Кредо Хамелеона
Шрифт:
Он был одет в строгий костюм серого, а скорее даже серебристого цвета. Возле него, стояло несколько человек в темных костюмах — наверняка охрана, а напротив, на небольшом диванчике, того же дизайна что и кресло, сидела женщина в черном элегантном платье, с небольшим вырезом на спине и изумрудной брошью на груди, поблескивающей зеленоватым цветом в отблесках огня из камина.
Они беседовали. Женщина, хотя и старалась держаться с достоинством — прямая спина, раскрытые плечи —, но было видно, что она чувствует себя неуютно в компании этого аристократа в серебристом
Отсюда было плохо слышно, о чем они беседуют и я, стараясь не шуметь и ступать по ступеням как можно тише, спустился вниз.
Я замер, когда один из охранников посмотрел ровно на то место, где я остановился. Я даже дышать перестал. Облегченно выдохнул, только когда охранник наконец отвернулся. Прислушался к разговору.
— Елизавета Андреевна, вот договор, — мужчина в серебристом костюме требовательно протянул руку.
Один из его подручных, отличающийся от других чуть менее мощной комплекцией и наличием очков на переносице, передал ему небольшую папку с документами.
Серебристый взял папку и швырнул ее на небольшой стеклянный столик, разделяющий его с собеседницей.
— Я очень настоятельно… кхм… прошу, — мерзкая ухмылка, — подписать его.
— Вы знаете, что мой муж всегда был против этой сделки, — голос женщины дрожал, но она нашла в себе силы возразить. — И тот факт, что вы ворвались в наш дом…
— Хватит! — мужчина резко встал и громко хлопнул ладонью по столешнице, заставив женщину вздрогнуть. — Ваш муж был недальновидным упрямцем.
— И тем не менее… — попыталась вновь возразить женщина.
— Графиня, я вижу вы не совсем понимаете, что происходит, — мужчина опустился обратно в кресло, поманил пальцем одного из охранников, держащего какой-то сверток. — Глеб, будь добр.
Охранник подошел ближе и положил свой странный сверток на столик.
— Прошу вас, Елизавета Андреевна, взгляните, — просьба серебристого прозвучала скорее как приказ.
Графиня, принялась дрожащими от страха и волнения пальцами разворачивать сверток. И когда наконец закончила, то громко вскрикнула и отпрянула назад, в ужасе уставившись на его содержимое…
Глава 4
На столике лежала отрубленная мужская кисть, с зеленым перстнем-печаткой на одном из пальцев.
Ну, нихрена себе! Да этот аристократ тот еще отморозок. Я сжал рукоять шпаги крепче, готовясь в любой момент начать атаковать.
— Ч-что это? — спросила дрожащим голосом, вмиг побледневшая графиня.
— Как, Елизавета Андреевна, вы разве не узнаете? — лицо аристократа расползлось в мерзкой ухмылке.
Он взял со столика отрубленную мужскую кисть. Повертел ее, задумчиво рассматривая. Затем обхватил безымянный палец и, не без усилий, стянул с него перстень.
— Помните, там у свадебного алтаря? Ваш муж клялся вам в вечной любви и предлагал руку и сердце? Так вот. Его руку я вам возвращаю. Теперь вы свободны.
Он швырнул графине отрубленную кисть и та упала прямо ей на колени. С диким визгом, женщина
— Алексей… Лешенька, — Елизавету Андреевну трясло. Из глаз текли слезы, — Вы… вы его убили?
Ее лицо исказилось гримасой такой безутешной боли, что даже мне, повидавшему за свою жизнь многое, стало как-то не по себе.
Вот ублюдок. Я стиснул зубы, еле сдерживаясь, чтобы не вонзить острие шпаги прямо в его ухмыляющийся рот.
— Ну, что вы. Как вы могли обо мне такое подумать, Елизавета Андреевна, — аристократ продолжал играть в показную любезность и этикет. — Его загрызли твари с Изнанки.
Он щелкнул пальцами. Один из охранников наклонился и достал из-под стола закатившуюся туда кисть. Аристократ показал жестом, чтобы он поднес ее поближе к графине.
— Вот, видите? Здесь отчетливо видны следы зубов, — комментировал он, пока охранник крутил перед лицом графини отрубленную руку ее мужа, давая лучше рассмотреть. — Поверьте, любая официальная экспертиза это подтвердит.
— Пожалуйста, уберите это… — попросила женщина, прикрывая рот ладошкой.
Видно было, что она с трудом сдерживает рвотные позывы. Еще немного и ее стошнит.
Аристократ кивнул. Охранник завернул отрубленную кисть в тряпку, которая все также лежала на столе, и убрал себе за спину. После чего отошел назад, заняв место справа от своего хозяина.
— Примите мои соболезнования вашей утрате, — слова утешения были произнесены аристократом так неискренне, что казались скорее издевкой. — Траурный цвет будет вам к лицу. Ну, не стоит так убиваться. Вы красивая и еще довольно молодая женщина, Елизавета Андреевна. Походите пару недель в статусе вдовы, а затем, я уверен, найдете себе нового мужа на одном из светских приемов.
— Аристарх Иванович, вы… — женщина подняла на него заплаканные глаза, полные боли и ненависти. — Вы — чудовище!
— Вовсе нет, графиня. Но, поверьте, я легко могу им стать, — в голосе аристократа появилась сталь. — Вы же этого не хотите?
Он вопросительно поднял бровь, но женщина лишь затравленно смотрела на него, боясь произнести хоть слово.
— Кажется теперь это ваше? — в руке аристократа появился перстень. Тот самый, снятый им с пальца на отрубленной кисти. — Теперь, когда ваш муж скоропостижно скончался, вся полнота прав переходит к вам.
Он кинул перстень графине.
Графиня поймала его. Поднесла к губам и быстро поцеловала изумруд в оправе. Прижала перстень к груди.
— Как мило, что вы чтите память покойного мужа, — улыбнулся Аристарх Иванович. — Но, оставьте все эти нежности на потом. Подписывайте договор. Мое терпение скоро иссякнет.
— Я… Я не могу этого сделать… — Елизавета Андреевна с трудом подбирала слова. — Можете пытать меня… Но я…
— О, нет. Нет, дорогая моя, Елизавета Андреевна. Ну, что вы. Какие пытки? Нет, нет, нет. Мы же не хотим, чтобы экспертиза показала, что вы действовали под принуждением? Или, еще того хуже, — под ментальным воздействием? Нет. Сделка должна быть кристально чистой.