Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви
Шрифт:
Старообрядческие школы по всей России начали расти после 1905 г. с такой быстротой, как полевые цветы в раннюю весну, несмотря даже на многочисленные препятствия на местах - то от местного начальства, ошеломленного "свободами", то, главным образом, от православного духовенства и даже, в некоторых случаях, от земств и городов. На Рогожском Кладбище в Москве уже в 1906 г. была открыта четырехклассная школа. В столице было легко найти дипломированных старообрядческих преподавателей. В том же году в Прибалтике открыто было шесть старообрядческих школ. Но оттуда, как и из многих мест старообрядческой Руси, неслись требования: "Дайте учителей!" Подготовка достойных учителей была наиболее трудным делом. Освященный Собор разослал всем священникам утвержденную Министерством Народного Просвещения программу подготовки на звание учителя и законоучителя и предложил им приняться за эту подготовку. Лишь некоторые священники, ,из молодых, пошли на это испытание и сдали экзамен на звание учителя и законоучителя. Остальные же, особенно из стариков, находили для себя невозможным по разным причинам готовиться к сдаче экзамена на получение дипломного права. Учительские курсы открыл раньше всех Нижегородский епископ Иннокентий в своей епархии, именно в Нижнем Новгороде, потом последовало открытие педагогических курсов на Рогожском Кладбище, а также и в других городах. Пошла в учительство главным образом старообрядческая молодежь.
Но организованные старообрядцами учительские курсы давали недостаточное количество преподавателей, да и самые курсы по своей программе были недостаточны. Из проведенной Советом Съездов анкеты по старообрядческим приходам выяснилось, что 60% старообрядческих детей учатся в земских и министерских школах, что сравнительно с общим населением страны, старообрядцы в процентном отношении идут впереди всех в деле образования своих детей. Выяснилось из той же анкеты, что на местах старообрядцы поднимают вопросы об открытии для их детей профессиональных школ: технических, ремесленных, агрономических, торговых и т.п., об организации школ передвижных, курсов для взрослых, воскресных школ, об устройстве воскресных вечеров, внебогослужебных чтений и бесед, об открытии библиотек, читален и других просветительных классов. В наиболее населенных старообрядческих районах подняты вопросы и об открытии своих гимназий, реальных училищ и учительских семинарий. Настойчиво ставились требования и женского образования. По складу своего характера, по большей чуткости к детским желаниям, учительницы более соответствовали должности руководительниц в начальных школах. Их охотнее и принимали старообрядческие общины в свои школы.
На Десятом Всероссийском Съезде было принципиально решено открыть для всего старообрядчества богословско-учительский Институт, который подготовил бы старообрядческих учителей, законоучителей, священнослужителей и церковно-общественных деятелей. К общей радости всех старообрядцев, за осуществление сего взялся Совет московской общины Рогожского Кладбища. Начались ходатайства перед правительством, была представлена ему разработанная программа Института. Институт рассчитан на шесть лет (т.е. шесть классов). Первые четыре класса соответствуют по программе существовавшим казенным учительским Институтам. В них введено лишь преподавание Закона Божия по старообрядческим учебникам и История старообрядчества. Два последние класса исключительно богословско-философско-педагогические; они были самыми важными и завершительными. В октябре 1911 г. Совет министров разрешил таковой институт, но не предоставил ему никаких прав. В следующем году институт был уже открыт, с общежитием при нем для прибывших учеников из провинции. В апреле 1914 г. состоялась на Рогожском Кладбище закладка огромного двухэтажного здания для Института и общежития при нем. В следующем году Институт помещался уже в собственном здании, воздвигнутом на средства старообрядческих жертвователей. Постройка и оборудование его обошлась в триста тысяч рублей. Половину этой суммы внес С.П. Рябушинский, председатель педагогического совета Рогожской общины, он же наблюдал за всеми работами по постройке Института. В июле 1914 г. вспыхнула война между Россией и Германией, она печально отразилась на Институте: не пришлось открыть два последних класса, так как всех учеников четвертого класса призвали на военную службу.
