Крещенные кровью
Шрифт:
– И это открытие подстегнуло тебя к более решительным мерам, – догадался Лансдорф.
– И это тоже, – согласился обер-лейтенант. – Хотя подстегнуло меня прежде нечто другое, господин штандартенфюрер!
– Вот как? – Лансдорф оторвал взгляд от дороги и выжидательно уставился на подчиненного.
– Вы помните, я высказывал сомнения относительно назначения на должность начальника госпиталя фрау Кранц?
– Конечно, помню, – выдавил из себя шеф гестапо. – Ты сомневался
– Действительно, так оно и было, – улыбнулся обер-лейтенант. – Дама с образованием психиатра вдруг заняла пост, который должен занимать хирург или как минимум терапевт?
– А что тут удивительного, – пожал плечами Лансдорф. – Военврачей назначаем не мы, а те, кому подведомственна медслужба.
– На тех повлияли другие, и назначение состоялось! – рассмеялся Курт. – А эта особа, как выяснилось чуть позже, очень крепко связана с господином Штерном!
– Я уже это понял, – согласился штандартенфюрер. – Я видел их сегодня вместе в бинокль. Что в этом предосудительного?
– Собственно, ничего такого и нет, но… Как оказалось, они не просто хорошо знакомы, а очень близко. Они даже успели переночевать в гостинице на одной кровати!
Штандартенфюрер покачал головой.
– Слушая тебя, Ганс, можно подумать, что ты раскрыл заговор против государства! И все это ты проделывал втайне от меня! Как прикажешь реагировать на твое вопиющее самовольство?
– Наверное, вам следует доложить об этом в вышестоящие инстанции, – ответил обер-лейтенант спокойно. – Но это вы сделаете потом, а сейчас предлагаю дослушать мой доклад.
– Продолжай, – кивнул Лансдорф. – Мне очень интересно знать, чем же закончилась эта невероятная интрига.
– Я бы не называл эту хитроумную операцию интригой, – осмелился возразить Курт. – Сегодня, если повезет, мы поставим на ней точку.
Штандартенфюрер, услышав такую новость, изменился в лице. Он повернулся к обер-лейтенанту вполоборота и схватил его за руку.
– Ты что, меня подсиживаешь, свинья? – заорал он, багровея. – Нагло орудуешь за моей спиной и даже проводишь масштабные операции! Главное, против кого?!
– Я действую на свой страх и риск, господин штандартенфюрер, – возразил Курт, краснея. – Посудите сами, если бы я доложил вам обо всем, вы были бы вынуждены не только подключиться к операции, но и возглавить ее. А вдруг я ошибся? А вдруг мои доводы безосновательны, и я, затеяв все это против высокопоставленного лица, сразу же предстану перед судом, буду разжалован в рядовые и отправлен прямиком на фронт! В случае удачи лавры достанутся вам как бдительному и дальновидному шефу гестапо! А в случае провала я один сверну себе шею!
Лансдорф молчал
– Раз ты сам спланировал операцию, разъясни мне, пожалуйста, хотя бы ее суть.
– Как вам будет угодно, – охотно согласился Курт. – Я не только расскажу, но и предоставлю возможность полюбоваться ходом её завершения со стороны.
– Это может означать, что мы едем… А куда мы едем, позволь спросить?
– Мы сейчас едем в поселок Большой Ручей, – ухмыльнулся обер-лейтенант.
– А куда отправились Штерн и его спутница?
– Если я не ошибаюсь, туда же.
– Их планы тебе известны?
– Они собираются забрать золото и бежать отсюда подальше.
– Золото? – брови штандартенфюрера поползли вверх. – Откуда здесь может быть золото? Ты шутишь, Ганс?
– Нисколько. В этом поселке спрятаны значительные богатства. Иначе бы Вилли Штерн не прибыл сюда из Берлина.
– И где спрятаны эти сокровища? – воскликнул Лансдорф.
– Где-то в шахтах заброшенного рудника, – ответил Курт.
– Но ведь там добывали гипс.
– Рудник принадлежал одному богатому немцу, Карлу Урбаху, – пояснил обер-лейтенант. – Гипс приносил ему огромный доход, и все свое состояние он обращал в золото и иностранную валюту.
– А где сейчас владелец?
– Он умер в Германии перед самой войной.
– А состояние почему он припрятал здесь, в руднике?
– Когда в восемнадцатом году Урбах бежал из России в Германию, он не мог забрать все сразу с собой.
– А ты откуда прознал про эти сокровища?
– Мне о них рассказал сам Карл Урбах и даже нарисовал план, где зарыт в землю его клад.
– Как же ты вышел на него и заставил развязать язык?
– Он сам развязал его. Я его родной племянник.
– Что-о-о?! – Лицо у штандартенфюрера вытянулось, он стал похож на коня.
– Карл Урбах родной брат моей мамы, урожденной Екатерины Урбах, – «добил» шефа Курт.
Несколько минут Отто фон Лансдорф молчал, переваривая услышанное. Он откровенно сомневался в правдивости подчиненного, ибо рассказанная им история выглядела слишком невероятной.
– Теперь мне стало ясно, почему ты торчишь в Брянске, – сказал он, справившись с потрясением. – Менялись люди, а ты… не уходил со своей должности, даже несмотря на предлагаемые повышения по службе.
– Да, я давно уже мог бы быть шефом гестапо где-нибудь в другом городе, – согласился обер-лейтенант, давя ногой на педаль газа. – Но я не мог уехать из Брянска, не разыскав дядиных сокровищ.