Крепость Луны

Чайка Алексей

— Я луриндорец, житель Луриндории. Мы, луриндорцы, внешне похожи на людей, но внутренне совсем другие. Наш срок отмерян.

— Да наш, в принципе, тоже, — усмехнулся я.

— Но ваш не так, — покачал головой Назир. — Прости, я мало наблюдал за людьми, мало с ними общался, но мне кажется, что у вас слишком много случайностей. Вы можете умирать… случайно.

— А вы?

— У нас неуязвимость до смертного часа. Иными словами, нас нельзя умертвить ранее срока. Мы бессмертны до смерти.

Я поморщился, с трудом разгадывая смысл одновременно простых и невыносимо сложных фраз.

— Плохо

понимаю, Назир.

— Это не так уж и важно.

— Нет, ты объясни, мне ведь интересно.

Назир улыбнулся.

— Ну, хорошо, — он помолчал. — Представь, что у нас обоих спрятаны под одеждой ножи. У тебя нож и у меня. Если я выхвачу свой нож и ударю тебя в сердце, полагаю, ты умрёшь. А если мне суждено умереть в — пусть это мало — двести десять лет, как бы ты не старался, ты не сможешь меня убить. В любом случае, моя рана заживёт, а голова, отрубленная мечом, прирастёт вновь. Это и есть неуязвимость до срока.

Я слушал с громадным любопытством.

— Поэтому тебя и привязали к дереву, зная, что ты луриндорец?

— Меня луриндорцы и привязали.

— Как? За что?

Назир улыбнулся светлой улыбкой.

— Не «как» и «за что», а «для чего». Я был привязан, чтобы встретиться с тобой. Ради нашей встречи и этой беседы я пострадал. Теперь-то я всё понял. Ох уж эта Ириада, настоящая волшебница!

Заметив на моём лице недоумение, Назир поспешил всё объяснить.

— Ириада — гадалка, прорицательница, оракул, наша Пифия. Когда-то давно она была при короле главной прорицательницей, называла тем, кто хочет, срок, отмеренный им. Но уже много лет она живёт одна, сверженная со своего престола, и на её месте другая прорицательница, глупая французская ведьма, обворожившая короля. Ириада носит в своём сердце обиду на короля, но обида эта не затуманила её внутреннее око. Она почуяла опасность для трона и всей Луриндории, начала собирать сведения и через таких людей, как я, вскоре узнала, что младший сын короля замышляет переворот. Ириада переманила меня на свою сторону, и я делился с ней всем, что слышал среди охраны Рида. А совсем недавно она предрекла мне, что я должен буду пострадать за её дело. По её наущению я пошёл к Риду и объявил, что не намерен больше охранять предателя, что я всё знаю и завтра иду к королю. Рид обрадовался моей глупости, услышав, что я собираюсь идти к королю на следующий день, и ночью подослал своих верных слуг. Они схватили меня, избили, тихо выволокли из Крепости и за несколько десятков вёрст от неё привязали меня к дереву.

— Погоди! — вскричал я. — Ты сказал «Крепость»?

— Крепость Луны или Луриндория — это одно и тоже, — удивлённый моим внезапным порывом, ответил Назир. — А что такое?

— Нет… ничего… — пробормотал я, безуспешно пытаясь привести в порядок мысли. Я был поражён тем, что в эту историю со своими снами или видениями попадает ещё и Денис Ярый.

«А если это только совпадение? Я ведь не знаю, какую крепость видит Денис. Быть может, Якорь ведёт его в совсем другую крепость или замок?»

— Тебя пытались убить, оставив привязанным к дереву? — продолжил я разговор, но мысли всё равно бросались из стороны в сторону.

— Да. Надо сказать, это самое лучшее и самое страшное средство умерщвления.

Плоть, которая всё-таки более уязвима, чем дух, отделяется от него и поддаётся тлению. А дух, расставшись с плотью раньше срока, начинает свой долгий путь в сумраке, лишь через сотни лет обретая истинный покой. — Назир помолчал. — Но Ириада ободряла меня. Она говорила, что я буду спасён человеком, который ищет пропавшую девушку по имени Ольга.

— Так и случилось, — улыбнулся я. — Мне нужно найти девушку по имени Ольга. Стало быть, ты знаешь, где она?

— Она у Рида. Рид похитил её.

— Зачем же? — воскликнул я.

— Чтобы жениться на ней.

— Жениться?! Разве у вас мало девушек? Неужели ему надо было… Постой! Он ведь — сын короля, верно я понял?

— Совершенно верно, Николай.

— Сын короля не может жениться на простой девушке, а Ольга…

— Здесь есть тайна, — перебил меня Назир, — тайна, которую мы пока не можем знать. Так мне объяснила Ириада.

— Тайна, которая связывает Рида и Ольгу?

— У меня рука не поднимается обвинять эту несчастную девушку в чём-то преступном. Судя по тому, как о ней говорила Ириада, Ольга ни в чём не виновата и не догадывается, почему выбор пал на неё. Это тайна, которую знает только Рид.

— Рид похитил её два с лишним месяца назад.

— Да.

— И до сих пор не женился на ней?

— Он ждёт третьего полнолуния.

— А что будет после третьего полнолуния?

— Её сердце вернётся к ней.

— Сердце вернётся? — я почесал лоб.

— Это долгая история. Ольга — простая смертная, а простые смертные могут попасть в Крепость только через Зал Оставленных Сердец. Местонахождение этого Зала известно лицам королевской крови и никому более. Я тоже о нём не ведаю. Ириада, если и знает, то не сочла нужным об этом говорить. А ведь и тебе, Николай, придётся через него пройти.

— Что ж это за Зал такой?

— Говорят, он принадлежит, как и весь замок, одному древнему духу, проклятому Небом за какое-то страшное предательство. Дух этот является стражем Зала. Дух забирает сердце у простого смертного, чтобы тот обретал уязвимость…

К нам подсел Авенир.

— Чтобы обретал уязвимость? — переспросил он и тут же продолжил. — Так вот к чему относится одна любопытная легенда о царстве, в котором люди становятся бессмертны до поры!

— Боюсь, что так, — отвечал Назир с некоторой гордостью. — Впрочем, не мне, простому глупому солдату, рассуждать о таких вещах. Я слышал в детстве о редчайших случаях, когда, войдя с сердцем в Луриндорию, люди обретали неуязвимость и великую силу, но случаи эти происходили задолго до рождения моего прадеда.

— Как же человек попадёт в Луриндорию, если только членам королевской семьи известно, где находится единственных вход в неё? — спросил я.

Назир смутился.

— Ну… по правде говоря, мы не так уж гостеприимны. Во время разрушительных войн мы закрылись от людей стеной и более не желаем их видеть.

— Выходит, мне надобно будет проникнуть в Луриндорию, населённую недружелюбным народом, и выяснить, по какому праву Рид, сын короля, пленил Ольгу? — ухмыльнулся я.

Назир смутился ещё больше, но потом открытым взглядом посмотрел мне в глаза.