В провинции старообрядцы проявили не менее яркую деятельность в деле просвещения. Помимо того, что они устраивали школы и учительские курсы, организовывали вечерние классы и чтения, они учреждали и особые союзы и общества по делам просвещения с их отделами. Отметим хотя некоторые из них. Так, в 1908 г. такое общество открылось в г. Риге, оно имело задачи и цели не только просветительные, но и благотворительные. Нелишне отметить, что в состав его входили старообрядцы как беспоповского согласия, так и приемлющие Белокриницкую иерархию. В одном отчете этого общества говорится: "Совместное пребывание всех старообрядческих групп роднит их, дает им возможность приходить на помощь самим себе и другим труждающимся". В 1909 г. организовалось "Русско-старообрядческое Общество просвещения в Курляндской губернии", оно имело "задачей - распространение просвещения среди старообрядческого населения Курляндской губернии". "С этою целью Общество, - как говорится в его Уставе, - учреждает и содержит приюты, училища, курсы для взрослых, народные читальни, библиотеки и т.п., устраивает чтения и беседы, выдает учащимся пособия и снабжает их учебными принадлежностями; собирает статистические и иные сведения о постановке и нуждах школьного дела среди старообрядческого населения". С более широкими задачами возникло в 1910 г. "Старообрядческое просветительно-благотворительное Общество" в Санкт-Петербурге, по инициативе старообрядцев - членов Государственной Думы. Оно ставило себе целью "изучение истории и быта старообрядчества, поддержание устоев старины, содействие нравственному и умственному развитию, ограждение, в особенности молодого поколения, от пагубных влияний неверия и безнравственности и единение старообрядцев без различия согласий на почве просвещения, благотворения и взаимопомощи". Деятельность Общества распространяется на всю Россию.
С не менее широкими задачами организовалось и в Москве, в июне 1914 г. (за месяц до войны с Германией), "Культурно-просветительное Общество старообрядцев". По его Уставу, оно имело целью: "1) выяснение и удовлетворение правовых, общественных и материальных нужд старообрядчества; 2) пробуждение интереса к изучению прошлого и настоящего старообрядчества, его истории, литературы, быта, искусств; 3) распространение просвещения среди старообрядцев, чисто научных и прикладных знаний; 4) объединение всего старообрядчества без различия согласий". Особенностью этого Общества было то, что в состав его могли входить лица лишь с высшим образованием и, главным образом, студенты и студентки высших учебных заведений: университетов, институтов и женских высших курсов. Оказалось, что в одной Москве набралось таких лиц около пятисот человек. Общество это широко развернуло свою деятельность: студенческая молодежь с присущим ей энтузиазмом собиралась на заседания Общества и обсуждала здесь многочисленные старообрядческие вопросы и нужды, и сама знакомилась с ними, набираясь новых сведений и более глубоких знаний о старообрядчестве и готовясь передавать их потом в приходах старообрядческих и всему населению. Комиссия по организации Общества в том же году устроила в Москве публичный диспут о старообрядчестве с привлечением на него университетских и академических профессоров и некоторых философов. Программа диспута была поставлена очень широко: она охватывала все стороны старообрядчества. Диспут прошел блестяще, даже академические ученые (Духовной академии) отмечали положительные стороны старообрядчества. К сожалению, диспут не был доведен до конца: полиция его закрыла. Доклад делал Ф.Е. Мельников.
Просветительная деятельность старообрядчества относится к его положительным сторонам. Как видим, она была очень широка и глубока. Старообрядчество никогда не боялось света знаний и науки, всегда стремилось к самому широкому просвещению и образованию. Это убедительнее всего показал и доказал "золотой век" старообрядческой истории. В это время старообрядцы проектировали даже устройство монастырей университетского типа, чтобы из них выходили старообрядческие деятели не только высокообразованные, но и глубоко одухотворенные, пропитанные не только знаниями, но и благочестием. Вот науки, которыми должны были заняться старообрядческие монастыри, как предлагалось в одной программной статье: "История раскола и старообрядчества" должны быть непременно обработаны самими старообрядцами. Также очень важно установить определенную связь старообрядческой Церкви с древнерусской Церковью и через нее - с древнехристианской. Важно для старообрядцев исследовать историю церковной книги, историю иконографии, историю обряда, как его внешней стороны, так и его символики. Очень желательно, - говорит автор статьи, - чтобы и в воспитании молодежи обряду стремились придать всю его одухотворенность, всю его внешнюю и внутреннюю красоту. Изучение богословских наук в этих ученых монастырях подразумевается само собой" [479] . Нельзя не выразить большой скорби, что сначала война с Германией ослабила всю эту просветительную деятельность старообрядчества, а потом страшным ураганом разрушительная революция погубила в крови и огне всю страну, а с ней все просветительные и иные начинания старообрядчества.
