Кречет
Шрифт:
— А я так больше удовольствия получаю, — оскалился Кабан. — Раньше приходилось себя сдерживать, а сейчас ментов нет.
— А ну и черт с тобой, только давай я первый. Не хочу потом опять теплый труп после тебя трахать.
— Нет уж, — оскалился Кабан, расстегивая рваные засаленные штаны из грубой парусины, — я ее первый поймал. Вставай в очередь.
После удара по голове Лилия слышала все это, будто сквозь сон. Она попыталась встать, но нога Кабана толкнула ее в грудь и пригвоздила к земле:
—
Лилия водила рукой по траве.
— Ты это ищешь? — оскалился второй отморозок, показывая женщине биту. — Хорошая палочка, оставлю себе на память о прекрасной даме.
Потная и вонючая туша кабана навалилась сверху. Лилия почувствовала себя так, будто на нее вывалили помойный бак. Лилия вцепилась ему в горло пытаясь оторвать его от себя. Но силы и масса были не равны.
— Ах ты, сука! — вдруг неожиданно завопил худосочный. — Она меня укусила! А-а!
Лилия краем глаза увидела, как неизвестно откуда выскочила Аида и впилась зубами в руку апостола. Но зубов же у девочки нет — мелькнула мысль в ее голове. Апостол схватил девочку за волосы и отшвырнул от себя. Аида покатилась в кусты и вскочила на ноги, собираясь напасть вновь.
— Уходи! — выдавила из себя Лилия.
Но зомби не слушала, как кошка она вновь прыгнула на худосочного, но тот уже был готов. Он выхватил пистолет и выстрелил три раза подряд. Руки его тряслись, он никак не мог попасть в голову. Аида споткнулась и упала лицом в траву. Она не шевелилась. Худосочный причитал и бегал по поляне:
— Бл*ть! Я теперь сдохну! Она меня укусила! Чертова тварь цапнула меня за руку. Смотри!
Худосочный заголил рукав и показал предплечье на котором красовались кровавые отметины от зубов.
Пока Кабан отвлекся, Лилия изловчилась и вытащила нож, висевший у нее на поясе. Кабан почувствовал, что женщина под ним елозит, но было поздно. Лилия ударила его в шею, но Кабан дернулся и клинок воткнулся под ключицу.
— Ах ты, тварь! — Кабан вытащил из своего тела нож и отшвырнул его, словно это была всего лишь заноза.
Он занес кулак, собираясь ударить Лилию, но та вцепилась ему зубами в плечо, прокусив джинсовую рубаху.
— А-а-а! — Кабан оттолкнул от себя Лилию и откатился в сторону.
Женщина вскочила на ноги, но тут же получила удар в живот ногой — худосочный сложил ее пополам. Лилия вновь упала на землю, задыхаясь и борясь со спазмом диафрагмы.
— Оставь ее мне! — орал Кабан поднимаясь на ноги. — Я хочу, чтобы она умирала медленно!
— Что? — кривился худосочный. — Трахаться уже расхотел?!
Кровь залила левое плечо Кабана. Колотая рана давала о себе знать. Он был уже не такой резвый. Алые струйки уносили из него силы.
Апостол подобрал с земли палку, подошел к Лилии и наступил ей одной ногой на грудь:
— Я загоню эту палку тебе в глотку,
Лилия почувствовала как хрустят ее ребра, она вцепилась в ногу Кабана обеими руками, но не могла сдвинуть ее с места. Кабан приставил конец палки к ее лицу и наслаждался предстоящей экзекуцией.
— Заканчивай с ней быстрее, — всхлипывал худосочный. — Мне надо доктору показаться. Может меня еще можно спасти!
— Да не ной ты, — оборвал его Кабан. — Какой на хер доктор? У нас в лагере один ветеринар на всех. Тебе уже никто не поможет. Ты же сам знаешь, что сдохнешь.
— Вот ты сука! А еще друг называется!
— Зомби мне не друзья! — неудачно пошутил Кабан.
— Я не зомби! — взвизгнул напарник. — Я еще живой. А ты, нет чтобы мне помочь, возишься с этой сучкой!
— Не ори так, сейчас с ней закончу и за тебя возьмусь, — Кабан криво усмехнулся. — Не хочу, чтобы мой друг с гнилыми по свету бродил.
Бам! Послышался глухой стук. Кабан ошалело выпучил глаза. По его лбу побежала красная струйка. Он выронил палку, потер лоб и с удивлением посмотрел на пальцы измазанные в крови. Бам! — второй удар по голове заставил его обернуться. Перед ним стоял его друг с окровавленной битой.
— Ты что творишь, уе*ок?! — выдавил Кабан.
— Почему ты не падаешь, Кабан? — прошипел худосочный.
Бам! Третий удар не попал точно по голове, бита соскользнула разорвав щеку и врезалась в мясистое плечо.
Кабан заревел и бросился на друга. Тот отшвырнул биту и выхватил пистолет. Бах! Бах! Бах! Все три пули засели в туше Кабана, но тот не обращал на это никакого внимания, он подмял под себя друга и молотил его кулачищами по морде, превращая ее в кровавое месиво. Худосочный дергал ногами, от его лица летели ошметки, брызги крови и осколки зубов. Голова вдавилась в мягкий мох. Наконец Кабан обессилел и завалился рядом с другом. Оба были еще живы.
Лилия с трудом поднялась, ощупывая ребра и восстанавливая дыхание. Она подняла биту и подошла к лежащим апостолам. Видел ее лишь Кабан. У худосочного вместо глаз была каша. Кабан попытался подняться, но не смог. Он уже потерял много крови.
— Хорошо, что вы такие дружные друзья, — ледяным голосом проговорила Лилия и занесла биту над головой Кабана.
Тот заплакал и закрыл глаза. Хрясь! Умелый удар проломил череп.
— Добей меня! — забулькал худосочный, — прошу…
Хрясь! Череп худосочного оказался не такой крепки и лопнул, словно перезрелая тыква.
Лилия отшвырнула биту и бросилась к лежащей в траве Аиде. Она осмотрела ее и ощупала тело. Голова цела. В груди маленькая аккуратная дырочка. На других зомби это никак бы не повлияло. Почему Аида умерла? Или она жива. Лилия трясла ребенка. Прошу, очнись! Открой глаза! Почему ты меня бросила?!. Вставай…