Крик потревоженной тишины. Книга 1
Шрифт:
Разумеется, лёгкие человека не могли бы выудить из величественного инструмента ни звука, но многочисленные усилители, надёжно спрятанные старинным мастером внутри рога, могли помочь в этом деле. Сейчас, конечно, усилителями звука никого не удивишь, но рог был сделан по меньшей мере лет четыреста назад. Бумаг об этом из-за пожара не сохранилось, поэтому только легенды и предания местных немногочисленных жителей могли поведать о талантливом мастере и его гениальном изобретении.
Самый волнующий вопрос был такой: зачем подобному захудалому селу понадобилось такое недешёвое украшение? Кто его заказал – и у кого? Ходили слухи, что раньше, несколько веков назад, селение было в десятки раз больше, но потом произошла
Легенды легендами, а факт оставался фактом: медный рог невозмутимо стоял на главной – и единственной – площади селения. Дуть в рог было строжайше запрещено, если на то не имелось повода. А повода не имелось никогда. Хулиганы тоже не трогали рог, так как опасались наказания. К тому же все уважали как сам рог, так и неизвестного мастера.
Боялись, что от времени рог может испортиться. Насколько всё плохо с усилителями – никто не знал. Этим обеспокоились ещё за сто лет до начала описываемых событий, когда рогу минуло уже три века. Пригласили механика из города, тот заинтересовался устройством, но только с технической точки зрения. В итоге некоторые части были заменены, а усилители почищены, как и сам рог. С тех пор его чистили регулярно, так как жителям было очень неприятно видеть, как из рога во время первой его прочистки выползли сотни насекомых и пауков. Копошащаяся масса произвела отвратительное впечатление.
К сожалению, рог оказался не совсем из меди: большей частью он был из каких-то дешёвых металлов, что весьма расстроило жителей. Зато предметом их гордости стало то, что практически все усилители были в исправном состоянии, хотя и забились грязью и мелкими обитателями. Рог продолжал хранить свою тайну. Никто в рог не дул, но на него по-прежнему смотрели как на предмет упоения.
Никто тогда ещё не знал и не мог знать, что рог прозвучит всего один раз – и ознаменует наступление ужасных времён. Лучше бы он молчал вечно, хотя это весьма спорное мнение. Неужели неизвестный мастер так старался, только чтобы рог молчал много столетий, а потом один раз загрохотал – в конце истории селения? Нет, мастер осознавал, что такими вещами редко пользуются на практике. Реже, чем огнетушителями. Но он прекрасно понимал, что создаёт не только средство оповещения, но и произведение искусства, которое заставит многих если не восхититься им, то хотя бы испытать гордость за прежние времена.
Глава 2. Селение
Ахель почувствовал запах хлора. К нему примешивалось что-то ещё, что Ахель не мог распознать. Едкая смесь сразу защекотала в носу. Чихнув, он ускорил шаг, чтобы миновать неприятное место. Периодически везде можно было почувствовать этот аромат, который трудно спутать с чем-то другим. Ветер, словно в насмешку над людскими ограждениями, подхватывает клубы чуть зеленоватого тумана и легко переносит их через заборы. По ту сторону туман чувствует себя главным: он простирается на десятки, а может, и на сотни километров. Города защищены от него высокими добротными стенами, а вот сёла не имеют такой серьёзной защиты, довольствуясь обычными заборами.
Ахель пару раз выходил за ограду, причём из чистого интереса. Это произвело на него сильное впечатление, хотя большинство людей просто пожали бы плечами, зажали нос и ушли обратно.
Зеленоватый туман простирался над бескрайними полями.
Ахель не интересовался туманом. Он хотя и был мечтателем, но в теории заговора не верил. Все знали, что туман – это антисептик, который распыляют над мусором. Мусора очень много, а утилизировать его почти невозможно. Вот и придумали складировать его на огромных территориях и распылять над ним туман, чтобы в мусоре не разводились микробы и чтобы он не портился, а лишь консервировался.
Вот и всё. Смысла искать сокровища там, где их нет, Ахель не видел. Напротив, он искал разные интересные вещи там, где они могли бы находиться. Именно мечтательность загнала его в это селение.
– Подождите меня! – крикнул он, увидев платформу. – Мне по пути с вами!
Платформа представляла собой металлический прямоугольник, передвигающийся по рельсам вдоль всего селения. В движение её приводил Т-образный рычаг с ручным управлением.
Мужчина остановил платформу и вытер пот со лба. Видимо, он уже долго ехал. Ахель взобрался на неё и поставил на металлическое основание свою набитую сумку.
– Поведёшь ты, – коротко сказал мужчина. – Я устал. Пусть от тебя хоть какая-то польза будет. – С этими словами он уселся прямо на платформу, скрестив для удобства ноги.
Ахель сразу понял, что сидеть без дела не получится, и начал вдавливать и поднимать колено рычага, ощущая, что его давно никто не смазывал. Слова попутчика были очень обидны. Ахель не считал себя лентяем. Он работал столько, сколько мог, и даже больше. Только всем было на это плевать.
– Почему же это от меня нет никакой пользы? – как можно спокойнее спросил он, хотя в душе почти кричал: «Извинись передо мной, быстро! Ты понятия не имеешь, КТО я!» Только вот произносить вслух такие слова было верхом глупости. За них сразу можно получить в лоб. В лучшем случае мужчина бы спросил, кто же он. Ахель ни за что не признался бы: иначе его бы побили. Но и промолчи он – его бы тоже побили. Поэтому культура и этикет, рассудил он, – лучшее, что можно взять с собой для решения споров. Только пользы от них не всегда хватает.
Попутчик не отвечал, а только с укором смотрел на пыхтящего у рычага Ахеля. Тот подождал несколько секунд. Попутчик же перестал смотреть на него и уставился в пол, явно думая уже о чём-то своём и не обращая внимания на всяких там «бездельников».
– Почему ты молчишь? – прервал тишину Ахель, в котором злость так и кипела.
Здесь не принято было обращаться на «вы», что бесило его, но сейчас он вложил в слово «ты» максимум издёвки и столько возмущения, сколько мог. Ведь интонацию тут всё равно никто не считает: слишком уж прямолинейны местные люди.
– Чувствуешь? – зевнул попутчик.
Ахель начал внимательно его разглядывать, оторвавшись от рычага. Мужчина был упитанным и перешагнувшим тридцатилетний рубеж. Впрочем, скоро он покорит и новые рубежи. Волосы были примяты недавно снятой шапкой и блестели от капелек пота.
– Смотря что я должен чувствовать, – ответил Ахель. – Я, кажется, задал вопрос.
– Мне, увы, тоже так кажется, – спаясничал собеседник. – Но сперва ты сам мне скажи: чувствуешь этот едкий запах хлорки? – Он облизнулся. Видимо, частички тумана обволокли ему губы. Только вот это совсем не повод их облизывать.