Кредиторы эшафота
Шрифт:
— Какое бездействие?! Да разве ты ничего не знаешь? — перебила Маргарита.
— О чем ты говоришь? — с любопытством спросил Винсент.
— Ты не знаешь, что Андре работает? Да, он пишет громадную книгу. Я сейчас покажу тебе его кабинет.
— Ты говоришь о его спальне? Разве у вас не общая спальня?
— Нет.
— Как! Уже?
— Этого не его желание, а мое. Послушай меня. Я обожаю своего ребенка и хочу, чтобы он спал в моей спальне, а поэтому и кормилица спит с нами. Ты понимаешь, что в результате нам пришлось сделать две спальни.
— Да-да, понимаю, — с беспокойством
— С того времени Андре стал работать. После обеда он отправляется на маленькую прогулку, и возвращается, когда все уже спят.
— Затем работает всю ночь?
— Да, всю ночь. Я могу это видеть. В его кабинете постоянно горит свет; он ложится иногда в четыре, в пять часов. И, — прибавила она с улыбкой, — я прихожу будить его около одиннадцати часов.
— Так он занимается всю ночь? — повторил Винсент, — И ты никогда не ходишь к нему, чтобы посмотреть, работает ли он?
— Нет, он строго запрещает это. Дверь у него всегда закрыта, и он не отвечает.
Винсент говорил с самым равнодушным видом, но под этой маской спокойствия он скрывал пожиравшее его любопытство. Он не желал показать сестре ни тени сомнения, охватившего его, а между тем он хотел узнать: не скрывала ли его сестра под внешним спокойствием тайного страдания, зная, что ничто не в состоянии ей помочь.
— Каким образом такие молодые супруги могут дойти до этого? — равнодушным тоном продолжал Винсент.
— Что ты хочешь сказать?
— Но, сестра, я удивляюсь, что ты соглашаешься иметь отдельную с мужем комнату.
— Ты человек холостой и не можешь понять, от каких неприятностей я его избавляю. Подумай о том, что невозможно находиться в комнате, где спит ребенок, который будит вас каждую ночь. Только мать может переносить это. Мужчина, как бы серьезен он ни был, все равно будет сердиться.
— Вы живете так только со времени рождения Корнеля?
— Да, почти. Мой бедный Андре не смел просить меня об этом, и я сама предложила ему. Зато теперь я могу больше времени посвящать ребенку. Присутствие Андре только стесняло бы меня. Я всегда боялась бы разбудить его на рассвете. А главное — я боялась бы, что эти постоянные маленькие неудобства могут уничтожить его любовь к нашему ребенку.
— Да, это правда, — поддакнул Винсент, чтобы сказать хоть что-нибудь.
— Видишь, в чем дело, — продолжала Маргарита. — Мой бедный Андре приносит себя в жертву и не жалуется. Он не привык к такой жизни и вследствие этого вечером не может заснуть. Поэтому он и придумал себе занятие. Ему приходится чтением и письмом доводить себя до утомления, чтобы заснуть. Ты, может быть, думаешь, что я преувеличиваю? Нет, Винсент, уверяю тебя, что бывали случаи, когда я видела Андре бодрствующим в шесть часов утра.
— И это не беспокоит тебя?
— Нет, я предпочитаю, чтобы все так и было. Впрочем, я должна тебе сознаться, что он спит очень мало. Один раз я имела возможность в этом убедиться. Однажды он проработал всю ночь. Я тогда боялась, что наш ребенок заболеет, и мне все хотелось позвать Андре, но, видя его тень, склоненную над столом, я не решалась. Наконец, совершенно успокоившись насчет Корнеля, я решила отдохнуть и, прежде чем лечь, подошла к окну. И вдруг увидела Андре, выходящего
— Да, это странно, — с волнением отвечал Винсент. — Итак, ты счастлива?
— Да, благодаря Богу я самая счастливая из женщин.
— И никогда между вами не было ни малейшей размолвки?
— Никогда!
— У вас никогда не было семейных неприятностей?
Маргарита с удивлением взглянула на него.
— Почему ты спрашиваешь меня об этом? — проговорила она.
Винсент улыбнулся.
— Потому, что я люблю тебя, дорогая Маргарита, — ответил он. — Потому, что вчера мы говорили с Шарлем о тебе, о вас с мужем, о той стремительности, с которой была устроена твоя судьба; полагаясь на слова одного и предположения других, главным образом — повинуясь воле отца, мы рисковали ввергнуть тебя в нищету.
— Но ведь я была богата.
— Это правда, но у Андре могли быть долги, а мы этого не знали.
— Благодарю тебя за твое беспокойство, Винсент, — сказала Маргарита, — но все нормально, так что успокой Шарля. Андре был богаче меня. Его состояние находится не во Франции, но он богат настолько, что все мои желания, и даже капризы, исполняются.
— Ты знаешь, каково состояние твоего мужа?
— Нет, но мой дорогой Андре много раз предлагал мне провести несколько месяцев в Италии. Я сначала говорила ему, что это стоит слишком дорого. На это он отвечал, что об этом нечего беспокоиться, так как мы не проживаем и половины своих доходов.
— Почему ты отказалась от этого путешествия? — поинтересовался Винсент.
— Потому что я люблю Париж, — ответила Маргарита. с некоторым смущением, опуская голову.
— Но, моя дорогая сестра, тебе еще не приходилось путешествовать. Ты не можешь себе предста-. вить все прелести подобной жизни.
— Да, конечно, но не в одиночестве.
— Как в одиночестве?! Разве Андре не поехал бы с тобой?
— Само собой разумеется, нет. У него есть дела на бирже, и его присутствие здесь необходимо.
Винсент понял, что сестра слово в слово повторяет фразы мужа, желающего избежать путешествия.
— Да, он прав, — сказал Винсент. — Мужчины вынуждены заниматься делами, но в твоем положении, имея ребенка, тебе следовало бы послушаться его.
— Нет, никогда, — решительно ответила Маргарита.
— Разве ты не любишь путешествовать? — спросил Винсент.
— Наоборот, я обожаю путешествия.
— Ну так в чем же дело?
— Я никогда не поеду одна без него.
Эта фраза была сказана тоном, не терпящим возражений. Винсент посмотрел на сестру и заметил, что она смущена. Несколько минут прошло в молчании, затем молодой человек жестом отослал лакея из комнаты. Тот повиновался. Тогда Винсент придвинулся к сестре, нежно взяв ее за руку.