Крайняя война
Шрифт:
– Полковник Шадль Берринг, МРОБ, - представился седой. То, что он назвал свое звание, говорило о том, что начинал полковник в силовом крыле Министерства, возможно в Семнадцатом батальоне, или пришел в МРОБ из армейских структур. Все аналитики, разработчики, ситуационники и прочие специалисты хоть и имели какое-нибудь звание, представляясь, никогда не называли его.
Как только Кротов оказался на земле, возле него тотчас появилась охрана. "Блин, после сегодняшнего они, наверное, и в спальне у меня дежурить будут". Он до сих пор так и не понял, что для охраны дороже и кого они будут спасать в первую очередь - его или Звездный Меч. Сам он уже давно был не рад этой награде, меч
– Капитан Сергей Кротов! Спецназ Империи!
– отчеканил Кротов, глядя прямо в глаза седого. Он еще не привык к своему новому званию и чуть запнулся в начале доклада.
– Наслышан о вас, капитан, и о вашей способности притягивать неприятности, - хотя по голосу было понятно, что он пытается пошутить, лицо Берринга не изменилось. Отстраненно-деловое выражение было словно приклеено на нем.
– Это Цессия на меня так действует, - улыбнулся Кротов.
– Значит, мы правильно решили, что лучше покинуть планету.
"Понятно, не зря же мы летели в космопорт". Дальше все развивалось очень быстро - не заходя в терминал порта, они прошли к колесному транспортеру, расселись, и машина рванула прямо на бетонопластик взлетного поля. Промелькнули стоявшие вдали ряды челноков с эмблемой Цессии на борту, и транспортер подрулил к шаттлу без опознавательных знаков в скромной темно-зеленой раскраске.
– Полковник, как по-вашему, я сюда уже не вернусь?
– Правильно думаете. Вы, как и я, некоторое время будем лишены возможности видеть нашу прекрасную Цессию. В общем, как и все другие планеты Цивилизованных Миров, зато в изобилии увидим дикие планеты Приграничья, где вдохнем свежий воздух свободы от условностей цивилизации.
"Похоже, он так шутит, - решил Кротов, слушая цветистую речь полковника, совершенно не вязавшуюся с его бесстрастным лицом.
– Блин, робот, что ли? Ни разу не улыбнулся".
– Я понял.
Больше он ни о чем не спрашивал. Все было ясно и так, время не терпит, а как прервать отпуск военного, чтобы он не задавал вопросов - конечно объявить тревогу. "У военных все одинаково, что на Земле, что в космосе".
В армейском челноке, в пассажирском отделении, больше похожем на десантное, иллюминаторы отсутствовали, и Кротов не видел, как через двадцать минут в космосе возник хищный силуэт крейсера с двумя эмблемами во весь борт: большая - МРОБ и рядом поменьше - Семнадцатого батальона. Очнулся он от своих мыслей, когда челнок мягко качнуло. "Пришвартовался", - понял Сергей, и, действительно, через пару минут загорелся сигнал, разрешающий выход. Выходя вслед за полковником, он увидел в коридоре человека в форме Флота Империи. "Ты смотри, шаттл пилотируемый, похоже, МРОБ не доверяет автоматам. И правильно делает, - он вспомнил только что окончившийся полет.
– Сегодня хваленая электроника показала себя во всей красе". Спускаясь по трапу, Кротов огляделся - ангар для катеров был заполнен летной техникой, между которой уже суетились технари в комбинезонах и масках. Мимо шагала стайка пилотов в полевой форме с неизменными знаками министерства и батальона. Обычная жизнь обычного военного корабля.
"Вот и все, я дома!"
****
Утром следующего дня Кротов проснулся и, еще как следует не открыв глаза, откинул невесомое одеяло и сел на кровати. Заведенный еще с детства режим, укрепившийся на службе, будил лучше всякого будильника.
– Твою медь!
