Крестоносцы

Пилипенко Сергей Викторович

– Нет, - упрямо отвечал Михаэл, - ничего говорить не буду. Все узнаете потом, а сейчас, давайте мне поесть, а то что-то я сильно проголодался за это время.

 Родители молча переглянулись и, ничего не сказав, принялись угощать мальчика и потчевать какой едой.

Так закончилось первое путешествие юного Михаэля по земле предков его: совсем непродолжительное и недалекое по своей протяженности пути.

Восприняв это как должное, его родители вскоре позабыли обо всем, тем более, что сын по возвращению не стал больше играть по ночам и наводить на них какое-то беспокойство.

Спустя

много лет, они и вовсе забыли о происходящем, разве что изредка, как далекий сон, вспоминая о тех днях.

Мальчик вырос и превратился в красивого и привлекательного юношу. Все это время рос он так же, как и все, хотя ни на секунду не забывал о тех прошлых днях своего странного путешествия.

Мысленно мальчик все же боялся обратиться к тому гласу, им услышанному, а потому, вскоре и, само собой, он постепенно смирился с этим и жил, как и подобает всем людям его возраста.

Мать с отцом не могли не радоваться всему этому, ибо их сын рос достаточно здоровым, сильным, а к тому же красивым, что ему давало огромное преимущество перед остальными сверстниками.

Вскоре появились и первые знакомства в противоположной девичьей среде.

К этому времени Михаэл обучался в одном из достаточно древних монастырей, расположенном неподалеку от их настоящего поселения.

Надо сказать, что когда ему исполнилось десять лет, его родители перебрались в другое место, следуя за некоторыми другими семьями, где, как им показалось, было больше доброты и тепла, исходящих от других людей.

Но то, что кажется в самом начале не всегда основывается внутри человека. И здесь, так же, как и на старом месте, после небольшого ознакомления с остальными проживающими, на их семью начали коситься, или просто иногда избегали встреч.

Но искать другое место уже не было никакого смысла, и родители твердо решили остаться здесь до конца своих дней.

Надежда, конечно, была на их сына, одного-единого в семье, ибо почему-то бог не давал им больше детей. Так они и жили на новом месте.

Отец зарабатывал своим ремеслом, а мать шила, да помогала кому по дому, более богатому, за определенную сумму денег.

Этого им вполне хватило на то, чтобы отдать сына в обучение за монастырские стены.

Как правило, чины этого учреждения денег не брали и считали сие грехом великим, но все же плата существовала в виде добровольной милостыни на храм, возведенный в честь бога их общего и единого.

Потому, пожертвовав достаточное количество денег, родители добились обустройства сына за святые стены монастыря, где он и провел около трех с половиной лет своей жизни.

Обучившись грамоте и кое-какому письму, Михаэл не захотел продолжать учебу и возвратился по весне домой.

Родители его встретили радостно, ибо он для них был сейчас той опорой и надеждой, которая в будущем дала бы им возможность спокойно отойти на покой и не заботиться о заработанном куске хлеба насущного.

Но не так думал их сын. И после первых минут радостного объятия, он во всеуслышание заявил, что отправляется в город, дабы увидеть жизнь по-настоящему и, возможно, остаться там на время.

Мать с отцом, конечно же, огорчились,

но привыкшие жить по его усмотрению, все же согласились с этим решением, а спустя две недели проводили сына.

Мать плакала и молилась, отец сурово молчал, хотя в душе ему также было жалко и не по себе от этого. Они обнялись, а затем попрощались.

Почему-то Михаэл сказал:

– Вскоре обо мне заговорят все. Вот увидите. Только не приходите ко мне сами. Я сам приду, когда сосчитаю нужным. Хорошо, мама?

Мать молча и тихо согласилась, то же сделал и отец, хотя это ему не особо понравилось.

Так они и расстались на простой запыленной дороге, ведущей, по словам иноходцев, к большому городу.

Мать с отцом еще долго смотрели сыну вслед, а когда его фигура исчезла за горизонтом, воротились обратно.

Казалось, дом стал пустым и каким-то отчужденным, и мать снова горько заплакала.

– Успокойся, - погладил по плечам ее Эв, - ничего с ним не случится. Ведь не случилось же до этого. И ни разу он не заболел, как другие. Так что, вернется вскоре. Что там в городе делать? Ни земли, ни сада. А бездельничать сын наш не будет.

– Так-то оно так, - согласилась Мэриен, - но сердце мое словно разрывается. Словно не увижу я его больше.

– Что ты говоришь, - немного разозлился отец, - все будет хорошо. Я верю в это. Давай лучше помолимся господу нашему, чтобы ему повезло в пути, и беда его миновала.

– Хорошо, - согласилась Мэриен, и они вместе обратились к богу.

ДОРОГА

Михаэл же шел по дороге, уводящей его все дальше и дальше от дома и одновременно приближающей к чему-то такому, чего он сам пока толком не знал, но все же предчувствовал это и шел ему навстречу.

Дорога уходила немного вправо и пролегала меж огромных по высоте своей деревьев, и юноша, которому исполнилось к этому времени полных восемнадцать лет, решил передохнуть в тени.

Михаэл подыскал для этого подходящее место и свободно улегся прямо в траву, окружающую сами деревья.

"Вот хорошо, - подумалось ему, - так бы лежать и лежать, и не ходить никуда вовсе. Что мне понадобилось в том городе? Сам не пойму. Вот только разве что посмотреть на него, да возвратиться обратно?"

Так думал молодой Михаэл, совсем еще даже не предполагая какой подарок готовит ему судьба. Он смутно помнил то время, когда услышал чей-то голос, и порой ему казалось, что этого не было вовсе.

Не было и того старика, которого он же обучал чему-то. Не было и тех оборванцев, шагающих по дороге и водимых одноглазым поводырем.

Михаэл закрыл глаза и даже чуточку вздремнул. Проснулся он от неожиданного прикосновения к нему человеческой руки и мгновенно открыл глаза.

Во всю улыбалась и смотрела на него какая-то красавица, невесть откуда взявшаяся здесь и, судя по всему, очень богата.

– Здравствуй, - протянула сладко она, увидев, что юноша проснулся.

– Здравствуйте, - ответил Михаэл, смотря на нее сквозь пелену еще не до конца ушедшего сна и немного приподнимаясь.