Красный Жук
Шрифт:
Новый день начался так же, как и все девять предыдущих – с бега. Бег в полной выкладке здесь считался чем-то вроде разминки, с которой начинается день. И разумеется, никто не заморачивался с «детскими» дистанциями в три или пять километров. Впрочем, проблемой было не расстояние, а пресловутый принцип выжимать из курсантов всё и ещё немного. Сначала каждое утро просто увеличивался вес снаряжения, потом парни стали бегать через лес, а позавчера кое-кому и этого показалось мало, и наставники придумали новое развлечение.
На этот раз отделение отправили налегке, что их сразу же насторожило и, как оказалось, не зря. В лесу их поджидали Ёрш и наставник одного из отделений первой роты Сакс.
После таких разминок сегодняшний тринадцатикилометровый бег по хорошей лесной дороге, хоть и с полной выкладкой, но зато без пулемётов, конечно, не казался лёгкой прогулкой, но позволял сэкономить хоть какие-то крохи сил. Потому как, прибежав на место и быстро уничтожив завтрак, принесённый на своих плечах, курсанты чаще всего сразу начинали заниматься своим вторым после бега «любимым» занятием – рытьём грёбаных, итить их в дышло, окопов. Окопов, траншей, блиндажей, противовоздушных щелей и просто ям самых разных размеров и конфигураций.
А три инструктора на отделение следили, чтобы ни один несчастный курсант не мог, не дай бог, на минутку остановиться и перевести дух. Офицерские морды! Как будто Красная армия всю войну в окопах будет сидеть! Фигушки, сейчас не 14-й, а 41-й год! Да ещё смеются: «Повезло вам, что зима, иначе не мягкий песок копали бы, а сплошной известняк в соседнем карьере, или в лесу с корнями бы воевали».
Но, чего не отнять, сами рядом копают, как землеройные машины, да ещё успевают показывать разные хитрости, как эту уже сидящую в печёнках копку облегчить. Когда парни начинали шататься, а их пальцы сводило судорогой, Макей по одному ему ведомым признакам прекращал земляные работы, и начинался следующий этап обучения.
Стрельбы. Мнения в отделении разделились: Иван, Игорь и Айбек считали более интересными и важными занятия с оружием, а остальные, соответственно, рукопашный бой. Решая этот вопрос для себя, Иван счёл наиболее точно отвечающим его собственным мыслям высказывание Тора: «С десяти метров автоматчик убьёт любого – и меня, и Яна. И Богомола убьёт, хотя… тут могут быть варианты».
Жуков задумался и мысленно поправил себя: стрельбы – это было в той, такой далёкой армии. А то, чему учат тут, иначе как наукой о стрелковом оружии не назвать.
Первые несколько дней они вообще слушали, открыв рот и забыв про усталость. Казалось бы, опытные солдаты, многие и повоевать успели, но, слушая Макея, а именно он отвечал за стрелковую подготовку 5-го отделения, парни чувствовали себя новобранцами.
В первый день Макей ознакомил их со списком оружия, которое они освоят, и вкратце рассказал, почему выбор пал именно на эти модели. Первой в списке, разумеется, была советская винтовка СВТ-40, далее шли пистолеты-пулемёты: хорошо известный курсантам механизм конструкции Дегтярёва и только-только принятый на вооружение конструкции Шпагина. Вообще оперативность, с которой новые образцы оружия попадали к ним в часть, Ивана просто изумляла. Выходило, что те же ППШ часть получила ещё до того, как их приняли на вооружение.
А вот винтовку Мосина и пистолеты Макей исключил из списка. «„Мосинку” вы и так должны знать как свои пять пальцев, а пистоль вообще командиру нужен только в двух случаях: пристрелить паникёра или застрелиться самому». Потом добавил, что нормально стрелять из ТТ их всё же научат. На войне может случиться всякое, а восемь патронов в магазине пистолета, как ни крути, дают подготовленному стрелку восемь дополнительных шансов выжить.
Вообще Макей оказался
Иван представил, как стреляет в тёмную фигуру врага в рогатой каске. Пуля, выпущенная из ТТ, разрывает китель мышиного цвета и пробивает тело насквозь, но коварный враг не валится с ног, а с ухмылкой наводит на Ивана карабин и говорит:
– Жук, не спи!
– А?! – Иван рывком открыл глаза и увидел улыбающуюся физиономию Белова. – Чертовщина какая-то привиделась.
– Уснул?
– Вырубился на секунду. А там немец.
– И чё?
– Да я в него из пистолета пальнул.
– Ну и? Не томи!
– Чё ну? Он, гад, не умирает, а скалится и карабин на меня наводит.
– Ха-ха, вот чё ты дёрнулся. А я думаю: ну, выпадет Жук – не жалко, но ведь нас пешком его искать пошлют, тогда прощай обед. Кстати, ты заметил, нас сегодня почти не гоняли, и назад едем на авто, как генералы какие?
– Заметил. Ждут кого-то.
– Думаешь? Хотя да, похоже. Командира?
– Вряд ли. Скорее, большое начальство. У нас в колхозе, когда начальство из Рязани ждали, так же: вроде делают всё как обычно, а без души. Понимаешь? Душа мается, ждёт.
– Ясно. Только ты же вроде городской?
– Не. Учился в Рязани, а родился в селе Болошнево, это двадцать километров от города.
– Вернёшься?
– Да. Агрономом хочу стать, хлеб растить.
– Правильно. Нам ещё минут десять ехать, так что ты, Жук, потерпи, в немцев пока не стреляй.
– Хорошо, Белый. Но, если что, я гранату возьму.
«В голову надо было стрелять», – подумал Иван про не желающего убираться восвояси немца. Потому как кроме недостатков Макей рассказал и про сильные стороны пистолета Токарева. Одно из преимуществ – прекрасное пробивное действие – обусловливалось всё тем же мощным патроном. Разработанный на базе немецкого патрона 7,63x25 мм «маузер», но с пороховым зарядом в 0,52 грамма, советский патрон становился существенно мощнее и позволял выпускать пулю с начальной скоростью более 400 м/с. А энергия пули, выпущенной из пистолета ТТ, составляла более 500 джоулей. «Точно, в голову. Или каску бы пробил, или шею сломал».
«А целился-то он в меня из „Маузера-98к”, – неожиданно для себя подумал Иван. Хотя чему удивляться. Макей осчастливил их изучением и двух образцов немецкого оружия, это были вышеупомянутый карабин Mauser 98k и пистолет-пулемёт МР-40. За эти дни они столько стреляли, разбирали и чистили это оружие, сколько не снилось и немецким пехотинцам. Поэтому ничего удивительного не было в том, что оружие не оставляло Ивана и во сне. Драки ему тоже с недавних пор постоянно снились.
А вообще Иван не понимал, зачем столько времени уделять немецкому оружию. Понятно, что это самые массовые образцы, и в качестве трофеев они будут попадаться чаще всего, но всё равно, это перебор. Впрочем, вслух он и не думал возражать: было ужасно интересно, ведь учили их не только меткой стрельбе, но и грамотному тактическому применению того или иного оружия, плюс множеству полезных мелочей, позволяющих экономить время и силы.