479
Церковь. 1916. № 31. С. 644.
Богослужение и иконография.
Богослужение старообрядческое особенное, своеобразное, только одному старообрядчеству присущее, отличающее его от всех других церквей: латинской, протестантской, никонианской... Если вы войдете в старообрядческий храм во время богослужения, то сразу же, по одной внешности, заметите, что тут все особенное, иное, чем в других исповеданиях. Прежде всего, иконопись - древнерусского или византийского письма в выдержанном церковном стиле: ни одной живописной картинки. Подлинно - иконопись, а не живопись [480] . За престолом, в алтаре, как и на хоругвях, как и на церковных куполах и на всех приличествующих местах, - Кресты исключительно восьмиконечные; четырехконечных нигде не заметите, кроме как на священнослужительских облачениях. Всякая старообрядческая церковь имеет два клироса - правый и левый [481] , где стоят чтецы и певцы. Молящиеся резко разделены на две категории - мужчин и женщин; мужчины стоят на клиросах и за клиросами, а женщины - в задней половине храма [482] . В некоторых храмах мужчины занимают правую половину церкви, а женщины - левую. В прежнее время (совсем еще недавно) все мужчины - старые и молодые - были одеты в кафтаны (длинные одежды до пят с многочисленными сборками сзади, в талии, или лишь суженные, без сборок), а женщины в сарафаны (тоже длинные до пят платья, без всяких украшений) и обязательно с покрытой платком головой [483] . Все молящиеся стоят рядами, молятся сообща: одновременно крестятся, одновременно кланяются, где это требуется церковным уставом и порядком. Все должны быть внимательны в совершающейся службе и знать, что и когда нужно делать. Если возглашается или читается: "Приидите поклонимся", - все враз творят положенные поклоны. На возглас священника: "Мир всем!" - отвечают: "И духови твоему", - и при этом приклоняют голову. То же делается и на возглас: "Главы ваша Господеви приклоните". Поклоны трех родов: поясные, земные великие и метания: великие совершаются с головой до земли (до полу), а метания только руками до полу. Для земных поклонов имеются в церкви особые "подручники" (от слова "под руки"), чтобы на них класть руки (собственно, ладони, сложенные в ряд), а не прямо на пол, который может быть пыльный или грязный. Ограждаются крестным знамением истово, а не как попало, иначе сосед заметит: "Что ты болтаешь [рукою], как никонианин". Моление врассыпную, кто когда вздумал, не допускается. В последнее время и "православные" богословы начали осуждать такое моление, которое является отличительным признаком исключительно никонианского богослужения, нет его даже у сектантов. "Многие молящиеся в храме во время анафоры молятся своей самостоятельной, а не соборной молитвой, - говорится в сборнике парижских богословов "Живое предание", - благодарят Бога за свои радости, несут Ему свои скорби и просят у Него помощи в своих нуждах. Собрание верующих, к великому сожалению, не сознает себя единодушным и единомышленным и единым перед дискосом, на котором вся Церковь и мир окружают Главу - Христа. В отношении мирян к евхаристии и литургии наблюдается элемент соборного, социального распада, который усугубляется грехом редкого причащения. Это есть соучастие в социальном грехе - грехе нелюбви к ближнему" ("Живое предание - православие в совершенности". Париж. С. 188). Больше того: это грех разрушения молитвенной соборности, единодушия и единомыслия. Это и просто беспорядок, который не может быть терпим ни в каком деле, ни на каком собрании, ни в какой организации, кроме как только в одной бывшей господствующей в России церкви - и то лишь за богослужением. Непозволительно молиться и на коленях, это латинский обычай [484] , принятый в сектантстве и в "православии". Считается бесчинием и стоять за Богослужением небрежно, как попало: расставив ноги или одну вытянув или отставив, а на другую опираться [485] , или переминаться с ноги на ногу. Требуется стоять прямо и твердо, как солдат во фронте, только чуть наклонив голову в знак смирения и руки скрестив на груди, прижав их. Каждая служба церковная начинается и заканчивается так называемым "семипоклонным началом" (т.е. семью уставными поклонами [486] ). Поэтому всякий богомолец, пришедший не к началу службы, обязательно "кладет" (т.е. молится) этот "начал" и этим, так сказать, входит в общую службу, "связывается" с нею, свою молитвенную "нить" вводит в общую "ткань" богослужения.
