Крестоносец. Византия
Шрифт:
Ладно, в отличие от меня, в этом времени никто больше про ваниль не слыхивал, кроме ацтеков, или кто там сейчас держит шишку в Мексике. А о чём не знаешь — о том и не сожалеешь. Думаю, нынешние лакомки «мои» рецепты и так заценят. Вон, и коньяка для пропитки нет, но вино его вполне заменяет.
С этими мыслями я начал распоряжаться на кухне. Часть поваров посадил взбивать яйца, другие стали по моим указаниям варить сироп, третьи готовили слоёное тесто для коржей и заварное тесто для эклеров и профитролей. Последнее — тоже новинка. Без одного русско-французского попаданца пришлось бы ждать его появления лет четыреста, пока до него додумался бы повар Катрин де Медичи, забыл, как его…
Когда были готовы масляный крем двух видов и заварной крем, лично промазал коржи, посыпал растёртым в пудру
Главповара шприц крайне заинтересовал, и он выпросил его у меня заимообразно, для готовки, пообещав вернуть на следующий день, заказав замену. Тем временем торты испеклись, и их, вынув из печи, спустили в погреб, где хранился лёд, а в печь отправили эклеры, украшенные фруктово-ягодным вареньем, дроблёными орехами и самопальной глазурью.
Следом я стал учить местных кулинаров делать профитроли. Ещё одно ограбление французской кухни, только конца XVI столетия. Тут и начинка разнообразнее, помимо крема допускаются овощи, грибы, дары моря, мясо, да и с соусами можно экспериментировать. Увлеклись не только труженики котла и плиты, но и Роланд с Вимом, и «папик» Григорий. Приготовленные эклеры тоже отправили охлаждаться, а профитроли поставили в печь. Пока они готовились, я решил в виде бонуса научить местных греков «Греческому салату». Где, как не на греческой земле, на родине феты (хотя, сейчас этот сыр называют «просфатос», то есть «свежий»), запустить его в оборот? Правда, сами греки в будущем звали его «деревенским», но я решил, что салатик будет «греческим» — так престижнее, и к хозяевам уважение.
Конечно, без помидоров и сладкого перца это не совсем то, но, кроме меня, этого никто не знает. Можно ведь и поэкспериментировать, как англосаксы в будущем, с листовым салатом, обычным луком и ещё много чем. Во всяком случае, Роланд, Вим, главповар и Григорий импровизированный «Греческий салат» (который я так и назвал, к полному одобрению присутствующих) съели с удовольствием, после чего «папик», поддержанный главповаром, авторитетно заявил, что «блюдо хоть и простовато, но достойно императорского стола». Вим и Роланд согласились. К тому времени приготовились и профитроли, а торты и эклеры охладились, так что можно было снять пробу. Мы с Роландом после императорского пира только слегка поклевали, но Вим, Григорий и главповар навернули неплохо, причём последний, закатывая глаза, назвал приготовленные блюда «едой ангелов», с чем согласились остальные. Хм, вообще-то, «едой ангелов» в будущем звали другое кондитерское изделие. Его рецепт я тоже знаю от Ольги, но делать не стану. Хорошенького понемножку, а то, чего доброго, сядут на шею, и не отделаешься от них.
Осталось только правильно обозвать «изобретённую» выпечку. Эклеры и профитроли я так и назвал, отдав дань их создателям в будущем. Сложнее было с тортом «Наполеон». Ну не называть же его именем Буонапартия, о котором ещё почти шесть с половиной веков никто в мире ничего не услышит! Правда, читал я в своё время в старом советском журнале «Наука и жизнь», найденном на бабушкиной даче, о тёзке знаменитого корсиканца, по имени Наполеоне из города Лоди, чуть ли не предке того, знаменитого. Этот Наполеоне тоже воевал со всеми, до кого мог дотянуться, пока объединившиеся враги его не разбили и не засадили пожизненно в железную клетку. В общем, почти точно повторил судьбу императора Буонапартия, врнее, предвосхитил. И жил этот Наполеоне вроде бы в этом же XII веке, только, если не путаю, в его конце. Пока о нём ничего не слышали даже Аргуэльясы, которые немало знают об итальянских делах. Нет, название «Наполеон» сейчас не актуально.
