Кредо викканки. Месть и пламя

Вульф Мара

Я проглотила свою злость.

– Королева запретила нам говорить об этом, – прошептала я. – Я не хотела втягивать тебя в это.

Бредика приподняла бровь:

– Мы все давно втянуты. А теперь иди, посиди со своим ребенком и съешь что-нибудь.

– Я не могу проглотить ни кусочка.

– Значит, заставь себя. – Женщина подтолкнула меня к столу. – Следующие несколько недель потребуют от тебя невероятных усилий. Как от твоего разума, так и от тела. Ты отвечаешь за свой разум, а я – за твое тело. Поэтому будешь есть то, что я перед тобой поставлю.

Поскольку

спорить не имело смысла, к тому же она была права, я присела возле Эстеры на скамейку. В уголках ее рта блестела кровь, и она была так похожа на своего отца, что мне захотелось посадить девочку к себе на колени и прижать к груди. Но поскольку я не сомневалась, что ей это не понравится, просто погладила дочь по волосам, после чего указала на хлеб и спросила:

– Тебе нравится мед или ты предпочитаешь что-то другое?

– Я больше люблю сырое мясо, но хлеб с медом тоже подойдет. – Она хихикнула, глядя на Дариана, у которого с подбородка капал мед, потому что он слишком много намазал на хлеб. – Это уже пятый кусок, – доверительно прошептала она мне. – Он правда был очень голоден.

Неудивительно, если он кормил ее своей кровью.

– Здесь он будет есть до отвала, – с улыбкой заверила я ее. – И больше никогда не будет голодать.

– Очень мило со стороны королевы, что она так хорошо нас кормит. А она добрая? Прошлой ночью я не совсем поняла. Люди, которые пришли за нами, меня напугали. – Эстера посмотрела на меня большими зелеными глазами.

Добрая – это последнее слово, которое я бы использовала для описания Селесты, но не хотела пугать малышку. Я коснулась ее щеки. Какая же у нее мягкая кожа. В младенчестве она была такой же мягкой, я часами держала ее на руках.

– Когда Бредика чуть позже поведет тебя к ней, – тихо начала я, – не перечь королеве. Слушай внимательно и запоминай все, что она тебе скажет. Она твоя прапрабабушка, даже если, глядя на нее, этого не скажешь, и она желает для тебя только лучшего.

Девочка кивнула слишком серьезно для своего возраста, и я засомневалась, не раскусила ли Эстера мою ложь. Такая зрелость объяснялась не только частицей наследия ее отца, но и теми трудностями, которые она уже пережила за свою короткую жизнь. Я поцеловала ее в макушку, радуясь, что дочь не отпрянула.

– А мой отец будет там?

Дариан перестал жевать. Несмотря на то что Эстера намного опережала в развитии своих сверстников, у меня сложилось впечатление, что он лучше осознавал, какая опасность ей грозила. Но не думаю, что они оба понимали, что в теле Николая находится душа, которая может сделать с Эстерой ужасные вещи, если это послужит ее целям.

– Думаю, да.

Она ткнула кончиком пальца в мед на тарелке, а затем облизала его.

– Люди, которые перенесли нас сюда, прилетели на метлах. Если я попрошу королеву, мне дадут такую же? Я, конечно, боялась, но мне все равно понравилось летать.

Я беспомощно посмотрела на Бредику, которая скрестила руки на груди:

– Дети ведьм учатся летать как раз в твоем

возрасте. Если будешь хорошо себя вести и делать все, что говорит мама, Илия подарит тебе самую красивую маленькую метлу, какую только можно себе представить. Все остальные ребята в лагере будут тебе завидовать.

– Кто такой Илия? – выпалил Дариан.

Лицо Эстеры словно засветилось:

– А где остальные дети? Можно нам с ними поиграть? Нам бы так хотелось. Мы всегда были одни.

Я натянуто улыбнулась:

– Я спрошу у королевы. Уверена, она не будет против.

Затем я вытащила из волос заколку, которая превратилась в метлу. Она исполнила небольшой танец, вызвав у меня стон, а у Эстеры – смех, и будто в награду из рукояти проросло множество листочков. Юноши и девушки, которые работали на кухне, но до сих пор нас игнорировали, захихикали.

– Древесина еще очень молодая, – объяснила я Эстере. – Со временем это пройдет.

Она осторожно погладила рукоять, и метла, казалось, прильнула к ее ладони, словно там ей было самое место.

– Мне кажется, они ей очень идут. А метлы тех мужчин были железными.

– Это боевые метлы, их можно получить только после того, как пройдешь испытания на девятый колдовской уровень, – объяснила Бредика.

Это напомнило мне, что однажды – если я вовремя ее не заберу – Эстере тоже придется выдержать этот ужасный экзамен. Не то чтобы я собиралась допустить это, но, возможно, к тому времени я давно уже буду мертва. В конце концов, шансы на то, что я умру при попытке уничтожить душу Нексора, довольно высоки. У стригоев нет таких самоубийственных ритуалов, как у ведьм. Еще одна причина отправить Эстеру к ним.

– Наелись?

Бредика оборвала ход моих мыслей, которые носились по кругу с момента моего пробуждения, словно я до сих пор не осознала то, что произошло вчера. Неужели не прошло и дня с тех пор, как мы отправились в катакомбы? Как такое возможно? Насколько же наивно было думать, что мне удастся перехитрить врага, который выживал на протяжении тысячи лет. Я растерла руками плечи, потому что мне вдруг стало холодно.

Эстера еще раз погладила мою метлу, которой это явно понравилось, судя по тому, с каким энтузиазмом она распушила прутья. Затем малышка встала, подошла к Дариану и взяла его за руку.

– Тебе надо умыться, – велела она, – а мне – помыть руки.

С этими словами моя дочь потянула его к раковине.

– Она будет командовать им всю жизнь, – пробормотала Бредика. – О чем только думала Великая Богиня? Мне уже жаль паренька.

По крайней мере Эстера, похоже, чувствовала себя в безопасности в стенах Караймана, что удивительно, учитывая, что ее привезли сюда против воли.

– Для него это не обязанность, – раздался позади нас голос Алексея. – Это его судьба. – Я обернулась. Он стоял в дверях кухни вместе с Люцианом, внимательно наблюдая за своей маленькой племянницей. – Я могу забрать ее прямо сейчас, – сказал стригой очень тихо, но настойчиво. – Мое предложение в силе.