Крестопереносец

Булыух Михаил

Она тяжело вздохнула… Наклонилась ниже. Еще ниже. И еще.

Когда между их лицами оставалось лишь пара миллиметров, она выдохнула в его губы:

– Zyj…

И нежно поцеловала.

Роскошная шевелюра, совсем незаметно для глаза, но очень ощутимо для княжны укоротилась на толщину ее мизинца.

Константин открыл глаза. И ответил на поцелуй. Само собой. А кто бы не ответил.

Глава 21. Лут.

21. Лут.

Вытекло из Константина изрядно…

Если собрать

всю кровь, что он сцедил на волосы и ту, в луже которой он сейчас валялся, получится нехилая такая бочка литров на восемьдесят. Мечта донора-профессионала, живущего сдачей того-сего, или очень-очень голодного вампира.

Полбу как истинный рыцарь вылез из подвала первым, дабы убедиться, что непосредственной опасности в округе нет. Пускать вперед даму – вовсе не признак рыцарства, а напротив, осмотрительности. Так еще питекантропы и прочие троглодиты делали, мало ли, саблезубый тигр затаился неподалеку, или чужой охотник яму-ловушку на дороге вырыл… С воооот таким вот колом на дне.

Пендаль увидел барона, моргнул обоими глазами и подумал, а может зря он на службу напросился к этому живодеру… Сначала вроде нормальным показался, ну заинтересовался женщиной – ясно. Да и надо признать, не такой уж и стервой она была, о покойных или хорошо, или никак, мир ее праху…

В это время, показалась еще более окровавленная Пани Рошек, и Пожопье выдохнул. С кем же они там дрались? Или… Корзинщик сглотнул. Или это владетельный барон на Jus primae noctis так скил дефлорации прокачал? А есть такой, интересно? И как профа называется? И толстячок первый раз в жизни засомневался в правильности выбора специализации Корзинщик.

– Ми-ми-ми-ми!!! Ми-ми-ми! – колобок радостно подпрыгнув стремительно подкатился к крестоносцу и стал что-то оживленно рассказывать. – Ми-ми! Ми-ми-ми!!! Аве Малиииия!

– Oj, jaki ladny! Kto to jest?

Как ни странно, Константин в этот раз почти понял свою даму сердца. Ага, он уже назначил Данунашку на эту должность. А что… Симпатичная, родственников по мужской линии нет, а права на княжество, наоборот, есть. Нет, рыцарь вовсе не меркантильный, и совсем не сволочь. Просто нужно думать не только о себе, но и о роде. А эта партия ничем не хуже Брунхильды Тамокской, а если при свете смотреть – то вообще намного лучше. А что до враждебных дворян, узурпировавших владения… Ну… На то он и рыцарь, чтобы вернуть почти уже свое.

– Я и сам не совсем уверен. Нужно его епископу показать, он разъяснит.

– Ми-ми?

– Ваша милость, он говорит, все имущество собрано, тут ему оставаться не хочется, спрашивает, когда будет завтрак, и кто эта шма… дева, - перевел Пендаль. Вопрос о завтраке его тоже волновал.

– Какое имущество?

– Лут.

– Что за лут?

Пожопье завис. Рыцарь что, прикалывается? И как реагировать? Объяснять? Ну… ладно… пусть лучше посмеется над бестолковым корзинщиком непонимающим шуток, чем по лбу даст, если слуга на прямо поставленный вопрос не ответит.

– Лут – это все, что остается после

победы над мобом… Господин барон, вы не гневайтесь, но я человек неграмотный (Тут корзинщик слукавил, он очень хорошо умел читать. Причем на всех в мире языках.), серый… И не всегда понимаю, когда шутить вы изволите, а когда тормо... кхм… Эээ… А когда серьезно спрашиваете. Ваша милость, а давайте вы мне подмигивать будете, когда в следующий раз пошутить соберетесь?

– Я не шучу, - очень серьезно ответил барон. И по выражению его лица, Пендаль понял, правда, не шутит. Да и не умеет, наверное. Вообще.

– Сэр рыцарь, а дозвольте узнать, вы какого уровня?

– Девятого, - твердо сказал Полбу. Он уже давно посчитал на пальцах сколько будет три и шесть, две его цифры. Небывалый прорыв в сознании мало чего доселе считавшего крестоносца. Более того – сосчитал правильно, что подтверждалось тем фактом, что девятого уровня он был и ранее. А следовательно – все сходится.

– Ч… чего…

– А что?

– Ваша милость… Ну я же просил подмигнууууть…

– Ты думаешь я лгу? Сомневаешься в слове благородного человека? – Константин размял пальцы.

– Что вы, что вы! Ваша милость, да ни в жизнь! Сказано девятого, стало быть, так оно и есть… Ваша милость, а почему… почему вы весь в крови, а? – решил сменить тему хитрый Пендаль.

– Тебе не понять.

– Как скажете, господин барон, как скажете… А хоть чья кровь-то?

– Моя. И все. Хватит разговоров. Отвечай на вопрос.

– На какой, ваша милость?

– Лут. Что это такое, зачем нужен, и где взяли… - тут он обратил внимание на Данунашку, пытающуюся обернуть тяжелую и липкую от подсыхающей крови шевелюру вокруг осиной талии.
– О… Княжна… Я виноват, и лишь смертью смогу искупить… Подними волосы, бездельник!

– Ми-ми-ми!

– Чего он?

– Господин барон, он говорит, сможет волосы так держать, что они совсем-совсем мешать не будут.

– Предложи это прекрасной пани… Пока она мне еще не жена, а всего лишь дама, решать за нее я не могу.

Быстрый обмен непонятными Константину фразами, и колобок сидит на хрупком плече Данунашки. Двухметровая, огненно-рыжая грива почти полностью скрывается во рту небольшого в общем то шарика… Колобок сидит, держась непонятно чем, выпучив глазки и надув щечки. Короче, очень похож на какающего хомячка.

Пани Рошек, с удовольствием повела головой, идеальная шея полностью показалась из-под копны вьющихся рыжих волос, она радостно взвизгнула и чмокнула колобка в надутую щечку.

– Dziekyje bardzo! Te wlosy sa takie ciezkie...

Тот мгновенно приобрел цвет спелой малины и смущенно часто-часто заморгал.

– Так, - сказал рыцарь. – В таком виде нам деревню идти нельзя. Подумают – душегубы какие. Тут есть где вода? Река, озеро?

– Вот там, на краю кладбища ручей. А в нем рыбы полно. Я почти год, только той рыбой и живу, господин барон… Видеть ее уже не могу, рыбу эту… Мне бы хлебушка…