Крепость из песка
Шрифт:
Пашка принялся за подготовку к экзаменам, Пашка стал перебирать буклеты престижных университетов, и день ото дня стопка учебников на его письменном столе всё росла, пока не разделилась на двое. К конце девятого класса стопок было уже пять, и они подпирали стол со стороны окна, вырастая прямо из пола.
Гришка ныл и возмущался, но вскоре, казалось бы, свыкся с тем фактом, что хорошистом быть ему больше не светит. Менять что-либо в себе и в своём отношении к учёбе он, конечно же, не стал. Тем более, что в особенных случаях стоило только дождаться вечера, и, бесцеремонно
К счастью для Пашки, такие случаи имели место довольно редко. Один, правда, совсем уж вопиющий, произошёл в конце десятого класса, и даже Гришка в тот день мог лишь подивиться собственной наглости.
Первый из трёх звонков раздался в мае. Пора экзаменов и пора весны, когда, хочешь не хочешь, а необходимо выбирать между зубрёжкой тонны записанного за год материала и первым дождём, под который так хочется выбежать и, не останавливаясь на ходу, припустить со всех ног в центр города, где кино, кафе, где дворы и заброшенная станция метро.
Пашка вышел на перемену в огромный светлый, сплошь плиточный и колоннообразный холл, заполненный степенными голосами старшеклассников, звонкими криками малышни и журчанием воды в декоративном фонтане.
Не будь тогда перемены, парень нипочём не включил бы звук на телефоне, даже в руку бы его не взял, а звонок брата так и остался бы пропущенным, не принеся собой никаких проблем и невзгод. Но что-то подтолкнуло Пашку проверить мобильный на наличие сообщений от мамы, и в тот самый миг, когда тёмный экран осветился мягким голубоватым светом, динамики сотового ожили, выдав радостную трель.
Голос Гришки звучал взволнованно и даже отчаянно.
– Здорово. Если я скажу, что ты мне срочно-пресрочно нужен, ты ведь не сбросишь трубку?
– Ну давай, выкладывай, - вздохнул Павел, прислонясь спиной к ближайшей колонне. Поход в кабинет химии за результатами контрольной отменялся, ведь Гришка явно не управился бы со своим рассказом в две минуты.
– В общем, у нас тут экзамен... Не готовился я к нему! Потому что эта дура ничего не говорила, и вообще всё было тихо мирно, как вдруг, сегодня... Да ещё и устный зачёт, а принимать будет вовсе не она, а тот хрен из соседней школы, мол он там у них академик или, не знаю, в общем, кто!
Суть сумбурного, как и всегда, повествования, Пашка уловил, и под ложечкой неприятно заныло.
– И причём тут я? Экзамен ведь не завтра? За такой короткий срок тебя никто на свете не в состоянии подготовить.
– Предлагаешь уйти? Или, ещё хуже, явиться сейчас туда самым первым, выпалить ему в лицо, что я тупица и ничего не знаю, хлопнуть дверью и... прощай, итоговая по истории за весь год! Да я её по кусочкам собирал, знаешь, как тяжело тут без тебя?
– Даже не представляю...
– пробормотал Пашка, чуть отнеся телефон ото рта. Собрался с мыслями, и вновь окунулся в омут братцевых проблем: - А что? Диктовать тебе через наушники? Не вариант. Ты повторить то правильно не сможешь.
– Вот и я так же подумал, - внезапно возликовал Гришка.
– Поэтому решил, что беспроигрышным ходом было бы поменяться.
– Предлагаешь мне сорваться с уроков и ехать к тебе через весь город, чтобы...
– шокирующая правда не сразу открылась Пашке, - чтобы выдать себя за тебя?!
– Ну а почему нет? Тот идиот меня видел от силу разочек, да и то мельком. Разницы он не почует, а очкастая стрекоза слиняла, отдав нас всех в его руки. Подозревать станет, когда увидит оценки в списке, но разве станут из-за одного меня освобождать кабинет под пересдачу? Не смеши!
– Я даже темы вашей не знаю, да и вообще, у меня тут...
– Ты там итак один из лучших, если не самый! А мне на второй год остаться, или пусть даже в одиннадцатом каждый день оставаться на дополнительные часы как-то не хочется!
– Сам виноват, - огрызнулся Пашка и едва не зажал себе рот, но слова уже вылетели, и обратно забрать их он не мог.
– Чего?
– А и серьёзно! Чего мне с тобой церемониться, когда это ты, а не я, целый год дурака валял.
– Я бы не валял, если б эта стеклоглазая предупредить потрудилась!
– То, что ты предлагаешь - полное сумасшествие, и я в этом участвовать не хочу.
– Ну и не хоти, только дома покоя не жди. Ни от меня, ни от папани, когда ему позвонят и расскажут, какой сыночек молодец, что названия сражений и циферки выучить не может.
– Да что я там скажу?
– Пашка сдавал позиции, и это было плохо, но Гришка знал, как загнать его в угол, и, наверное, исход их разговора был предрешён ещё в тот миг, когда братец взялся набирать номер на телефоне.
– Какая тема хоть?
– Средние века... что-то там. Не знаю я!
– Какие средние? Разве это десятый?
– Вот у них спрашивай, я не причём! Может, это вроде повторения, может специально такая подстава, чтобы побольше народу сплоховало.
– Так вы проходили это или нет?
– У меня интересуешься?
– взвился Гришка.
– Вот гони сюда, возьми конспект у кого-нибудь в очереди, да сориентируешься. Какая тебе разница, ты всё равно все даты от начала времён во сне повторить можешь!
– Я тебе не прислуга, не персональный компьютер и не палочка-выручалочка, - вот теперь Пашка был наиболее близок к тому чтобы нажать "отбой". Гришка почуял беду и моментально сменил тактику, не дав рыбке сорваться с крючка. Они оба понимали, кто тут вечная рыбка, но понимание картины не меняло.
– Проси что пожелаешь. Или проси, не знаю, письменного соглашения, что после сегодняшнего дня я к тебе никогда больше не обращусь, сам всё буду делать. А не сделаю, так искать помощи на стороне, потому что родной брат у меня слишком крутой, чтоб до моего уровня опускаться.
Вот и чёрт его знает, что это сейчас было: камень в огород или признание превосходства. Пашка сполз по колонне, присаживаясь на корточки. Знакомые и одноклассники, проходившие мимо, с удивлением глядели на него. Отчаяние на лице парня было видно невооружённым глазом.