комнаты, она напряглась и потянулась за палочкой.
— Не надо. В моем доме вы этим пользоваться не будете, — равнодушно бросил он, делая пару шагов. — Я редко бываю здесь раньше девяти в будние дни, обычно горничная уже уходит. Будьте добры в нее ничем не тыкать. А лучше и вовсе не доставайте здесь палочку.
— Странная просьба для такого, как вы, — хмыкнула Гермиона, оглядывая длинные светлые коридоры.
— Мисс Грейнджер, вам только кажется, что между нашим положением и возрастом нет разницы, — проходя через гостиную, произнес Нотт, — однако, если сравнивать трехлетнего ребенка и десятилетнего, то все становится очевидным.
— Подобные вещи не стоит сравнивать.
— В том случае, если цифра — просто цифра. Однако, если за ней стоят развитие и опыт, она перестает быть просто временным отрезком, — открывая одно из помещений, констатировал Нотт. — Многие люди в возрасте двадцати-двадцати пяти лет и даже старше убеждены, что уже достаточно познали этот мир, чтобы не расти дальше.
— Как вы несколько лет назад? — ехидно бросила она, проходя внутрь.
«Интересно, ее уровень язвительности имеет пределы?» — слегка поджав губы, Теодор вдохнул чуть глубже.
— Верно, — лишь кивнул он. — Я надеюсь, вам здесь будет комфортно. Если не нравится, то можете выбрать любую другую спальню.
— Зачем вам столько… — она пыталась подобрать слова, оглядывая просторную спальню, оформленную в светлых тонах.
— Люблю свободное пространство, — не дожидаясь, пока Гермиона сформулирует свою мысль, констатировал Нотт. — У вас есть чуть меньше часа, затем нам нужно в поместье. Надеюсь, во время своего последнего шопинга вы выбрали что-то подходящее.
— Несомненно, — улыбнулась Грейнджер. — Я должна была хоть как-то компенсировать неудобства от первой встречи.
— Я так и понял, — приподняв бровь, Теодор лишь перёл взгляд на часы. — Вынужден вас оставить, осваивайтесь. Зайду чуть позже.
— Я могу пройтись по дому? — спросила она, когда Нотт уже почти вышел.
— Конечно, — не оборачиваясь, ответил Теодор. — Это ведь ваша работа.
Мысли беспорядочно путались, однако, встретив горничную на пути к своей комнате, все же оповестил ее о новой гостье. Та лишь улыбчиво закивала, видимо, прикидывая, сколько работы добавится в связи с появлением этой леди, ведь сам Нотт дома появлялся довольно редко. Да и то лишь с целями уйти подальше от магических разборок. О последнем, естественно, женщина знать не знала.