Крестоносец
Шрифт:
— Я тебя не понимаю. Князь устроил рыбалку?
— Судя по всему. Мне кажется он специально здесь остановился для этого. Ведь мог пройти дальше. Там узкое ущелье, в котором легко оборонятся. Но нет. Почему?..
— А он настоящий Палеолог?
— Сегодня мы это и узнаем, — криво усмехнулся старый торговец. — Если это происки Лукавого, что морочит нам всем голову, то эмир его разгромит и уничтожит. Если же правда, то…
— То, что?
— Смотри… — произнес старый армянин, указывая рукой куда-то в сторону лагеря.
Ночь перед рассветом была темна. Но приближение войск эмира заметили
В лагере раздался звук рога. Протяжный такой. Громкий.
И все в считанные мгновения пришло в движение.
Поначалу старому армянину показалось, что в лагере начался хаос. Со скалы, на которой он столя, укутанный в плед, было хорошо видно все, что происходило за валом укрепления. Пусть и без излишних деталей. Но несколько секунд спустя эта шальная мысль отступила. Легионеры с большими щитами встали у всех трех ворот укрепленного лагеря. Часть же сосредоточилась у шатра Андрея, выступая своего рода резервом. Мало ли?
Лагерь примыкал к берегу озера.
Это давало определенное преимущество. Князь расположил его так, чтобы по воде вал и ров легкого полевого укрепления не обойти. Есть ли у людей эмира в достатке лестницы он не знал, однако, все эти дни отдыха легионеры трудились и укрепляли вал вместе с углублением рва.
Поднялись по тревоге все.
И заняли места согласно утвержденному плану. Со скалы это было хорошо видно и не вызывало никаких сомнений. Люди знали, что делать и куда идти. В точности.
На самом деле Андрей применял наработки, отработанные еще на полигоне под Тулой. Но старый армянин этого не ведал и думал о том, что князь все это устроил буквально за минувший день. И главное — люди не только получили эти все приказы, но и выполнили их, ничего не перепутав.
Удивительная вещь!..
Войска эмира приближались.
Они беспорядочной массой пеших и спешенных воинов ворвались в освещенное поле и устремились к воротам. Ко всем трем разом, ибо нападали с трех сторон. У них хватало людей для этого. Эмир не надеялся, что всюду удастся легко прорваться. Но рассчитывал, что, хотя бы где-то удастся продавить оборону, пользуясь беспорядком внезапного пробуждения.
Пятьдесят метров.
Сорок.
Тридцать.
Двадцать.
И до ушей старого армянина донесся слитный стрекот многочисленных выстрелов. А ряды легионеров окутались клубами порохового дыма. Это они применили свои пистоли.
У каждого в кобуре на бедре находился «бульдог[2]» — небольшой пистолет особой выделки. Колесцовый замок которого сочетался со стволом — коротким и довольно большого калибра. Вот ими они в упор и зарядили крупной дробью в набегающих противников.
Андрей «строил» концепцию этого оружия как аналога пилумов. Чтобы можно было в зависимости от ситуации либо тяжелой, но медленной пулей ударить в упор, либо горстью дроби. Так-то легионеры — пехота контактного боя, но подобный инструмент он посчитал очень важным и нужным.
Залп.
И вой!
Люди, получившие в упор облако дроби, взвыли. Убитых среди них не было. Но выбитыми глазами,
Отдельные горячие головы пытались прорываться. Но бойцы из второго ряда страховали своих коллег из первого и «щелкали» меткими копейными ударами эти «фраги». Все равно по существу прорваться или как-то навредить отдельные личности ничем такой слитной фаланги не могли. Здесь только массовый навал помог бы. Чтобы упереться щит в щит и давить… давить… давить… Но не получилось… Или огнестрельное оружие, применяемое массово, но его у них не имелось…
Наметился позиционный тупик.
Легионеры стояли и держали оборону. А нападающие не могли их продавить, чтобы ворваться в лагерь. И в зоне их соприкосновения завязались достаточно насыщенные, но в целом пустые стычки на копьях… на пределе дистанции.
И тут по сигналу Андрея на повозки, находившиеся в двадцати-тридцати шагах от ворот, поднялись стрельцы. В не сильно большом количестве. Человек по пять-десять в зависимости от типа повозки. С длинными аркебузами в руках, каковые в легионе называли «соколами[3]». И дали первые залпы.
Видимость была плохой. Да чего уж там? Отвратительной. Однако хорошо подсвеченные факелами лагеря спины легионеров отчетливо просматривались. Как и некая темная масса врагов за ними. Вот в эту «массу» стрельцы и выстрелили. А потом, протянув куда-то вниз, своим соратникам «пустые» пищали, приняли заряженные. И вновь выстрелили. Десяти ударов сердца не прошло.
А потом еще.
И еще.
И еще.
Со спины на передние ряды воинов эмира давили. Однако эти залпы позволили изрядно проредить передние ряды и разорвать линию боевого соприкосновения легионеров и нападающих. Последние откатились шагов на десять или даже больше.
Раздались свистки.
И легионеры расступились, пропуская «Волков» — короткоствольные, тонкостенные бронзовые орудия калибром 6-фунтов. Их уже зарядили ближней картечью. И…
Бах!
Ухнуло первое из них, обдавая противника роем железных шариков. Не очень больших, но крайне неприятных на такой дистанции. До летальности…
Секунды три.
И новый выстрел.
Расчет второго «Волка» немного подождал, чтобы пораженные первым «стволом», успели опасть на землю. Открывая тем самым стоящих за ними…
И снова вспышка воя и криков боли.
Параллельно продолжали работать стрельцы, долбя в густую толпу практически не целясь. Люди стояли так плотно друг к другу, что представляли одну сплошную большую мишень…
Темнота была и другом, и врагом эмира.
Его люди попросту не могли понять, что происходит.
Они перли вперед, вдохновленные горячими речами о богатой добыче и великой славе. А земля, сплошь заваленная раненными и убитыми, перед воротами легионного лагеря росла. Выстрел за выстрелом. И люди, что внезапно оказывались на первой линии, с ужасом понимали — им пришел конец… Но тем, что их пихали вперед, этого не сообщить. А крики тонули в общей какофонии…