– ругнулся он вполголоса, увидев, где проснулся. Еще не отойдя ото сна полного амурных приключений, он ожидал
– Блин, скоро буду засыпать в одном месте, а просыпаться в другом...
Проворчал он и легко вскочил. Узкий пенал кабины сразу вернул его на землю - он на военном корабле с его вечной нехваткой места для людей - все отдано технике и оружию. То, что каюта одноместная, говорило о том, что он все-таки находится в привилегированном положении - все офицеры до майора жили на кораблях в общем офицерском кубрике.
Сергей привычно расставил ноги на ширину плеч и начал наклоны и приседания - комплекс утренней зарядки Советской Армии номер четыре врезался в память навечно, и Сергей выполнял его всегда и везде. На Тарантосе в Академии Спецназа были свои комплексы упражнений, но этот ему нравился больше, так что даже там он по утрам приседал, ходил гусиным шагом и отжимался точно так же, как на плацу в забайкальской учебке.
Отжавшись напоследок пятьдесят раз - эта цифра оставалась неизменной еще с детства - он скользнул в нишу за откидной кроватью. Хотя после Цессии, где в своем доме он по утрам мог плавать хоть в реке, хоть в озере, хоть в море и мыться в ванне, больше похожей на бассейн, этот круглый закуток, в котором из стен били колючие водяные фонтанчики, совсем не впечатлял. Но для армейского корабля, где все мылись по очереди в общем душе, это была роскошь. Сергей знал, что вода, бьющая из стен, стекая мгновенно, очищается в нижнем резервуаре и опять возвращается в стены. Устройство корабельного душа они изучали на курсе выживания в космосе, урок "как найти воду в поврежденном корабле".
Кротов уже оделся и, включив голограмму-снимок, осматривал себя со всех сторон, когда прозвучал сигнал общего подъема. Он отключил голограмму, проверил код на шкафу-сейфе, встроенном в стену - здесь впервые ему разрешили оставлять меч в сейфе, а не носить с собой - и не торопясь отправился в столовую. Времени у него было полно - пока личный состав сделает то же, что и он: зарядку и душ. Только потом столовая наполнится людьми. Сейчас он, наверняка, будет один, думал Кротов, но ошибся: в отсеке приема пищи за отдельным столом, стоявшем на небольшом возвышении, сидел полковник Берринг. Перед ним на столе одиноко стояла чашка с каким-то напитком. Он поднял голову и взглянул на землянина, на холодном бесстрастном лице не дернулась ни одна мышца. Только в глазах, как показалось землянину, что-то мелькнуло.
Берринг, вдруг, приподнялся и махнул рукой.
– Капитан, идите ко мне! Я вас, можно сказать, и ждал здесь все утро!
Опять его смеющийся голос резко контрастировал с неподвижным лицом и неморгающими глазами. Хотя Сергей хотел позавтракать в одиночестве, раз уж выпала такая возможность, но начальству не откажешь. Он кивнул и направился к командирскому столу.
– Доброе утро, полковник!
– Садись, - Шадль показал на стул.
– На этих сраных посудинах никогда нельзя определить, утро сейчас или вечер. Ладно, раз ты так сказал, будем считать, что сейчас утро.
"Блин, с таким лицом хрен поймешь - серьезно говорит или нет".
– Ешь свой завтрак, и пойдем ко мне, надо обсудить очень многое.
– Хорошо, полковник!
– Кстати, ты знаешь, что мы уже летим?
– Нет. Я думал, мы до сих пор на орбите Цессии.
– Не слышу радости в голосе. А ведь мы летим к Земле!
Все, о чем хотел поговорить Сергей, вылетело у него из головы. Свершилось! То, о чем он мечтал долгие годы, произошло вот так, буднично, просто за завтраком он вдруг узнал, что через несколько дней увидит Землю. Он сидел, растерянно глядя на бесстрастного полковника, и не знал, что ответить.