Крестовый поход в лабиринт
Шрифт:
Приняв вид заговорщицы, я ткнула пальцем в табуретку. Когда подруга уселась, вскочила и поднесла ей чашку чая, заметив сквозь зубы, что это для конспирации. Если уже дома нахлебалась, можно и не давиться. Вид заинтригованной Наташки доставил мне огромное удовольствие. Создавалось впечатление, что, вкусив несколько часов свободы, она немножко отупела от счастья.
– С кем это у тебя Ефимов разговаривает? – настороженно прислушавшись, тихо поинтересовалась она.
– А! То ли с президентом спорит, то ли с депутатами, ну или с политологами, – доложила я. – В хорошее время живем. Что думаем, то и говорим.
– Ага. Иногда не думаем, но все равно говорим. И пожалуй, лучше не думать. Вон наша
Я вздохнула и покаялась. И сразу же перешла к изложению Димкиного рассказа. Подруга молчала, зато ее физиономия выражала все, что она хотела бы сказать. В основном традиционное «фига себе!». Именно поэтому я каждый ее мимический всплеск гасила таким же радиционным «да не фига!»…
Подруга на автомате допивала уже вторую чашку чая, причем впустую. Радовало только, что второго пришествия охранника Брускова на землю не было. Покойный умер с первой попытки и больше не воскресал. Стараясь не обидеть Наташку и напомнив ей предварительно о своем высоком мнении по поводу ее трезвой памяти, мягко поинтересовалась, не ошиблась ли она в вопросе определения идентичности верхней одежды испанца и покойного Брускова.
– Идентичности… – проворчала Наташка. – А проще нельзя спросить? «Подруга, ты, случайно, не сбрендила, мысленно обрядив покойника в испанские шмотки?» За «базар» отвечаю – нет! Не сбрендила! Ирка… получается, Брускова переодели прямо в доме Сафонтьевых! Причем сделал это тот самый тип, что, напялив на себя его униформу, заодно и выступил от его лица… Блин, мертвого… Да-да… Помнится, ты недавно говорила, что убийца знал Брускова… Впрочем, какой он убийца, если покойник умер сам.
– Это вопрос спорный! – заартачилась я. – Человек сведущий вполне мог оказать ему содействие – прижать, надавить где надо… Где не надо… Нет, где…
– Прекрати свой словесный спотыкач! Пожалуй, ты права. Но зачем ему переодеваться? – Наташка повысила голос, и я опять призвала ее к порядку, покрутив пальцем у виска и долив заварки в ее чашку. Она покорно отхлебнула и сморщилась.
– Правда иногда горчит! – прошипела я, красноречиво постучав по своему лбу. Стучать для сравнения по столу не решилась, хотя ответный звук наверняка был бы в мою пользу. – Твой испанец…
– Он такой же мой, как и твой! – шепотом возмутилась подруга.
Спорить в таких условиях не хотелось.
– Ну, хорошо. НАШ испанец! Устроит?
– Устроит… Только на фига он нам сдался даже в таком качестве?
– Если будешь препираться, умолкну!
– Ты ставишь меня в невыносимые условия! Блин, слова не скажи! Пойдем выйдем. Я здесь с твоей конспирацией скоро разольюсь не хуже Волги-матушки.
Решительно отодвинув от себя чашку, подруга встала из-за стола и, не дожидаясь меня, зашагала к выходу. Я немного замешкалась, но особо не заставила себя ждать.
Разговаривать на лестничной площадке было невозможно – заскучавшее в одиночестве эхо с готовностью подхватывало каждое слово и мгновенно разносило его по этажам. Мы вынужденно перебрались к лифтам и поднялись на верхний этаж, но там без конца сновали туда-сюда снимающие однокомнатную, но, похоже, резиновую квартиру таджики, и нам пришлось вернуться на родной этаж.
– Ну?! – поторопила меня Наташка.
Я усмехнулась и начала вещать:
– Наш испанец наверняка не искал окольных путей к дому Сафонтьевых – в собственном своем прикиде спокойно прошел через проходную. Не удивлюсь, что в этот момент на посту никого не было. Вся эта охрана – сплошная профанация. Похоже, она существует только для того, чтобы
– Мы считаем этот вывод единственно правильным! – мигом отозвалась Наташка. Причем «кто-то», о котором ты говоришь, наверняка караулил его где-нибудь в лесу у дороги, ожидая, когда он выйдет в своей куртке через освещенную проходную.
– Правильно! «Караульный» надеялся на полную неосведомленность нашего испанца в части различных лазеек в заборе. Либо испанец никогда на дачах не был, либо был, но очень давно, до появления монументального забора. Судя по тому что я видела знакомую фигуру в подвальном помещении больницы, испанцу удалось улизнуть от опасности. Не выдержав пустопорожнего ожидания, злоумышленник вернулся в дом Сафонтьевых, откуда и спугнул нас с тобой. Ловко он это придумал со светом… Меня настораживает еще один момент… Откуда он мог знать, что дом Сафонтьевых практически останется без присмотра? Понимаешь, к чему клоню?
– Ос-споди… – Наташка торопливо перекрестилась три раза. – Понимаю… Это он тюкнул по голове каратистку Галину…
Если уж Наташка что-нибудь делает, то от всей души. Именно так она и взвизгнула, заставив показавшуюся в открывающейся кабине лифта Алену мгновенно среагировать: лифт с моей дочерью уехал туда, откуда и приехал – на первый этаж. На мой взгляд, Наташка выбрала не очень удобный повод для оправдания своего визга: «Ленусику совершенно не идет бледно-зеленый цвет, в который покрасили стены площадки». Этого же мнения она из упрямства придерживалась, объясняясь перед выскочившими из квартир Борисом, Димкой и Анастас Ивановичем. Я нехотя соглашалась. Ну не сообщать же всем, что Наталья Николаевна панически стала бояться лифтового хозяйства.
6
Без четверти двенадцать мы с Наташкой сидели за столиком кафе-кондитерской «Веселинка». Не дожидаясь прибытия Альбрехта, с удовольствием умяли пирожные, запивая их кофе. Я успела дважды предупредить подругу, что, скорее всего, общение с нами он начнет с угроз. По-сути неосуществимых, а посему пустопорожних. Не стоит на них реагировать.
Душеприказчик нарисовался в дверях на три минуты раньше установленного времени и застыл, выискивая нас взглядом. Своим эффектным видом Альбрехт невольно привлек внимание немногочисленных посетительниц. Мне даже показалось, что вентилятор на потолке стал кружиться медленнее. Я хотела было приветственно помахать «мачо», чтобы зря не таращился с ревизионной проверкой всех посадочных мест, но Наташка пересекла мое намерение:
– Даже не думай распускать руки! Делаем вид, что в упор не видим этого бройлерного индюка! Доедай свое пирожное. О! Специально встал на пороге, чтобы себя показать. Ждет особого приглашения. Не дождется! Явим присутствующим образцово-показательный пример того, как надо ставить на место разных заносчивых уродов.
– Ну какой же он урод?
– Реальный! Нормальный мужик не должен быть красавцем. Это противоречит природе и эволюции его развития. А все отклонения от нормы – уродство. – Наташка покосилась на душеприказчика, нечаянно встретилась с ним глазами и милостиво кивнула ему, давая понять, что признала. «Мачо» равнодушно скользнул по ней взглядом и уставился на меня.