Крестовый поход
Шрифт:
Кнауф, кивнув, развернулся к пульту, а Мангуст выбежал из отсека, видимо, желая встретить друга лично. Вернулся он спустя десять минут вместе с Донцовым. Хок и Белый Волк уже были на мостике.
— Там такой катер! — воскликнул Мангуст. — Я такого не видал! Игрушечка!
— Это катер инспектора Куренного, — объяснил Донцов. — Это он отправил меня сюда.
И Донцов начал рассказ о том, что с ним произошло, и свидетелем чего он был с того момента, как устремился к манившей его девушке в белом плаще, впоследствии оказавшейся парнем в кольчуге.
В это время генерал Юханс
План трюма был неясным, поскольку Пёс там не бывал. Он знал только несколько помещений, куда заглянул по пути в ангар, где спрятался в капсуле.
Одно из этих помещений показалось генералу подходящим для его целей. Небольшой закуток возле шахты реакторного колодца, скорее всего, предназначенный для вывода пультов управления охлаждающей системой реактора.
Приняв решение, генерал взял руку, завернул её в тёмную ткань, подошёл к чёрному зеркалу, откинул вуаль и, сосредоточившись на цели своего перемещения, шагнул в темноту.
Он вышел из рамы и осмотрелся. Помещение не было похоже на аппаратную. Вместо этого он увидел ряд серых шкафов с вставленными в дверцы дымчатыми стёклами, за которыми виднелись белые фигуры. В первый момент он испугался, но потом успокоился. Это были всего лишь скафандры.
Пройдя мимо шкафов, он осмотрелся в поисках места, куда можно было спрятать руку. Первая мысль была сунуть её за шкаф. Благо, ряд шкафов тянулся не до противоположной стены, а обрывался в нескольких метрах от неё. Заглянув в образовавшийся закуток, он удовлетворённо кивнул. За крайним шкафом виднелась тёмная ниша. Пройдя туда, он замер, озабоченно глядя на странное сооружение на полу. Это было что-то необычное, похожее одновременно на кучу мусора и на гнездо сумасшедшей птицы. Это гнездо было сплетено из проводов и высохших лиан, в переплетения которых были натолканы какие-то тряпки, носовые платки, обрывок розовой косынки, какой-то пух, куски изоляционной ваты, птичьи перья и ещё что-то, что трудно было распознать.
А потом из гнезда высунулась лохматая голова какого-то зверя с встрёпанной шерстью. У него была чёрная морда и огромные красные глаза. На этой морде вдруг появился рот, полный белых и чрезвычайно острых зубов, и раздался истошный вопль, перешедший в низкое свирепое гудение.
Юханс отшатнулся от неожиданности, а из гнезда выскочило жутковатого вида существо неопределённых очертаний с всклоченной серой с тёмными пятнами шерстью. Оно приподнялось на толстых мощных лапах, оканчивающихся огромными, хищно загнутыми когтями и завыло, так низко и так жутко, что дрожь пробежала по членам видавшего многое генерала.
Круглые красные глаза зверя полыхали адским пламенем, из открытой, неимоверно растянувшейся пасти торчали блестящие загнутые зубы. Перебирая появившимися на лапах пальцами, существо двинулось на Юханса, завывая и шипя. На каждом
Юханс попятился, потянувшись к кобуре, а существо вдруг снова изменило очертания, стало чуть ниже, что можно было понять как то, что оно готовится к прыжку. И в этот момент из пасти его раздался вполне членораздельный, плотоядный и полный нетерпеливого вожделения вопль:
— А! Живой!.. Иди сюда, вкусный!
Юханс ринулся назад, туда, где темнел видный только ему одному портал.
— Стой! — хрипело позади маленькое чудовище. — Крови! Живой крови жажду!..
Генерал рухнул в провал портала и упал на пол в своей каморке. Ощупав себя и тяжело дыша, он какое-то время сидел на полу, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.
— Демон… — бормотал он. — Ещё один. Маленький, а какой мерзкий… Демон…
Киса замер, стоя на цыпочках, и округлившимися от ужаса глазами глядел туда, где пропал этот страшный чужак. Потом он увидел на полу какой-то свёрток. Намётанный глаз космического скитальца и тонкий нюх подсказали ему, что в этой ткани завёрнуто что-то злобное и смертельно опасное. И без того перепуганный кот, вдруг ощутил, как он мал и беззащитен перед восставшим против него вселенским злом и, издав полный ужаса вопль, огромными прыжками понёсся к выходу из отсека, так долго служившего ему надёжным убежищем.
Рассказ Донцова прервал странный звук, от которого, наверно, не только у меня по спине пробежали мурашки. Этот звук становился всё громче, а вслед за ним на мостик вбежал распушённый Киса и с разбегу вскарабкался на Хока. Вопль старпома присоединился к воплю кота.
К счастью, забравшись на плечо хозяина, кот просто обнял лапами его голову и, уткнувшись мордочкой в волосы, захныкал, как ребёнок.
— Киса! — простонал Хок. На его порванной форме проступили пятна крови. — Однажды ты меня убьёшь.
— Папа, папочка, — жалобно ныл кот. — Там зло! Там чужой! Он бросил плохое. Горе! Горе!
— Чужой? — нахмурился Мангуст и посмотрел наверх, где за пультами в отсеке стрелков оставался Стаховски. — Стэн! На звездолёте чужой!
— Не вижу, — отозвался из динамика озабоченный голос Стэна.
— Нет, — замотал головой кот. — Киса прогнал! Киса был свиреп и страшен! Киса испугал чужого! Чужой бросил горе и бежал!
— Сними его, — попросил Хок Белого Волка.
Тот осторожно снял кота с плеча старпома и прижал к груди, ласково почёсывая его за ухом, но при этом тревожно смотрел на меня.
— Вспомнил! — воскликнул Донцов. — Ах, я дурак! Сразу нужно было сказать! Тот парень в латах, что был с инспектором! Он сказал, что к нам снова придёт Юханс и опять попытается принести какую-то гадость.
— Макс, вызывайте Дакосту, — приказала я Кнауфу и посмотрела на кота. — Соберись, Киса. Ты совершил подвиг и спас нас от врага. Но теперь ты должен помочь нам предотвратить последствия этого визита. Где горе, которое он принёс?
Мы спустились в трюм, туда, где прятался от корсов Киса. Его мы оставили на мостике вместе с Илд и Максом. Требовать от него спуститься вниз, где он натерпелся страха, было жестоко.