Красота и темнота
Шрифт:
— Да, сэр... нет, сэр... точно, сэр... совершенно ясно, сэр. Спасибо, сэр. До свидания.
Он поворачивается ко мне. Его лицо — застывшая улыбка во все тридцать два зуба.
— Спасибо, что уделили нам время, мистер Айриш. Надеюсь, мы не слишком вас побеспокоили.
— Я провожу вас, — отвечаю я с улыбкой.
— Пошли, — говорит он двоим офицерам.
Он вежливо кивает Софии, и мы провожаем их к входной двери. Когда он выходит, я окликаю его. Он поворачивается. Он хороший человек, старается изо всех сил хорошо выполнить свою работу.
—
Он кивает и отворачивается. Я закрываю дверь, София стоит неподалеку.
— Что только что было? — спрашивает она.
Я делаю три шага к ней.
— Блейк — из древнейшей знатной семьи «Черной знати». Один телефонный звонок от него может свернуть горы.
— Значит, он позвонил начальнику полиции?
— Нет, милая, он позвонил кому-то, кто позвонил начальнику полиции.
Ее глаза распахиваются.
— Я не знала, что он такой могущественный.
Однажды я расскажу ей все о таинственном Блейке Лоу Баррингтоне. Но не сегодня.
— У меня к тебе вопрос.
— Какой? — Спрашивает она, выглядит при этом невыносимо ох*ительно.
— Ты, мать твою, в конце концов, женишься на мне?
51.
Джек
https://www.youtube.com/watch?v=Ra-Om7UMSJc
(Благодаря тебе)
Я смотрю с восторгом на захватывающий пейзаж перед собой.
— Ну? — спрашивает она у меня.
Снег падает мне на лицо, я поворачиваюсь и вижу свою красавицу. Ее лицо, обрамлено мехом, щеки розовые, глаза сверкают, как драгоценные камни. Это моя женщина. Иногда, я все еще не могу поверить, что такая прекрасная женщина и моя.
— У меня правда нет слов.
— Это правда же сюрприз? — говорит она с милой улыбкой.
— Правда, — соглашаюсь я. Единственное, что она мне сказала за несколько дней, чтобы я взял отпуск на пять дней, потому что мы собираемся в долгую поездку. Когда я нажал на нее, она повторяла, что это сюрприз. Даже, когда я напомнил ей, чем закончился ее последний сюрприз, она посмотрела на меня широко открытыми глазами, но так ничего не сказав.
Я забрался в частный самолет Гая, и был единственным дураком, который понятия не имел, куда мы направляемся. Лена улыбнулась, Гай лишь пожал плечами. Хорошо ему. Он точно знал, куда мы летим.
Мы приземлились в Москве.
Двухчасовая поездка на вертолете и часовая на машине привели нас сюда. В ста метрах от края огромного русского леса. Наполовину погрузившись в густой снег стоял небольшой бревенчатый дом. Он был таким волшебным и чарующим на фоне снежного леса, словно его перенесли сюда из сказки.
— Вот здесь я родилась, — просто произносит она.
Для того, кто провел свое детство на железнодорожных путях и на бетонной площадке мегаполиса, это место за гранью красоты.
—
— Ты всегда хотел знать обо мне и моем детстве, и вот оно, здесь. Это начало моей жизни. Я расскажу тебе все. Постепенно.
Я обнимаю ее за талию.
— Я буду слушать с удовольствием, моя милая Принцесса.
Она морщит нос.
— Мне казалось, что вернуться сюда будет очень трудно. Даже Лена переживала, что может быть слишком травмирующим, но оказалось совсем не трудно, и я рада, что вернулась. Пришло время отпустить все эти призраки.
— Именно в такой день мой отец нашел логово, полное медвежат. Медведица умерла, и он принес их домой. Ты не представляешь, какими милыми они были. Я обожала их. — Она улыбается вспоминая.
— Что с ними случилось?
Она отрицательно качает головой.
— Мы по любому не могли их держать у себя, они тоже часть призраков, которые должны остаться позади.
Неудивительно, что она не хочет говорить о своем детстве. Если учесть каким чудовищем был ее отец.
Я беру ее руки в толстых перчатках в свои.
— Я не могу описать словами, как много значит для меня то, что ты привезла меня сюда. Откуда началась твоя жизнь. Спасибо, ты такая храбрая.
— Я не храбрая. Это ты, — говорит она.
— Мы оба храбрые, — отвечаю я смеясь. Не потому, что это смешно, а от чистого счастья. Она запрокидывает голову назад и смеется вместе со мной. Хотя ничего смешного, и одновременно очень смешно. Снежинки попадают мне в рот.
— О, София, София. Как ты изменила меня. Я твой лучший шедевр.
Она отрицательно покачивает головой.
— Нет, я — твой величайший шедевр.
Какое-то движение справа бросается мне в глаза, и я поворачиваю голову. Из дома выходит высокий, широкоплечий мужчина. Мне кажется вечностью, пока мужчина и София, затаив дыхание, смотрят друг на друга. Потом он медленно отворачивается и возвращается в дом, плотно закрыв входную дверь. Это настолько простое действие несет в себе столько отчуждения.
У нее на глазах блестят слезы.
— Эй, — тихо говорю я.
— Все в порядке, — сглатывая, отвечает она. — Он никогда не хотел детей, никого из нас.
— Прости, любовь моя.
— Все нормально. Лена однажды сказала мне, что отец передал нам всем коробку своей тьмы и отправил с ней в жизнь, но теперь я думаю, что, на самом деле, его коробка тьмы — подарок. И она стала подарком в тот день, когда я встретила тебя. Если бы он не продал меня, я бы никогда тебя не встретила.
— О, София. Я люблю, люблю, люблю тебя.
Мы возвращаемся к машине. Снег в некоторых местах настолько глубокий, что погружаемся в него по колено. Как только она застревает в нем, я выдергиваю ее вверх, хихикающую, как ребенок. Открыв дверь машины, она оборачивается, чтобы последний раз взглянуть на тот дом, где родилась. В ее глазах видится печаль. Она до сих пор нуждается в своем отце. И несмотря на то, что он сделал, в ее сердце нет ненависти к нему.