«Красный стул»
Шрифт:
Наклевывалась крайне веселая перспектива: поскольку похоронная процессия открытая, то память почившего должны почтить представители всех крупных криминальных формирований. Большинство из них явится лишь для того, чтобы приглядеться к поведению нового конкурента. Лицемерная вежливость раскинется среди черных траурных нарядов.
«Интересно, будет ли там хоть кто-то с реальной болью утраты? — этот вопрос как-то неприятно царапнул череп изнутри, пока Нотт пытался настроить нужную температуру воды. — Хотя какая разница, если даже я поприсутствую чисто из формальности…»
Такое
Обернувшись полотенцем, Нотт толкнул дверь, прикрывая глаза, сморщил нос и запустил пальцы во влажные волосы, еще больше разлохматив. Звук разбившегося стекла привлек его внимание. Гермиона с весьма неловким видом стояла у журнального столика из черного дуба, а перед ней на полу синий песок высыпался из осколков, некогда бывших часами.
— Знаете, я, наверное, должен был как-то ограничить свое гостеприимство, — не скрывая легкого раздражения, произнес Теодор.
Грейнджер не ответила. Ее глаза с нескрываемым интересом скользили по практически обнаженному телу, задерживаясь на некоторых участках. Казалось, что ее вообще не заботит возмущение хозяина этой комнаты. После того, как она прикусила нижнюю губу, Нотт и вовсе решил, что юная «надзирательница» прослушала его слова.
— Может, хотя бы ради приличия попробуете иногда поглядывать в глаза? — приподняв бровь, хмыкнул он, когда Гермиона наконец-то пришла в себя. — Но я могу подождать. У нас есть еще минут пятнадцать, чтобы вы успели рассмотреть все тщательнее.
— Я просто … — она начала абсолютно неубедительно открывать рот, явно пытаясь возразить, — …просто немного заблудилась.
— И решили, что можно врываться в мою спальню и громить все вокруг? — с некой усмешкой спросил Теодор, замечая, как на ее щеках появился еле заметный румянец.
— Это случайность, — слегка растеряно глядя вниз, протараторила Грейнджер. — Я сейчас все исправлю.
— Остановитесь ради всего… — но она уже опустилась на корточки и ойкнула.
«Ну, конечно…» — тяжело выдохнул Нотт, замечая, как багровая капля проступила на девичьем пальце.
Недолго думая, он подошёл к подвисающей Гермионе. Ее чрезмерное любопытство вылилось в плохо скрываемое смущение, а оно в свою очередь — в неуклюжесть. Без особого изящества обойдя осколки, он поднял девушку за плечи, не церемонясь вытащил из ее волос палочку и сделал пару круговых движений.
— Вулнера санентур.
Кровь мгновенно вернулась в рану, кожа затянулась, будто ничего и не было. Грейнджер как-то громко сглотнула, практически не двигаясь. Ее зрачки все еще блуждали по его плечам и шее, иногда падая на полотенце. Сейчас она казалась слишком хрупкой: почти на голову ниже, растерянная, беспрерывно хлопающая ресницами.
— Вы здесь находитесь меньше часа, а уже успели нарушить все непреложные законы этого дома, — убирая руки, проговорил Теодор спокойно. —
— Я не столь беспомощна, — поднимая на него свои огромные глаза, протараторила Грейнджер, явно пытаясь взять себя в руки.
— Даже не знаю. А вы точно будете целой к тому моменту, как я переоденусь? — склонив голову на бок, спросил Нотт. — И, наверное, мне все-таки стоило уточнить, что моя комната не является той частью дома, куда вы можете входить, когда вам вздумается.
— Я учту это, — обводя взглядом его ключицы, произнесла Грейнджер, вдыхая чуть глубже. — Думаю, мне стоит уйти.
— Ну почему же? — сделав полшага в ее сторону, хмыкнул Теодор, замечая легкую панику. — Если у вас такое желание узнать обо мне намного больше, мы можем продолжить утренний разговор.
Ее нервное состояние со стороны было заметно намного больше, чем она бы этого хотела: тело напряглось, глаза забегали по комнате. Нотт осторожно отодвинул девушку от комода, стоявшего рядом со столиком, открыв верхнюю полку, и достал темные боксеры. Ее передернуло, когда он спокойно стянул полотенце и стер каплю, стекающую от плеча к локтю. Гермиона попыталась занять свои руки, судорожно сминая пальцы.
— Вы проявляли утром чрезмерную заботу о моем здоровье, — многозначительно проговорил Нотт. — Будем считать, что я ответил любезностью.
— Мне нужно переодеться, — ее голос слегка осел.
— Конечно, — даже не меняясь в лице, Теодор бросил полотенце на постель и слегка к ней наклонился, — вы ведь уже чувствуете себя здесь как дома.
По ее шее пробежали мурашки, а спустя секунду она сорвалась с места и вылетела из комнаты. Нотт еле сдержал смех после того, как дверь захлопнулась. Она оказалась более противоречивой личностью, чем он ожидал: сначала серая мышь, затем язвительная сучка, а сейчас стеснительная полудевственница, которая пять минут назад прожигала взглядом его тело. Слишком даже для юной ещё не сформированной леди.
«Интересно, Поттер в курсе, что его сотрудница страдает раздвоением личности? — оглядывая осколки под ногами, поджал губы Нотт. — «Или это очередная провальная стратегия министра по завоеванию доверия?»
Ответ по сути не имел значения, но надо отдать этим поступкам должное: интересовать его Гермиона стала намного больше, и теперь появился шанс понаблюдать за ней поближе. Все-таки было не совсем понятно, с чего Гарри решил, что девушка талантлива. Он не был дураком, если это не касалось Пэнси.
Надев белье, Теодор направился в гардеробную. Из-за этого маленького недоразумения он совершенно перестал следить за временем. Было бы невежливо заставлять головорезов с разных концов страны ждать. Слишком уж это тонкие и ранимые натуры. Слезы в ванной они лить вряд ли будут, но зато организовать десятки проверок или проклясть — это запросто.
Отчасти его радовало то, что теперь к убийствам теневые правители Лондона прибегали все реже. Каждый волшебник так или иначе — это денежная единица: рабочая сила, разум, на крайний случай удобная тушка для подставы. Теперь всему можно было найти достойное применение.