Можно назвать Mille feuilles, «Тысяча лепестков», как его
Между прочим, во Франции имя Эммануэль совершенно одинаковое у мужчин и женщин. Это могут подтвердить слабая на передок главная героиня знаменитого одноименного эротического фильма и президент Франции в XXI веке, по сравнению с которым его тёзка из упомянутого фильма — очень порядочная женщина, она-то со всеми только по любви. Хорошо, что Мануил не знает таких тонкостей, а то вряд ли пришёл бы в восторг от подарка. Эта мысль меня развеселила, и я начал напевать вслух:
«Melodie d’amour chante le coer d’Emmanuelle,
Qui bat coeur a corps perdu.
Melodie d’amour chante le coer d’Emmanuelle,
Qui vit corps a coeur decu…»
И в тот самый момент, когда я пел песню Дассена, нам навстречу попался трубадур Жоффре Рюдель! Сеньор де Блай сразу вцепился в меня как клещ: «Что де это за песня?» Пришлось вести его в свою комнату и, взяв лютню Магды, исполнить песню из будущего. Провансалец был очень впечатлён. Заодно исполнил ему «Tombe la nege» Адамо. Восхищение трубадура было не меньше. И тогда я предложил ему обе песни, упирая на то, что я просто могу побренчать струнами под настроение, а он настоящий Маэстро, и что сочинить песню — даже не полдела, намного важнее правильно подать её публике. В общем, трубадур немного посомневался, но желание заполучить шедевры победило, и Жоффре рассыпался в благодарностях, объявив себя моим должником. На это я возразил, что именно я, а также мой друг дю Шатле и наши оруженосцы обязаны ему возможностью продолжать поход, ведь без той помощи, что он привёл на берегу Дуная, мы бы сейчас были в лучшем случае в плену у куманов, а скорее всего и вовсе мертвы. Эти слова окончательно успокоили щепетильность трубадура и сеньор де Блай откланялся, предвкушая свой триумф.
Среди всех этих дел подошло время ужина, и позвав Роланда, я отправился в трапезную со свитой королевы. На дворцовой кухне успели поработать на славу. За ужином на столах появились торт «Эммануэль», эклеры, профитроли, «греческий салат». Царственные особы остались довольны, и наша и местные, как и их придворные. Императрице особенно пришёлся по душе салатик, Мануилу — торт имени себя, а Алиеноре — эклеры. Интересно, это как-то связано с беременностью, когда женщины часто хотят странного? Андроник уминал профитроли, как и капеллан Одон Дейль. Красотка Феодора с братьями и сёстрами тоже заценили кулинарные новинки. И как ей за фигуру не страшно? Да и прочим дамам? Хотя, с теперешними перманентными постами…
Жоффре Рюдель, присевший рядом, так же отдал должное вкусняшкам, как и «папик» Григорий. Наевшись, Их Императорские Величества подозвав меня, изволили поблагодарить за кулинарные новинки. Я ответил, что старался, заметив, что мне очень помогли главный повар дворцовой кухни и папий Григорий, добровольно содействовавший с переводами. Ну а что? Если им перепадут какие-то вкусняшки (помимо моих, хе-хе), мне не жалко, а во дворце будут люди, настроенные дружелюбно, что может принести пользу. «Папик», подозванный к императору с императрицей, и удостоенный от Мануила звания миртита[5], а от Ирины-Берты колечка с голубым топазом, просто сиял. Хотя, с новым титулом он уже не папик, но про себя я решил и дальше его так называть. Надеюсь, и главповара без награды не оставят, мужик он неплохой, к тому же настоящий профи.