480
О характере старообрядческой иконописи мы отчасти говорили уже в главе Храмоздательство. Новые живописные, натуральные иконы не приняты в старообрядчестве. Собственно, это не иконы, а картины. Еще священномученик Аввакум резко и сильно протестовал против нового иконописания: "Пишут Спасов образ Иммануила, лицо одутловато, уста червонные, власы кудрявые, руки и мышцы толстые, персты надутые, тако
В последнее время, начиная с первой войны с немцами, и православные писатели, главным образом светские, начали в старых иконах находить действительно небесное, божественное, а не искать прелесть мира сего. Старые иконы, более двух столетий презираемые и гонимые, вдруг приобрели признание: в них увидели глубокую религиозную символику и цельное мировоззрение (см. брошюру кн. Е.Н. Трубецкого "Умозрение в красках и линиях"). Старая иконопись, - начали ценить ее новые исследователи, - это "одно из величайших мировых сокровищ религиозного искусства", это "шедевр мистически чарующей небесной красоты". Много написано в таком духе статей и трактатов православными знатоками искусства. Даже в романах и повестях воспеваются старые иконы (См., например, [...] Бунина). В эмиграции повсюду видим преклонение наших беженцев перед иконами старого письма: в Париже устраиваются выставки старых икон, новосозидаемые храмы украшаются иконами древнерусского стиля; роспись храма Сергиевского подворья в Париже, где помещается и богословский Институт эмигрантской церкви, вся выполнена в подлинно-старообрядческом духе, что нарочито подчеркнуто в богословской печати: "Весь дух иконостаса, - говорится в этой печати, - соответствует древнерусским, преимущественно старообрядческим образцам" // Православная мысль. Вып. II. Париж, 1930. С. 192 и 194. Здесь и "строгость монастырского пения так гармонирует с темными красками икон, со спокойствием древних ликов, с красотой и глубиной умозрения в красках" (там же. С. 188).
481
"Клирос" - от слова клир, но обычно говорят "крылос" - это высокие загородки в приличном расстоянии от иконостаса с правой и левой стороны церкви.
482
Это порядок древней Церкви. Блаж. Августин (IV в.) говорит, что в его время в христианских храмах при Богослужении было "благоприличное отделение того и другого пола". Августин Блаженный. О Граде Божием. II. 28. Историк Байе тоже свидетельствует о древних церквах. Байе. Очерк истории искусств. Кн. II. Гл. I. С. 78.
483
Апостол Павел пишет: "Всякая жена молящаяся или пророчествующая со открытою головою, постыжает свою голову... Рассудите сами, прилично ли жене молиться Богу с непокрытою головою?" (1 Коринф., 11: 5 и 13).
В миссионерской газете "Колокол" было в свое время сообщено о таком факте: "Недавно в церкви архиерейского дома (в Кишиневе), благодаря модным женским шляпам произошел несчастный случай: одна вертлявая дама с громадной шпилькой на шляпе проколола щеку рядом с ней стоявшему господину. Местная печать страшно возмутилась этим фактом. Обратил ... внимание и преосвященный Серафим, и в пятницу на первой неделе он произнес проповедь, направленную против безумий мод. "Мне, - говорил епископ, - шлют письма с просьбой воспретить дамам ходить в церковь в громадных шляпках. Зачем наряжаться, словно на бал, идя в храм Божий. Всего лучше ходить в платках. Ни одна старообрядка, как бы она богата ни была, не пойдет в храм, не покрыв голову платком. Чем же наши православные женщины хуже старообрядок?" // Колокол. 1911. С. 1483. А тем, - ответим мы, - что своими дурными модами заражают и старообрядок.
