Крестьянка в наказание
Шрифт:
Стая, будто играя, молча гнала нас в нужном им направлении. И направление это мне совсем не нравилось. Мох под ногами становился всё более сырым, деревья вокруг выглядели больными, чахлыми… Верный знак, перед нами болото.
— Бери левее! — крикнула на бегу.
Патрик кивнул и кинулся в сторону. Так мы хотя бы не угодим в трясину, есть шанс обогнуть болотину стороной…
Не знаю, почему выбрала направление именно так, но совсем скоро мы выскочили на каменистую осыпь на берегу вытекавшей из болота речушки. Позади вырос каменистый откос холма, слегка заслонённый
Изо всех оставшихся сил рванулись к ней — единственному шансу на спасение!
Хлипкая дверь, подгнившая у земли, оказалась закрыта на короткую палочку, вставленную в ржавые металлические скобы, вбитые в дверь и косяк.
Патрик ловко выдернул палку и влетел в избушку, захлопнув дверь, едва я перескочила высокий порожек!
Я ещё стояла, сжимая в руках малышку, а мальчишка уже подпирал дверь, открывавшуюся внутрь, большим чурбаком, служившим прошлому хозяину вместо сиденья. Подкатив тяжёлый чурбак к самой двери, Патрик подпёр дверь, для пущей надёжности, палкой. Уф, кажется, на этот день наши приключения закончились…
Положив малышку на низкое дощатый топчан, не покрытый хоть тряпицей, осмотрелась.
Ура! За печуркой, сложенной из камней, которые прежний хозяин натаскал из осыпи и скрепил глиной, заботливо сложены дрова. Кто бы ни был прежний хозяин — спасибо ему!
Вообще избушка походила на те, что строили в наших местах лесники. В них можно переночевать заблудившемуся человеку. Если и эту поставил лесник, то должны быть и припасы.
— Патрик, пошуруй на полке, — махнула в сторону стены, где под самым потолком была пристроена толстая корявая доска. — Может, хоть какие припасы есть.
— Да эта избёнка того и гляди развалится. Если и были, давно зверьё растащило, — буркнул мальчишка, прислушиваясь к застучавшим каплям.
Вовремя мы укрылись. Стук капель почти заглушал взрыки разочарованных хищников.
— Посмотри, — добавила в голос твёрдости. — Надо хоть чем-то Вирелейну покормить.
Услышав о сестричке, мальчишка мгновенно перестал артачится и споро подкатил второй чурбак к стене. Пока он возился, отыскала рассохшийся деревянный ковш. Ну, хоть что-то.
В углу крыша прохудилась и дождь нашёл дырочку в потолке — капали, пусть и редкие, капли воды. Очень кстати, пить хотелось после пробежки по лесу неимоверно.
Держала ковш так, чтобы набрать хоть немного воды. Позади раздалось довольное восклицание:
— Тут сухари! Правда, малость заплесневели.
— Отлично! — я не отрывалась от капель, стараясь не пропустить ни одну. — Тащи на стол. Печь растопить сможешь?
— Как дрова сложить знаю, а чем разжигать…
— Иди сюда, держи плошку, воды хоть немного набрать надо.
Передала парнишке ковш, отпив глоток.
— Выпей, что набралось, и для сестрёнки набери.
Сама направилась к печи. Надо развести огонь, пока окончательно не стемнело. Обогреемся, обсохнем, да и при огне не так жутко слушать рыки круживших вокруг
Кресало нашлось в ветхом мешочке, подвешенном над печуркой. Руки за прошедшие месяцы не забыли — огонь весело заплясал на поленьях, согревая тело и душу. Поблагодарив в очередной раз припасливого хозяина избушки, зажгла лучину и воткнула в стену над столом.
— Патрик, что с водой?
— Немного набралось.
— Сестрёнку напои, а я осмотрюсь, вдруг ещё чего найду…
— В самом углу на полке лежит что-то, мне не дотянуться было…
— Что же молчишь?
— Я и не молчу, — буркнул себе под нос мальчишка.
Ох, и характерец! Как ёжик — чуть что и иголки наружу!
— Ладно, не дуйся, сейчас сама слазаю, я повыше.
В слабом свете лучины рассмотрела в углу на полке нечто похожее на пыльный котелок. Вот это настоящая удача!
Балансируя на неустойчивом чурбаке, дотянулась до угла. Оказалось нам действительно повезло — в углу лежал металлический древний котелок, под которым настоящее сокровище в нашем положении — мешочек крупы! И как до неё грызуны не добрались? Наверное, именно котелок и помешал.
— Держи!
Придерживаясь одной рукой за стену, передала котелок и крупу Патрику, покачнулась, мальчишка попытался удержать меня от падения, котелок загремел. Зверьё за стеной взвыло, малышка захныкала, чем вызвала новый взрыв воя.
Вероятно, именно вой и заставил меня удержаться и удачно спрыгнуть на пол. Доска под ногами затрещала, но я успела уже отскочить в сторону.
— Ты это, осторожнее, — с заботой в голосе буркнул Патрик, забыв, что я "госпожа".
Удивившись, не стала заострять внимания на этом свойском "ты" и поспешила к расплакавшейся малышке. Перенесла её на стол. Тряпки, оказались мокрыми. Пришлось пожертвовать ещё одной нижней юбкой.
Перепеленав Вирелейну, выбрала из кучки подпорченных сухарей самый хороший. Чуть размочила его в принесённой Патриком воде, завернула в обрывок тряпицы и сунула соску в ротик. Пусть помолчит, иначе зверьё окончательно разъярится.
Передала малышку брату и предложила устроиться у тёплой печи. Малец сел на чурбак, покачивая сестрёнку и придерживая её кулачок с зажатым сухарём. Избушка наполнилась причмокиванием и треском разгоравшихся поленьев.
Несмотря на стук дождя и метавшихся за стенами обозлённых хищников, в избушке стало уютно и тепло.
Патрик, наконец расслабившийся, устало вытянул ноги, привычно укачивая сестру, прикрыл глаза и задремал.
Протёрла подолом и поставила котелок на место лужи уже набежавшей в углу. Капли весело застучали по металлу, не разбудив дремавших детей.
Поменяла лучину и при более ярком огоньке выбрала несколько сухарей вполне пригодных в еду. Пару размочила в воде. Осторожно тронула Патрика за плечо:
— Держи, погрызи хоть немного, — сунула в руку несколько сухарей.
Забрала Вирелейну и устроилась у теплого бока печки. Скормила малышке размоченные сухари и вернула соску. Затем положила поближе к печи. Малышка чмокала соской, Патрик в полусонном состоянии принялся есть.