Крестопор
Шрифт:
– Не готова? Господи, да я целый год только и слышу: "Группа должна играть, группа должна играть". А теперь ты говоришь, что они не были готовы? Какого хрена ты ждешь, парень?
Кевин начал тыкать вилкой в яичницу: яйца были сырыми, а бекон казался недожаренным. Он бросил взгляд на прилавок.
Незнакомец улыбался ему.
– Конечно, - продолжал Сэм, покачивая зубочисткой между губами, - я никогда не слышал, как ты играешь, но, думаю, то дерьмо, что сейчас называют музыкой, - он ткнул большим пальцем
Крупный чернокожий мужчина с горловым хрюканьем уселся на табурет рядом с Кевином и хлопнул мускулистой рукой по стойке.
– Лиланд!
– с ухмылкой сказал Сэм, отходя от Кевина и вытирая руки о полотенце.
– Как обычно?
Лиланд кивнул, что-то невнятно пробормотав.
Кевин смотрел на свой завтрак, но думал об улыбке незнакомца. Она была приятной, такой, какую дарят тем, кого давно не видели, такой, какую видят в аэропортах и на автовокзалах.
Слегка откинувшись назад, Кевин взглянул за спину сидящего рядом с ним крупного мужчины.
Незнакомца не было.
Кевин на мгновение уставился на пустой табурет, затем достал из кармана куртки немного денег.
– Ты уходишь, парень?
– пробурчал Сэм.
– Не поев?
– Я не очень хорошо себя чувствую, Сэм.
– Господи. И подумать только, я провел все эти годы во Франции, посещая долбаную школу поваров.
Лиланд гоготнул и повернулся, ухмыляясь, к Кевину; большая часть его зубов отсутствовала.
– Эй, Лиланд, - спросил Сэм, - ты уже читал газету? Этот гребаный город...
Кевин положил пятерку на тарелку, взял со стойки шлем и повернулся, чтобы упереться взглядом в зеркальные солнечные очки улыбающегося платинововолосого незнакомца.
– Ты музыкант, - сказал мужчина, осторожно перебирая пальцами оборки рубашки. Его голос, казалось, исходил из глубины груди, мягкий, но звонкий. Почему-то он звучал намного старше, чем Кевин думал.
– Да, и что?
– огрызнулся Кевин, засовывая шлем под мышку.
– Я слышал, как ты разговаривал со стариком. У тебя есть группа?
– А что?
Его улыбка расцвела еще больше.
– Потому что мне это интересно. Я только что приехал в город и, - он снял солнцезащитные очки, - я тоже музыкант.
– Его глаза не щурились в суровом свете пасмурного неба и казались спокойными и невозмутимыми. Они были золотистыми, с вкраплениями карамельно-коричневого, а ресницы над ними - густыми и светлыми.
– На чем ты играешь?
– На лидер-гитаре.
– Кевин старался не смотреть в его глаза, но это было нелегко. Когда мужчина двигал головой и тусклый солнечный свет проникал сквозь его платиновую челку, ресницы, казалось, светились, а карамельные блики смещались вокруг зрачков.
– И еще я немного пою. Я и еще один парень.
– Играете в каких-нибудь клубах
Кевин наконец смог отвести от него взгляд; он переложил шлем под другую руку.
– Ну... пока нет. Мы не так часто репетируем, как нужно.
– У вас есть место для репетиций?
– Гаражи, когда мы можем их арендовать.
Мужчина кивнул и провел краем солнцезащитных очков по нижней губе, его взгляд на мгновение переместился за пределы Кевина. Затем он снова улыбнулся и протянул правую руку.
– Меня зовут Мейс.
Кевин взял его за руку, и они обменялись рукопожатиями. Мейс держал руку крепко, его длинные пальцы почти полностью обхватили руку Кевина.
– Вам не помешает место для репетиций?
– спросил он.
– Место, которое вы могли бы использовать, когда захотите?
Кевин отпустил руку и положил ее на бок.
– А что? У тебя есть место?
– Может быть. Это зависит от обстоятельств.
– От чего именно?
– Ты пишешь музыку?
– Да.
– И группа играет только твою музыку?
– В основном.
– У группы есть название?
Кевин бросил взгляд на закусочную в нескольких ярдах от него. Сэм подавал завтрак Лиланду и о чем-то ворчал.
– Слушай, мужик, что тебе нужно?
– спросил он, снова заглянув в золотистые глаза Мейса.
Мейс протянул длинную узкую ладонь, как бы успокаивая его.
– Не надо быть таким подозрительным, - сказал он.
– Я тебя не виню. Более того, я восхищаюсь этим. Я просто думаю, что мы могли бы помочь друг другу.
– Он повернулся и медленным, задумчивым шагом направился по тротуару в сторону Вентуры.
Кевин без раздумий последовал рядом с ним, наклонив голову, чтобы видеть лицо мужчины.
– Я тоже пишу музыку, - произнес Мейс.
– И пою. Я не местный, поэтому никого не знаю, у меня нет связей. Но я кое-что понимаю в музыке и бизнесе. И у меня есть большое помещение. Место, которое идеально подходит для репетиций.
– Краем глаза он посмотрел на Кевина.
– Но... есть ведь какое-то "но", верно?
– Сначала я хочу послушать, как вы играете. Если хорошо, я бы хотел присоединиться к группе. Лидер-гитара и вокал. Я бы также хотел вести дела с точки зрения бизнеса.
Кевин остановился, но Мейс продолжал идти. С отвисшей челюстью Донахью некоторое время наблюдал за высоким мужчиной.
– Кто, черт возьми, ты... что ты... то есть ты просто хочешь...
– Он догнал его и саркастически усмехнулся.
– Ты просто хочешь присвоить себе мою гребаную группу?
– Нет.
– Именно так это и звучит!
Мейс остановился и повернулся к нему лицом.
– Конечно, это по-прежнему будет твоя группа, - сказал он доброжелательно.
– Но я думаю, тебе не помешает помощь. И именно это я и предлагаю.