484
Знаменитый митрополит Киевский бывшей господствующей церкви Антоний (Храповицкий), председатель Синода эмигрантской русской церкви, неоднократно осуждал этот обычай. В эмиграции он выпустил уже "33-е объяснение поклонов", в котором разъясняет, что "сей неразумный обычай появился у нас (т.е. у никониан) только в начале XIX в., а до того времени ни один православный христианин никогда не стоял в церкви на коленях" и что молящиеся на коленях "уподобляются в этом отношении врагам Христовым", которые, "пригибающе колени, поклоняхуся Ему (Марка, 15:19), уже присужденному к смертной казни" // Вера и правда. 1932, 25 февраля. № 27 (эмигрантское издание); напечатано и отдельными оттисками. Есть о молении на коленях и в "Избранных сочинениях" м. Антония, Белград. С. 349.
485
Раньше считалось такое "разгильдяйское" стояние расслаблением воли, рассеянностью, небрежностью, а теперь "стояние с упором на одну ногу" объявляется "свойством всех религиозно-культурных людей" // Путь. Париж, 1930. № 25. С. 9. Уставы же церковные требуют: "...соедини ноги и очи смежи, и ум собери" (Там же. Требование преподобного Иосифа Волоцкого. № 27. С. 63). "Как хорошо стоять в струнку, не распуская лениво и беспечно членов, держа все их в некоем напряжении", - говорит даже "православный" епископ Феофан Затворник // Беседы о молитве Исусовой. Издание Валаамского монастыря, 1938. С. 398- 399. Замечательно, что даже в еврейской литературе отмечается, что при молитве нужно иметь ноги соединены. Еврейская энциклопедия. Т. XI.
486
Каждый старообрядец знает этот "начал" с детства. Многочисленные Уставы говорят о нем, даже в святцах он часто излагается: в сей день - поклоны приходные и исходные земные или поясные. Имеется это требование и в никонианских богослужебных книгах, но ни один ни архиерей, ни иерей, ни семинарист, ни академик не знает его, потому что оно ни в одном даже монастыре "православной" церкви не выполняется ни за какой службой. Старообрядческая же служба без этого "начала" немыслима.
Отличается старообрядческое богослужение и чтением разными "погласицами": одной погласицей читаются "кафизмы", "часы", "славы", другой - "шестопсалмие", третьей - "паремии", четвертой - Апостол, Евангелие, особой погласицей - поучения, Пролог (жития святых) и т.д. Чтение должно быть неторопливым, внимательным, отчеканенным. Светская же манера чтения, принятая, например, в сектантстве (и, кажется, ни в какой другой религии), совершенно не допускается, как профанирующая Богослужение, низводящая его до обыденного газетного развлечения [487] . На некоторых чтениях полагается сидение: главным образом, за всенощной - самой продолжительной службой. Так, молящиеся садятся на чтении паремий, Пролога, поучений, седальнов; в некоторых приходах сидят и на кафизмах (то есть во время чтения их), что не установлено в церковном "Обиходе". Для сиденья в каждой церкви имеются скамьи, тянущиеся на всю длину стен, а под ними "про запас" - еще маленькие переносные скамеечки. Но есть в богослужении такие моменты, когда не разрешается не только сидеть, ни даже переходить с места на место, тем более - выходить из церкви: это при чтении Евангелия, шестопсалмия, вступления ко всякой службе (Царю Небесный, Святыи Боже, Пресвятая Троице, Отче Наш и Приидите поклонимся), а также при пении Херувимской, Символа веры, молитвы Господней ("Отче Наш"). В эти моменты даже поправлять свечи и лампады не допускается.
