Крещатик № 95 (2022)
Шрифт:
– Прыгай! Прыгай! – кричала публика. – Прыгай! Прыгай! Пры-гай! Пры-гай!
Кислота уже давно взяла верх над кокаином, так что сцена казалась Уильяму невероятно высокой.
– Ты слышал их? – Кройцман рассмеялся так, что его усы сорвались с губ и улетели ввысь, а потом снова оказались на месте.
Уильям посмотрел на Боба. Посмотрел на Фила. Посмотрел на Джерри. Тот улыбнулся и показал рукой на зрительный зал.
Кройцман заиграл барабанную дробь.
– Пры-гай! Пры-гай!
Уильям разогнался. Ветер бил ему в лицо.
Мы желаем вам доброй ночи
– Grate-ful dead! Grate-ful dead! –
Кройцман рухнул на диван. Харт снял насквозь промокшую майку и обернулся полотенцами, как мумия.
– Вам что-нибудь нужно? – сказал улыбчивый мальчик лет шестнадцати. – Шампанского или…
– Water, – ответил Гарсия. – Lots of it [49] .
– Мне пива, – сказал Ангел Ада.
Кит и Донна клевали носом в обнимку. Джерри закурил. Сигарета дрожала в его руках.
49
Воды. И побольше.
– Shit, – сказал он и улыбнулся.
– Well, this is great [50] , – сказал Боб Вир, стоя посреди гримёрки с гитарой на поясе.
Вернулся мальчик.
– Холодная, – сказал Гарсия, обхватив кувшин. – Спасибо. Спасибо тебе.
Вернулся Грэм.
– Ты не видел чехол от моей гитары? – спросил его Вир. – Какая-то сука стащила мой чехол.
– Какая-то сука по имени Боб Вир, – любезно ответил Грэм.
– Что?
– Ты забрал его с собой, когда играл для девушек в перерыве.
50
Зашибись.
– А, точно, – Вир улыбнулся и поправил очки средним пальцем. – Спасибо, дядя Бобо, – сказал он и вышел.
– Эй, а где моё пиво? – спросил Ангел Ада.
– Что? – сказал мальчик.
– Ты забыл моё пиво.
– Иди, Тимми, принеси джентльмену его пиво, – сказал Грэм.
– Grate-ful dead! Grate-ful dead!
– Что ребята? Выходим? – спросил Грэм.
– What?! – отреагировал Харт. Кит с Донной проснулись. Кройцман перевернулся на спину. Гарсиа чуть не подавился пирожным.
– В последний раз, – сказал Грэм.
– Ты так каждый раз говоришь, – ответил Фил Леш, взяв кувшин с водой.
– Только две минуты, – продолжил Грэм своим нью-йоркским говором. – Что-то короткое. Что угодно.
– Я устал, – сказал Кройцман. – Больше не могу.
– Вот именно, – сказал Гарсия. – Будь человеком. Посмотри на Билла. Посмотри на Донну. Посмотри на Кита. Посмотри на меня, – он распрямил ладонь. Она тряслась.
– Только две минутки, – сказал Грэм.
– Мы сыграли три сета. И два раза вышли на бис, – сказал Фил Ангелу. – А ему всё мало.
– Хочешь, я вырублю его? – ответил байкер.
– Grate-ful dead! Grate-ful dead! – кричал Уильям. Его голос сливался с тысячами голосов в зале, и от всей этой силы трескался потолок и стены, и пыль сыпалась на кислотные головы Дэдхедов, превращая их в привидения.
– I need a miracle! [51] – заорал Уильям, вспомнив слова последней песни. – I need a miracle! I need a miracle every day! [52]
– Заставь
51
Мне нужно чудо!
52
Мне нужно чудо каждый день!
– Идите домой, люди. Пожалуйста, – взмолился Гарсиа.
– Им нужно чудо, – сказал Грэм.
– А нам оно не нужно? – ответил Фил.
– Ты в окно-то давно смотрел? – сказал Харт. – Уже давно солнце светит. Уже час как светит.
– Grate-ful dead! Grate-ful dead!
– Но они же не остановятся, – сказал Грэм. – Они всё тут разрушат. Этой энергии нужен выплеск.
– Пусть разрушают, – сказал Харт. – Ты видел, что случилось во время третьего сета? Бобби чуть голову не проломило куском потолка. Здоровый такой кусок оторвался и грохнулся на сцену. А если бы кому-то на голову упало?
– Это было бы жертва, принесённая музыкальным богам, – сострил Гарсиа.
– Да ладно, ребята, – сказал Грэм. – Это же Уинтерленд. Это же Сан-Франциско. Это же Мекка.
– Aah, fuck! – Кройцман поднялся.
– Чтоб тебя, Билл, – Харт бросил в него полотенцами.
– Идём, – сказал Кит Донне.
– Что происходит? – спросил Вир, с чехлом в руках, увидев суматоху в коридоре.
– Ещё раз, – ответил Джерри.
– No way! [53]
– Yes way. C’mon [54] .
53
Не может быть!
54
Ещё как может. Идём.
– Grate-ful dead! Grate-ful dead! Grate-ful dead! Grate… wooooooh! – скандировал зал, когда появились музыканты.
– Вот почему они лучшая группа на свете! – крикнул кто-то.
– If i had my way! – пели Grateful Dead. – If i had my way! i would tear this old building down!
И действительно, они играли так громко, что софит и экран под сценой зашатались. Пыль сыпалась отовсюду, как кокаин в «Studio 54». Трещины расползлись по потолку и стенам. Балкон дрожал.
– Аааааа! – крикнул кто-то, когда здоровый кусок штукатурки свалился на группу зрителей.
– Зырь туды, чувак! Там всё горит!
Сиденья на балконе и вправду охватило пламя. Но никто почему-то не паниковал.
– Как мы отсюда убежим, man?!
«А действительно, как? – думал Уильям, стараясь сосредоточится в пучине воплей и аплодисментов, и треска потолка, и рокота гитар. – Выход отрезан огнём. Полиции и медиков нет. Из охраны – три человека».
Он откашлялся. Дым отравлял его лёгкие, а пыль въедалась в глаза.
ВРРРАХ! Софит обвалился. С потолка летел какой-то чудак. Он держался за ветхий трос, как Тарзан за лиану, и, пролетев прямо над головой Уильяма, прыгнул в огонь.