Краткая История Тьмы

Веркин Эдуард Николаевич

На цыпочках

 — Я так и знал, — сказал Дрюпин. — Так и знал ведь! Он решил нас убрать.

Из вентиляции выдавливалась полужидкая, похожая по консистенции на разбавленную томатную пасту, субстанция. Она стекала по стене и распространялась по полу, собиралась комьями, застывала и достигала уже коленей.

Они сидели на стульях и на креслах и смотрели, как прибывает жижа.

— Мы в ней все застынем, — сообщил Клык через некоторое время. — И будем как памятники.

Он

рассмеялся, беззаботно и безумно, так что Сирень ему немного даже позавидовала.

— Я лично буду вот так застывать, — Клык поднялся на табуретку, вытянул руку и показал, как он будет превращаться в памятник. — Чтобы красиво получилось, как у покорителей космоса. А ты как, Дрюпин?

— Отстань! — огрызнулся Дрюпин, ему явно не хотелось представлять, в какой именно позе он окаменеет.

А Сирень подумала, что он окаменеет на цыпочках. Будет до последнего тянуться к воздуху, глотать его, стараться подняться. Так и застынет. Наверное, смешно получится.

— Я передачу видел… — Клык потер голову. — Кажется. Про то, как людей засыпало вулканом. Так от них в земле такие пустоты остались, а когда их раскопали, в эти пустоты залили гипс — и получились статуи. Совсем как живые. Смешно. Сирень, а ты как будешь?

Клык чистосердечно поглядел на Сирень.

Как умирать? Сирень об этом не задумывалась. Зачем задумываться о том, чего не случится? Да, бетон прибивает, да, бежать некуда. Но это ничего не значит. Совсем. Нога болит, гангрена все таки, но это тоже ничего не значит.

— Придурки! — всхлипнул Дрюпин. — Вы дураки и ничего не понимаете. Мы же совсем умрем! Совсем!

Клык прижался к Клавдии, та погрозила Дрюпину кулаком.

— А я не хочу! — капризно заявил Дрюпин. — Не хочу!

Сирень не хотела его успокаивать. Пусть помучается, ему полезно. Все мучаются.

— Да мы не утонем, — неожиданно уверенно сказал Клык. — Это точно.

— Откуда ты знаешь? Ты вообще дурачок, что ты можешь знать?

— Да я все знаю. Мне сны снятся…

— Сны! — Дрюпин вскочил на ноги и принялся бегать по боксу туда–сюда. — Давайте мы теперь будем опираться на сны! На сны идиота!

— Дрюпин, не пыли, — попросила Сирень.

— Сама не пыли. Вы психи, а я немного жить хочу…

Лампы погасли, и тут же вспыхнул нестерпимо яркий свет, он ослепил Сирень, ворвался ей в голову и спалил все мысли. Впрочем, это был нестрашный свет, совсем неопасный, он заполнил собой все, и стало холодно, точно кто то выдохнул к ним мороза. Сирень на секунду почувствовала колючий ветер и крупные снежинки, они прилипли к коже и растаяли.

Посреди комнаты сидел человек. В бетоне.

— А здесь, однако, воняет, — сказал человек. — К чему бы это?

Он почесал левой рукой правое плечо и с трудом поднялся на ноги и принялся отряхиваться от раствора, брезгливо оглядывая

руки и что то бурча под нос.

Дрюпин шмыгнул носом.

Клавдия перешла в состояние комы.

Клык хихикнул.

Гость отряхнулся, стащил перчатки, с отвращением отбросил их в сторону и сказал:

— Стул мне.

Негромко так, но повелительно в крайней степени, так что Сирени самой вдруг захотелось сбегать за стулом.

— Стул ему… — фыркнул Клык. — Сейчас! Только пятки канифолью намажу…

— Сейчас! — отозвался Дрюпин. — Сейчас–сейчас!

Он нырнул куда то во хлам и вернулся со стулом, с хорошим таким антикварным стулом, колченогим, с высокой спинкой. Дрюпин с внезапно прорезавшимся холуйством подставил стул незнакомцу, и тот сел, откинулся на спинку, заложил ногу на ногу.

— Как зовут моего раба? — осведомился незнакомец.

— Дрюпин, — тут же ответил Дрюпин.

Сирень чуть не икнула — так быстро Дрюпин проявил лучшие черты своего характера.

— Дрюпин… — Гость вытащил из за голенища длинный острый кинжал и принялся картинно чистить ногти. — Дрю–пин–Дрюпин…

Он выковыривал из под ногтей грязь, изучал ее с пристрастием.

— Дрюпин — славное имя, — заключил он наконец. — А я думал, ты Влипердиус какой — влип по самые наколенники.

— Сам Влипердиус, — сказал Клык и добавил: — Паршивый.

— Милая у вас тут компания образовалась, — гость окинул всех взглядом. — Калеки, сумасшедшие, маргиналы. Просто пир альтернативной генетики.

Незнакомец рассмеялся собственной шутке.

— Ладно, Дрюпин, не обижайся, ты мне нравишься.

Сирень подумала, чем бы его огорчить. Этого. А под рукой ничего. А ведь…

— Я, погляжу, вы ни на что не способны, — гость достал большой кружевной платок и принялся в него сморкаться. — Вас заливает бетоном, а вы сидите, свесив лапки…

— А что мы могли? — перебил Дрюпин. — Тут безвыходное положение! Коридор затянуло переборками, не выбраться… А я предсказывал, что может затопить!

— Безвыходных положений не бывает, — сказал незнакомец назидательно. — Бывают трудности. Бывают неприятности. Бывает, что тебя убивают. Одним словом, дела житейские.

А вы, как я погляжу, деморализованы и раздавлены, креветки и коловратки.

— Сам раздавленный, — огрызнулся Клык.

Незнакомец поглядел на Клыка пристально, но обижаться не стал, только улыбнулся. Сирень подумала, что она видела уже где то эту улыбку, кривую ухмылку, такую, с прищуром, точно видела.

— Не будем вникать в философские прения, я все равно вас одолею, — сказал гость. — Перейдем к насущности. Бетон прибывает, и где то часа через полтора вы все захлебнетесь. Поверьте, умирать в жидком бетоне — не лучшее развлечение на вечер, я то знаю.

Дрюпин поглядел на Сирень.