487
Были и в старообрдчестве попытки отдельных лиц, зараженных уличной "культурой", ввести такое чтение, но они всегда вызывали лишь возмущение у молящихся. Соответственно моде можно и Христа изобразить в сюртуке, и Богородицу подрумянить; может быть, на современный взгляд, это и красиво, но с религиозной точки зрения это кощунство. Это все равно, что бородавка или прыщ на лице: портит общий стиль богослужебного лика.
Богослужение есть молитва - беседа души с Богом, здесь все должно быть благоговейным, чинным, сосредоточенным, погруженным в "небесный поток". В Богослужении неуместно ничто низменное, суетное, греховное [488] . Причем молитва должна быть общей, не разрозненной, а слитой в одно общецерковное русло, ибо молится вся церковь, - "едиными усты и единым сердцем славит Бога", как и возглашается в литургии. С апостольских времен и пение в церквах было общим, пели все: мужчины и женщины, старые и юные [489] . Святые отцы свидетельствуют, что и в последующие века было так же [490] .
488
Уже допущение на молящихся модной одежды вносит в церковь некоторую светскость и пестроту, обмирщает ее, ослабляет ее красоту и вносит соблазн и, значит, греховность.
489
Это видно из книги "Постановления Апостольские" (Кн. VIII. Гл. 12 и 13). Святой Исидор Пилусиот говорит: "Апостолы Господни, обучавшие нас благоустройству, с намерением прекратить пустые разговоры в церквах, благоразумно дозволили в них петь женщинам" (Т I. С. 63).
490
Св. Иоанн Златоуст о своем времени говорит: "Вот пропетый псалом соединил различные голоса и устроил то, что вознеслась одна стройная песнь: и юноши, и старцы, и богатые, и бедные, и жены, и мужья, и рабы, и свободные - все вознесли одно песнопение... Из всех составляется хор, всякому принадлежит одинаковое право пения, и земля подражает небу. Таково превосходство Церкви. Ибо нельзя сказать, что здесь господин поет с великим дерзновением, а рабу заграждаются уста или богатый имеет право говорить, а бедный осуждается на молчание, или муж поет с дерзновением, а жена стоит и остается безгласною, но все мы, пользуясь одинаковой частью, возносим общую жертву, общее песнопение; ни тот не имеет преимущества пред этим, ни этот пред тем, а все в равной чести, и одно пение из различных уст воссылается к Создателю вселенной". Св. Иоанн Златоустый. Беседы на разные места Священного Писания. Т. III: Беседа о псалмопении. СПб., 1863. С. 385-386.
В старообрядчестве сохранилось до сего времени древнерусское церковное пение, каковым оно было на Руси до Никоновской реформы, по духу своему, по тональности и всему строю отвечающее именно Богослужению. Это не светское пение с его всевозможными эмоциями, эффектами, многоголосием и многими другими прелестями, а церковное, подлинно религиозное, молитвенное [491] . В церкви не должно быть никакой театральности, и богослужение не драма, не игра, а сердечное, внутреннее слитие с Божеством, то есть, по содержанию своему, Богодействие, а выражается оно в храме Божием чтением и пением. "Ничто не возбуждает, не окрыляет так духа, ничто так не отрешает от земли, - говорит св. Иоанн Златоустый, - как пение стройное, как песнь священная по правилам ритма". "Настроившись на мелодии слов, - говорит другой великий св. отец, - душа забывает о страстях, с радостью взирает на ум Христов и помышляет только обо всем лучшем" (Афанасий Великий).
491
О таком пении известный светский писатель В.В. Розанов отзывается: "Когда стали петь, я стал вслушиваться в звуки и тайную музыку наших церковных напевов. Все они таковы, что в них как бы умерли все стихии земные; нигде удара голоса, восклицания, ничего горячего, страстного, т.е. могуче и благородно страстного, что для музыки доступно и выразимо. Все спокойно, тягуче; звучит - но уже бесстрастными звуками. Как бы это поют лики угодников из-за золотоносных риз своих, и пение это прекрасное, особенное, неземное пение". Розанов В.В. Темный лик. С. 65.