Крестная мамочка
Шрифт:
Я все еще заливалась слезами, сидя посреди улик тайной жизни Хэлен, когда дверь детской приоткрылась.
— Вон! — рявкнула я, бросилась к двери и захлопнула ее. Нельзя допустить, чтобы слухи распространились как лесной пожар, а няньки болтливы… Необходимо защитить Хэлен хотя бы после смерти, если при жизни не удалось. — Пожалуйста, оставьте меня одну. Унесите пока близнецов…
— Тесса! Это Роуз. Я вернулась.
Я прислонилась к двери, которая отгораживала меня от реальности.
— Роуз? — Я выглянула в коридор. На пороге стояла
Она выронила чемодан и раскрыла объятия. Я упала в них, и мы дружно зарыдали. Слезы не кончались.
Плакать я прекратила внезапно — потому, что до сих пор никак не могла примириться со случившимся. Какая-то нелепая выдумка, сюр. В авариях всегда гибнет кто-то другой. Другие дети болеют, становятся наркоманами, доводят родителей. Другие люди влюбляются в чужих мужей и бездарно растрачивают жизнь, как мотыльки, летящие на пламя. Другие — не я. Я юрист. С понедельника по пятницу я ношу практичные и удобные туфли. В моем гардеробе преобладают строгие костюмы темных цветов. Мне казалось, я сама управляю своей жизнью. Думала, у меня все еще впереди. А вот и ошиблась, Тесса. Будущее играет с нами, нам остается лишь попробовать получить удовольствие от этой игры. Не всем она по душе, не каждый наделен способностями, чтобы играть в нее. Я вытянула руку, показывая Роуз идеальную бутылочку, которую сжимала в кулаке. Какая она изящная, безобидная. Так и просит: «Выпей меня!» Вернее, просила бы, будь она полной.
На лице Роуз не отразилось ни малейшего удивления, она отстранилась и принялась собирать разбросанные свидетельства существования Хэлен.
— Вы знали, что она пила?
Роуз сложила бутылки в пакет для памперсов с приторно-сладким запахом и обернулась.
— Догадывалась. Но она все отрицала.
— А таблетки?
— Сначала их выписывали от боли после кесарева. Но она быстро привыкла к ним.
— Она же кормила мальчишек!
Лишь этот довод и успокаивал меня, развеивал подозрения. Хэлен была помешана на грудном кормлении, она докормила сыновей до пяти месяцев. Ни за что не поверю, что она стала бы при этом сидеть на таблетках. С другой стороны, я только что узнала о ее пристрастии к водке.
— Нет, не кормила, — ответила Роуз.
— Я сама видела…
А видела ли? Я задумалась. Нет, не видела. Хотела, но не вышло. При мне мальчишки проголодались и закапризничали, Хэлен сказала, что привыкла кормить их без посторонних, в тишине, чтобы они не отвлекались. Помню, я еще подумала, что такие причуды свойственны молодым матерям. О таком я была наслышана.
Я вытерла нос рукавом.
— А как же молоко в морозильнике?
— Она разливала по пакетам детское питание.
Бред. Форменный бред.
— Даже когда они где-нибудь бывали, она брала с собой пакеты, делая вид, что сцедила молоко заранее. Говорила, что ей неловко кормить детей грудью при людях. Нейл тоже этого терпеть не мог, называл «плебейскими
Я вспомнила, как в «Старбаксе» пыталась разогреть молоко: когда оно свернулось, мальчишки с удовольствием умяли готовую смесь. Вспомнила, как Хэлен пыталась хоть что-нибудь выдоить из себя с помощью жутковатого аппарата с насадками на соски, но только намяла их до крови. Зачем ей это понадобилось, если она знала, что у нее нет молока? Я задала этот вопрос Роуз.
— Когда она перебарщивала с таблетками, у нее начинались странности.
Я никак не могла осознать то, что услышала от Роуз.
— Значит, все это время она только притворялась, что кормит грудью?
Роуз печально кивнула.
— А она знала, что вам это известно?
— Да.
— И вы не сказали ей, что это нелепо?
— Она боялась Нейла. По-настоящему боялась.
Я снова вспомнила, каким абсурдным был мой последний разговор с Хэлен.
— Он бил ее?
— Ни разу не видела. Если и бил, то следов не оставлял.
Ком проблем рос с каждой минутой.
— Но вечно измывался над ней, — добавила Роуз. — Я всегда недолюбливала его, упокой, Господи, его душу.
— И я, Роуз. Я тоже.
— Наверное, детей заберет Маргерит.
Я взяла Роуз за руку:
— Не заберет, если я помешаю.
— Тесса, она же им бабушка.
— Знаю. А вы помните, как она обращалась с маленькой Хэлен?
Роуз потупилась. Не знаю, о чем она думала, но на лице отражалась боль.
— Хэлен не хотела, чтобы детей растила ее мать, — заявила я.
— Понимаю, — кивнула Роуз. — Но она такая… — Роуз помолчала, подыскивая вежливое слово. — Упорная.
— Предоставьте это мне. Вот только с мальчишками мне без вашей помощи не справиться.
— Да-да, конечно. Где они?
— Гуляют с временной няней. Если вы останетесь, я дам ей расчет. Вы не уйдете? Близнецы ведь не знают ни ее, ни меня… — Я понимала, что деньгами Роуз не завлечь.
— Напрасно я бросила Хэлен. — Она снова поморщилась, как от боли. — Я слишком многого не сделала, хотя должна была. — Наконец Роуз посмотрела мне в глаза: — Я останусь с мальчиками.
— Спасибо, Роуз. И не вините себя — откуда вы могли знать, что так получится.
Роуз села на стул для кормления, обитый тканью в синюю клетку. Она покачивалась из стороны в сторону, а я припоминала, сколько ей лет, и думала, что она пожертвовала всем ради чужого ребенка. Роуз смотрела в окно.
— Да, я не знала, что случится. Но кое-что понимала. — В ее глазах появился стальной блеск.
Неужели Роуз заподозрила то же, что и я? И теперь убеждена, что Хэлен сама разрубила тугой узел?
— Вы про аварию?
— Нет.
Значит, в своих подозрениях я одинока.
— Боюсь, она могла причинить себе вред.
Я впилась в нее глазами, пытаясь понять, к чему она клонит. И во всем разобраться.
— А Нейлу?
Роуз ответила не сразу. Помолчав, она покачала головой.