Крепче цепей

Смит Шервуд

Внезапно он осушил свой бокал и обернулся к ней, опираясь на перила у борта.

— Со мной, должно быть, скучно? Быть может, исполнить свой долг и отправиться к Масо?

Взгляд Ваннис скользнул от длинных пальцев, лежащих так близко от ее руки, к ожидающим ответа голубым глазам, и она снова испытала почти непреодолимое желание выложить всю правду, уничтожить расстояние между ними, зажечь искру благодарности, из которой может возгореться страсть...

Но награды, которые приносит страсть, эфемерны. Нельзя поступаться

своими планами в угоду мужчине.

— Останьтесь, — сказала она. — Быть может, это вам скучно со мной?

— Ну что вы. — Он поцеловал ей руку с преувеличенной серьезностью, всегда вызывавшей у нее смех. Она сделала реверанс в той же манере, думая: «Буду придерживаться плана, за исключением маршрута, который наметил Тау». Несмотря на уверения Тау, она подозревала, что там караулит Фелтон, а при нем, вероятно, несколько крепких ребят с яхты. По крайней мере она избавит Брендона от этого «эскорта», а оправдание придумает потом.

— А не устроить ли нам тогда настоящую вечеринку? — спросил Брендон, стоя спиной к борту.

Ваннис рассмеялась, обрадованная и заинтригованная внезапной сменой его настроения.

— Ну конечно. Ведь я все это затеяла ради вашего удовольствия.

Он поклонился — но не было ли иронии в движении его руки?

— Жаим, — сказал он, — ты ведь еще не ел? Пойдем-ка, не пропадать же добру.

Рифтер, не чинясь, тут же взял фарфоровую тарелку и наполнил ее деликатесами.

Брендон кивнул и удивил Ваннис еще больше, пройдя на корму и раздвинув ридарийские ширмы.

— Великолепная музыка, — сказал он музыкантам, воззрившимся на него в испуге, — но я плохо слышу из-за дождя. Выходите и откушайте с нами.

Они безмолвно сложили инструменты, поклонились и вереницей потянулись к столу. Брендон придерживал ширму, пока последний не прошел, а затем вернул ее на место.

— Любезная дама, — с вежливым поклоном обратился он к Йенеф, — прошу и вас оказать нам честь.

Йенеф сохранила чопорный вид, как подобает вышколенной служанке, и, приседая в реверансе, взглянула на Ваннис. Та довольно растерянно сделала ей знак поступать по собственному разумению. Ваннис пока еще контролировала время, но контроль над событиями ускользнул из ее рук.

Она подошла к столу, улыбаясь музыкантам и думая при этом, не упустила ли она свой шанс — точно такое же чувство возникло у нее после их первой беседы, когда он столь неожиданно заинтересовался судьбой любовницы своего брата.

Она наполнила тарелку и стала у перил, глядя, как Брендон переходит от одного так называемого гостя к другому, спрашивая имена, отпуская шутки и с неподдельным интересом разговаривая на профессиональные темы. Ему удалось сплотить это маленькое общество — музыканты смеялись, и даже рифтер время от времени позволял себе улыбнуться.

Ваннис смотрела, как Жаим ест. Что значит этот рифтер для Брендона? Эренарх рассказывал о своих приключениях с рифтерами лишь

в самых общих чертах. Однако его что-то связывало с ними: этого он взял себе в телохранители, другого — в повара, и навещал третьего, мальчишку, каким-то образом усвоившего келлийский геном. Единственные, кого он как будто избегает, — это должарианка с каменным лицом и белые инопланетяне, которые, говорят, способны убивать при помощи пси-энергии; и он ни разу не навестил заключенного, брата Фиэрин лит-Кендриан.

Жаим иногда поднимал глаза, почти не принимая участия в разговоре, пока речь не зашла о музыке — тогда он обнаружил удивительные познания в области ее культовых форм.

Брендон, смеясь и болтая, то и дело поглядывал на озеро. Ваннис тоже посмотрела в ту сторону — по берегу прогуливались трое или четверо молодых людей. Один подбрасывал в воздух светящийся нуль-мяч и успевал пройти несколько метров, пока тот плавно не опускался ему в руки.

Брендон двинулся на корму, громко аплодируя.

— Ну что ж, хорошо, — сказал он музыкантам. — Вы правы. Теперь я сам вижу, что музыка влияет, и нижайше вас благодарю. — Он поклонился им, как ценитель искусств артистам, и весело воскликнул: — Жаим! Когда мы вернемся на Артелион, напомни мне, чтобы я взял их с собой. — Он делал широкие, преувеличенно торжественные жесты, словно пьяный. Кто-то из музыкантов фыркнул; другие, затаив дыхание, слушали, как он паясничает, шутовски описывая свою будущую коронацию: — ...детишкам в процессии раздадим исселианские ревучие флейты, а всем теменархам — фонелийские носовые дудочки...

Брендон с помощью носа изобразил завывание ритуальных флейт кланов Исселя, чередуя эти звуки с дурацким чириканьем и продолжая пятиться на корму. Гребец с шестом обернулся посмотреть на Эренарха, который влез на перила, размахивая руками.

— А вы, — он указал на руководителя квартета, — напишите дивертисмент для струнных, духовых и Карелианского жезла.

Он отнял у гребца шест, подкинул его, поймал двумя руками и стал пародировать движения жезлоносца, раскачиваясь и стукая о палубу то одним концом шеста, то другим.

Жаим со смехом увернулся от шеста, который чуть было не угодил ему по голове. Когда второй конец пошел вниз, Брендон, по всей видимости, потерял равновесие. Жаим метнулся к нему, но не успел поддержать — Брендон отклонился назад, отчаянно размахивая шестом.

Затем — Ваннис наблюдала это, словно в замедленной съемке, бессильная что-либо предпринять, — конец шеста врезался в контрольный пульт, и тот взорвался, полыхнув светом. Маленький гравидвигатель, стабилизирующий барку, с тошнотворным скрипом переключился, и судно медленно поднялось на дыбы. Посуда со звоном посыпалась со стола — барку неотвратимо влекло к оси вращения там, наверху. Палуба делалась все круче и круче. Музыкальные инструменты с дисгармоничными звуками полетели в воду.