Красота требует жертв
Шрифт:
Во-первых, Света не просто так отправилась на променад в сторону пляжа. Ночью там ходят только психи и пьяные, а Света не относилась ни к одной из этих категорий. Кроме того, ее нашел Виталий, которого обеспокоило ее длительное отсутствие. Ему она сказала, что выйдет на минуту посмотреть, не приехала ли соседка по даче. Значит, Света не хотела, чтобы Виталий знал, куда она отправилась. Плюс ко всему, рассчитывала быстро вернуться.
За подобными рассуждениями вставал образ Елены Эльдаровны. Ведь именно с ней была назначена встреча…
Придется ее,
Далее следует Ритка. То есть Ритка ни при чем, просто объявление появилось сегодня, значит, к вечеру ей уже могут позвонить. А то, что владельцу записной книжки известно куда больше, чем мне в данный момент, я почему-то не сомневалась.
Потом есть еще Сережа. Светочкин подельник. Найти его мне может помочь Вика Зелинская, которую я увижу часа через три.
Расписав свой день, я пришла к выводу, что, если постараться, вполне можно решить все проблемы «за один присест». То есть за один день. И хотя даже мне собственная самоуверенность показалась воплощением безумной наглости, я прониклась высоким моментом и улыбнулась. В конце концов, большинство немыслимых подвигов совершается благодаря вере в собственные силы.
В тот момент, когда такая бесспорная истина озарила мой мозг, в дверь позвонили.
Я открыла и на пороге увидела Янкина. За его спиной возвышался солидный белобрысый господин, которого я сразу нарекла Шумахером. А рядом стояла дамочка в теле, с бледной, анемичной кожей и невыразительным и тусклым лицом. Увесистая картошка носа не придавала ей привлекательности, а маленькие глазки-буравчики просто приводили в ужас.
— Доброе утро, Танечка, — потянулся Янкин к моей руке. — Вот и мы. Решили нарушить ваш покой… Знакомьтесь — герр Шумахер с супругой.
— Таня, — представилась я, протягивая этой странной парочке руку.
Если у герра Шумахера при большом желании можно было обнаружить хоть капельку обаяния, то у его супруги оное качество отсутствовало напрочь.
Шумахер внедрил свое грузное тело в мое любимое кресло — я при этом вздрогнула, опасаясь за его сохранность. При этом немец с любопытством оглядел мою обстановку, которой я, к слову сказать, гордилась, и как-то жалостливо крякнул. Видимо, в его стране так жили только представители низших слоев общества. Взгляд же его супруги с крайним неодобрением сверлил меня. Так и хотелось ее заверить, что своим супругом она может пользоваться в гордом одиночестве — мы, русские женщины, вполне обойдемся без ее толстого Шумахера.
Кстати, присмотревшись, я пришла к выводу, что мне повезло — я имею счастье лицезреть в своей квартире типичнейших немцев.
Шумахер что-то сказал Янкину по-немецки, Янкин заерзал в кресле, покраснел и кинул на меня взгляд. Я немецкий знаю и фразу поняла.
— Она слишком сексапильна, чтобы
Вот так он меня охарактеризовал! Я задумалась. На что мне обидеться? На то, что не слишком умна, на его взгляд? Или на сексапильность? Решив, что на признание моей красоты обижаться не стоит, я пришла к выводу, что мне не понравилось второе. И на чистейшем немецком я отпарировала:
— Придется вам мириться с некоторыми моими недостатками. Впрочем, если я вас не устраиваю по каким-то параметрам, я не навязывала свою кандидатуру.
Шумахер вылупил на меня глаза и громко запыхтел, как закипающий самовар. А Янкин еще интенсивнее заерзал на краешке стула. Что касается супруги, то она продолжала хранить индифферентное молчание, отчего у меня родилось подозрение, что эта матрона плохо «понимайт» не только русский, но и свой родной язык. А может, она вообще из аборигенов Берега Слоновой Кости?
— Танечка, наверное, мы немного рано приехали к вам в надежде получить сведения об интересующих нас личностях?
Я усмехнулась как можно более зловеще и медленно произнесла:
— Отчего же? Одну из них я нашла.
Он вопросительно взглянул на меня:
— Как? И где…
— В морге уже, наверное, — передернула я плечом. — Видите ли, Константин Сергеевич, к тому моменту, когда мы с ней наконец-то встретились, она была мертва. А вернее сказать — убита.
Янкин вздрогнул. Шумахер нетерпеливо воззрился на него, ожидая, что Янкин переведет мои слова.
— А… деньги? — пробормотал Константин Сергеевич, поднимая на меня полный мольбы взгляд.
— Послушайте, господин Янкин, — проговорила я. — Я только что вам сообщила о том, что Светлана Точилина найдена убитой. Вы меня спрашиваете про деньги… Вы что, не поняли или настолько черствы?
Он замялся.
— Нет, что вы… Просто…
— Просто деньги вас интересуют больше всего на свете, — усмехнулась я. — Хорошо, я постараюсь уважать ваши странные убеждения. Если человеку охота попасть в ад, я считаю это его правом. Особенно когда этот человек пребывает в «здравом уме и памяти», а также вполне совершеннолетний и может отвечать за свои поступки. Так вот, не стану вас мучить ложной надеждой — денег у Светы не было. Более того — никаких денег она не брала.
— Откуда вы знаете?
Я уже хотела было пояснить ему, что то — гда Свете не понадобилось бы шантажировать его менеджера и неведомую владелицу органайзера, но промолчала. Нельзя же рассказывать об этом одному из подозреваемых!
— Это пока мой секрет. Потом я, возможно, объясню некоторые свои умозаключения. Так вот — у Светы денег не было. Поэтому я не могу вас ничем утешить.
Константин Сергеевич очень огорчился. Куда больше, чем Светиной смертью.
— Герр Шумахер, — обратилась я к высокому гостю на его родном языке. — Я осведомлена о деятельности фирмы, хотя все знаю и не от господина Янкина. Мне хотелось бы задать вам один вопрос — были ли у вас до этого встречи с «суррогатными» родителями?