Кремль 2222. Арбат
Шрифт:
– Я же вас предупреждал, Проф. Дружинники всегда себе на уме. Этот юноша никогда не покорится вам.
Лан повернулся на звук голоса.
У лестницы на трибуны стоял Профессор Брянский собственной персоной в сопровождении похожего на нео громилы-телохранителя и нескольких менее приметных бойцов, вооруженных старинными стволами.
– Ты оставил людей неудовлетворенными, – пожурил Профессор гладиатора.
– Да пошли вы со своими людьми… – прошипел в ответ Лан. – Не люди вы, а личинки… Ворочаетесь в дерьме, дерьмо жрете и дерьмом же гадите…
Барабанщики уже выбивали
Профессор вытянул из глубокого кармана кафтана маленькие счеты и с сосредоточенной миной перебросил несколько костяшек.
– Так-так, – глубокомысленно протянул он. – Спишу твою дерзость на отходняк… В целом же ты делаешь успехи. Еще три-четыре боя, и, думаю, ты полностью возместишь наши расходы. Следовательно, тебя можно будет отпустить… – Профессор внимательно посмотрел на Лана и добавил с нажимом: – Пусть тебя сожрут дикие нео по дороге в Кремль, если тебе наши порядки не нравятся. Лицемер сопливый. – Он дал знак охране уходить, а потом снова повернулся к Лану: – Зрители не удовлетворены! Сегодня ты будешь драться еще раз. Сообщите об этом недомерку, пусть внесет поправку в программу!
«Выжить, выбраться, – думал Лан, лежа на соломе в своем закутке, – забрать золото, доставить лекарства в Кремль. Выжить, выбраться…»
В дверном проеме возник силуэт, заслонив скупой свет горящих в коридоре факелов. Лан мгновенно подобрался и сел, привалившись спиной к холодной стене. И не напрасно, ведь на пороге стояла Мара, а от нее можно было ждать любого подвоха.
– Я только сейчас распутала клубок твоих мыслей, – сказала она, заложив большие пальцы за поясной ремень. – Ты постоянно думаешь о золоте, и поначалу я решила, будто ты – очередной кретин, желающий разбогатеть, сражаясь на Арене. Обычно такие долго не живут…
И тут Лан действительно испугался. Если Маре под силу заглянуть ему в голову, то теперь ей ничего не стоит сдать его Профессору, а дальше свое дело сделает пыточный мастер… А может, пытки не понадобятся, Маре всего лишь нужно продолжить «распутывать клубок мыслей», и тогда она узнает, где спрятано золото, и преподнесет сокровища своему хозяину «на блюдечке». Что делать? Броситься на нее сейчас и попытаться придушить голыми руками?
– Я не собираюсь тебя сдавать, – прошептала Мара, в полумраке ее глаза мягко фосфоресцировали. – Просто я в замешательстве. Мне давно не встречались люди, которые пекутся о чем-то, помимо собственной шкуры. Я уже не верила, что такие остались в нашем гребаном мире. Будь спокоен, я буду молчать.
– Наверное, мне надо сказать спасибо, – обескураженно проговорил Лан.
Мара отступила на шаг, а потом, переборов сомнения, сказала:
– Ты прав относительно нас. Мы здесь – как черви в навозе. Но я хочу, чтоб ты знал: во время твоего первого боя я немного помогла тебе. Мозгляк всадил бы тебе нож в спину, я же не позволила этому произойти. Я надеюсь, что
Лан вспомнил то сиюминутное странное состояние, в котором он как будто увидел со стороны и себя, и готового к удару исподтишка Мозгляка. Да, теперь понятно, кто открыл ему глаза на происходящее за спиной.
Мара вышла. Лан вытер рукавом взопревшее лицо и снова опустился на солому.
«Выжить, выбраться, – продолжил он внутренний инструктаж. – Забрать золото, доставить в Кремль лекарства…»
Мелкий ходил туда-сюда. От одной стены своей каморки до другой. Лан сидел, прижавшись горячим лбом к решетке. На Арене снова плясали девицы. На глазах Лана одна из танцовщиц упала: наверное, потеряла сознание от усталости. Сколько ж может продолжаться это чертово шоу?.. Грыжа оттащил упавшую за ноги, пока ее не затоптали остальные.
– Нормально мы живем! Как ты не понимаешь! – Мелкий притопнул. – Твоя снисходительность даже мне на нервы действует! Что же можно тогда говорить о других? Тебя спишут в утиль. Прикончат или на Арене, или во сне горло перережут!
Лан вздохнул, поправил доспех. Скоро был его выход. Его часть шоу.
– У нас – мир, Лан! – продолжал увещевать карлик. – Нас не трогают био, а нео приходят, чтобы поторговать, выпить в наших кабаках пива и поглазеть на шоу! Мы не живем в осаде и не отбиваем многотысячные штурмы! Мы не голодаем! У нас есть Профессор, который суров, но справедлив! А что есть у тебя?
– У меня есть Кремль, – просто ответил Лан.
Карлик фыркнул:
– Что-то не похоже…
Ожили лебедки, поднимая решетки. Скрежет металла заглушил бравурные завывания флейт. Карлик ткнул Лана пальцем.
– Жди. Не вздумай выйти, пока я тебя не объявлю! – сказав это, он выбежал на Арену. Понесся на середину ристалища, увязая в мягком песке большими сапожищами.
Лан не слушал, что нес Мелкий, в очередной раз представляя бойцов, которым суждено порубить друг друга в кровавый фарш на потеху трибун. Он разминал руки, ноги, шею, спину. Услышав свое имя, Лан выскользнул под свет факелов.
– Эй! – крикнул ему охранник Хомут.
Лан повернулся на звук голоса. Хомут бросил ему заново заточенный меч, Лан ловко поймал оружие за рукоять и крутанул восьмерку. Зрители, встретившие гладиатора без особой благожелательности, одобрительно загудели.
– Так какой же сюрприз ждет нашего талантливого новичка? – воскликнул Мелкий, продолжая давно идущий монолог.
«Не хочу никаких сюрпризов», – устало подумал Лан. Но зрители, судя по их восклицаниям, были с ним не согласны.
– Ничто не может так укрепить дух, как присутствие близкого человека… – произнес загадочным тоном карлик.
«Не может быть, чтоб они смогли взять в плен Светозара!» – с испугом подумал Лан, но следующая фраза карлика разбила это предположение вдребезги.
– Они были вместе в радости! – возвестил тоном фанатичного проповедника Мелкий. – Под покровом ночи они смогли забыть о разрушенном Последней войной мире! Об ужасах, ждущих своего часа среди руин! О вечно голодных мутантах и трупоедах!